- Слуги шепчутся, дети боярские надо мной смеются, – обиженно проговорила Леля. - Говорят, скоро отправлюсь обратно коровам хвосты крутить, но я ведь им никогда не крутила хвосты, - возмутилась девочка. - А ещё слышала, как Тата с дядькой Михайлом разговаривала. Они думали, что я сплю, а я тебя ждала. Думала, придешь меня на ночь поцеловать, а ты не пришла.
- И что же они говорили? - очень тихо спросила княгиня,и Яромила уши свои навострила. Тем более девчушка на её тут присутствие вообще внимания не обращала.
- Говорили, что если у тебя ребёнок родится это плохо. Тогда ты княжить будешь, а меня опять в горный дворец отправишь, за ненадобностью. А что с папой? Папа заболел? Мама, я люблю тебя, не отправляй меня. И братика я тоже хочу, - проговорила Леля, потом помолчав, добавила. - И папу люблю, хоть он меня сторонится, – девочка, наконец, посмотрела на постель Великого князя, рассматривая его и Яромилу. Кажется,только сейчас она отметила для себя, что Яра не просто служка, которая в горницах обычно прибирается. - А тётя эта кто?
- А тётя эта папу лечит. Её Яра зовут. Она считай действительно т1тя твоя. Жена Мечеслава, - при этом девчушка на Яромилу по-другому посмотрела, там даже лёгкий восторг читался. - Хорошая тётя она, Лелечка, - проговорила Ольга, прижимая к себе ребёнка. – Не слушай чужие глупости. Ты мне не чужая. Я хоть сама тебя не вынашивала, но кровь нас теперь сроднила. Ρодные мы с тобой, Лелечка, доченька моя. Запомни ты моя дочь. Кровь от крови моей, любому кто это посмеет оспорить, можешь так и сказать, а лучше ко мне приди и расскажи. Я сама с ними поговорю. Я очень тебя люблю и никому в обиду не дам, а злые языки эти всем повыдираю, - в голосе княгини почувствовались злые нотки.
- И будешь, как раньше мне сказки на ночь читать и целовать? - спросила Леля.
- И тебе и брату твоему, - усмехнулась Ольга, потрепав ребёнка по голове. – Пойми, дети для родителей одинаковые. Нельзя любить кого-то больше, а кого-то меньше. Вы равные для меня. И тебя люблю и его, хоть он еще вообще не родился. А вчера я не пришла, потому что боярская дума была, поздно вернулась оттуда. Ты должна была уже спать, да и за Ярослава, отца твоего, переживала. Вот когда ты болела я у твоей постели сидела? – та утвердительно кивнула. - А сейчас Ярослав… - Ольга замялась, потом глубоко вздoхнула и продолжила. - Отец заболел, поэтому я возле его постели сижу. Εму тоже надo нашу любовь ощущать.
- А можно и я с тобой посижу?
Ольга, прежде чем ответ реб1нку давать на Яромилу взгляд вскинула, когда увидела, что ведьма утвердительно кивнула, расслабилась, улыбнулась и дочь по голове погладила.
- Сиди, конечно. Вдвоем с тобой мы его быстро на ноги поставим, - нежно проговоpила Ольга, целуя девочку в голову.
- А давайте местами меняться, - предложила Яромила. – Вы с дочкой к князю на постель. Кровать широкая, обе поместитесь, а меня на кресло пустите, хоть спина немного отдохнёт, – Яромила устало потянулась.
Девчушка сразу выскользнула с рук матери и побежала к кровати, скинула туфельки, залезая на неё и ближе к Ярославу подсела, погладив отца по щекам и рассматривая его. А у Яромилы сердце защемило, кажется, князь не сильно дочку вниманием баловал, даже тогда, когда в свой Великокняжеский дворец забрал. Ольга тоже с кресла поднялась и растерянно посмотрела на дочь, с одной стороны она была рада, что ребёнок внимание отцу уделяет, а с другой беспокоилась, чтобы ненароком по незнанию хуже не сделала.
- Не волнуйся, он спит. Не разбудит, – Яромила соскользнув с кровати, пошла к креслу, где с огромным удовольствием разместилась более удобно. Самую сложную работу она сделала. Жизни князя ничего не угрожало, уже сегодня проснётся. Да,истощенный, уставший, но тут уже вcе от сна и питания, да отваров зависит. - С ним всё хорошо уже, - обратилась она к Ольге, которая залезла на широкую кровать и села, облокотившись об стену. – Скоро проснётся, нужно будет напоить, вечером накормить. Да, что я тебе рассказываю,ты и так сама всё знаешь, - улыбнулась Яромила. - Ольга, а кто такая Тата?
- Бабушка. Почти родная, – вместо Ольги ответила Леля, подняв свои ясные очи на Яромилу.
- Евдокия, - подала голос Ольга, немного скривив недовольно губы.
- Мама, а почему ты не любишь Тату? Папа же сам её ко мне приставил. Она меня любит и папу тоже,и тебя. Она мне даже помогала для вас подарки делать. Обереги. Красивые такие. Тебе разве не понравились?
При этих словах побледнела Ольга,испуганно посмотрев на дочку, а у Яромилы по коже пробежал холодок,и сердце забилось часто - часто. Яра резко оторвала спину от кресла, на которое до этого облокотилась.
- Какие обереги, солнышко, моё? - шепотом спросила Ольга, беря дочку за руку и заглядывая ей в глаза. – Я совсем закрутилась, могла подарка и не заметить.
- Ну как же? - чуточку обидевшись, проговорила Леля. – Я еще три дня назад их вам с папой по спальням разнесла. Хотела сюрприз сделать, а вы даже не заметили. Вон папин оберег, – девочка на стол князя рукой указала, где были разложены хаотично листы бумаги.
Яромила встала с кресла,и медленно подошла к столу, осматривая его, а Ольга судорожно притянула к себе ничего не понимающего ребёнка.
И вправду, если бы Ярке девчушка не указала на стол, она бы и не заметила его. На столе лежала маленькая статуэтка медведя. Из березы вырезанный был, грубо, не аккуратно, но по форме на медведя было похоже. Шлейф магии на нём был очень слaбый и терялся на фоне других тут присутствующих предметов,той же защиты, что на окнах стояла, но главное не это. В этой вещи, как и в Ярославе, всё было не правильным,тёмным, холодным. Яра присела, наклонилась поближе, чтобы лучше рассмотреть. Как такое возможно? Вещь, которая действительно должна была роль оберега выполнять, внутри была чёрной, злой. Вот так простo стоит, зла не причинит, а в руки возьми… Вот, что последней каплей стало, что князя сломило. Яра попробовала на вещь эту ведьминским взглядом
