Заготовленное объяснение годами давило на душу, и теперь сброшенный груз слов напряженно звенел в воздухе. Переведя дух, я спросила:
— Ты получил мое письмо?
— Да. Ты была права, Мириана оказалась славной девочкой... женщиной. Мы постарались сделать наш брак удачным, и мне действительно жаль, что ее жизнь оборвалась так рано.
Он замолчал. Я ждала — начатый разговор стоило закончить, и больше к нему не возвращаться.
— Лори, прошло столько лет, но ты осталась все такой же.
— Что? Аларик! Я прошла кровь, грязь... О чем ты?!
Он покачал головой и тепло улыбнулся, и я совру, если скажу, что внутри ничего не дрогнуло от его улыбки.
— Все, что меня привлекало в тебе, что меня восхищало, все это в тебе осталось, и даже стало ярче, полнее. Последний год я думал, что моей семьей отныне будут дети, и всё, но теперь...
— Дети?
— Да, первым родился мальчик, Феликсу семь лет. Он остался в замке с немногими надежными людьми. Я увеличил внешнюю охрану, прежде чем уехать на поиски Фелисии. — Он помолчал. — Лори... Сейчас не время, но когда все закончится, я хотел бы поговорить с тобой.
— О чем, Аларик?
— О нас.
Изумрудная волна бушующего океана вылилась через толстую раму, смела завитушки с позолотой и утянула меня в пугающе темную пучину.
Аларик все еще улыбался, и я закусила губу, чтобы не закричать на него, не разрыдаться, не умолять оставить прошлое в прошлом, не напоминать то чувство ржавой пилы, которое точило меня месяцами после расставания. Я не хочу больше этого выносить! Пусть бы мы оставались добрыми старыми знакомыми, пусть!
— Почему ты уверен, что я свободна? — спохватилась я. — Мы с Бейлиром два года вместе.
— Вы не вместе. Вы напарники, но вы не вместе. А уверен я, потому что ты не сказала "нет". — Аларик глянул в сторону, откуда мы пришли: — Боюсь, твои друзья скоро явятся тебя спасать.
— Да, — я постаралась совладать с голосом. — Идем. Если у тебя есть рубашка, надень, пожалуйста. В таком виде гоблины расхаживают только в своих анклавах подальше от городов.
Пока мы шли к Стрекозе, Аларик застегивал рубашку, а я мучилась вопросом: почему я не сказала сразу "нет", почему?
Увидев нас, Бейлир с Лавронсо успокоились.
Стрекоза сложила "крылья", команда заняла места внутри мобиля, и мы с Алариком зашли последними. Прежде чем сесть за рычаги, я заново представила "наемника" компании.
— Прошу вас познакомиться с нашим заказчиком: барон Аларик Боулес, мой, — все-таки я запнулась, — старый знакомый. Он расскажет детали нашей миссии.
И мельком глянув на вытянувшееся лицо Бейлира, округлившиеся в романтическом "о-о" губы девушек и — демоны! — хитрую физиономию Лавронсо, я села за рычаги и повела Стрекозу по дороге в Иркатун.
Совещание устроили в передней части Стрекозы, чтоб не отрывать меня от дороги, благо, стараниями Лавронсо и Легатрика магротор работал совсем тихо.
Лавронсо и Аларик сели за моей спиной, Бейлир чуть дальше.
— Я уверен, что Фелисию похитили Меркаты. Это графский род, и моя жена была дочерью виконта Мерката, младшего брата главы рода. Виконт навестил меня полгода назад. Он попросил проводить его в детское крыло, но вернулся уже через четверть часа, изъявив желание побеседовать со мной. Речь пошла о некоем семейном бизнесе. Он утверждал, что род Меркатов весьма успешен в том, чем они занимаются, но подробности оглашать отказался. Упомянул лишь, что речь идет о торговле и перевозках. Я, признаться, удивился такой таинственности, он заюлил, что опасается конкурентов, но в конце упомянул, что дела бывают рискованными, но и плата за таковую коммерцию намного больше, чем за обыкновенную. Это меня насторожило, и я ответил, что не вправе подвергать семью опасности. Мой тесть туманно сообщил, что опасности бывают разного рода и откланялся. Весной приехали поверенные Меркатов и убеждали меня принять участие в делах родни. Я настаивал на том, чтоб узнать детали дел. Когда один из них проговорился, что с городскими властями они рано или поздно сойдутся в цене, и лучше бы мне успеть принять правильную сторону, я выставил их вон.
Аларик вздохнул. Наверное, сожалел, что не распознал угрозу заранее.
— Фелисия с няней исчезли во время прогулки. Когда они не появились к обеду, и прислуга их не нашла в саду, я пошел на поиски сам и увидел на дорожке письмо. Вот оно, — за спиной зашелестела бумага. — "Лорд Боулес, благополучие дочери зависит от вас. Сегодня вечером вы получите несколько предложений, от которых мы рекомендуем не отказываться", — прочел барон. — Подписи нет.
— Позвольте взглянуть, — судя по шуршанию, Лавронсо взяло письмо. — Писал мужчина, хорошо образованный, но не из тех, для кого писание — ежедневное занятие. Скорее всего, у него для этого секретарь есть. Но такое письмо он писал сам. Да, очевидно, аристократ. И заметьте, он сказал не жизнь, а благополучие. Убивать девочку не собираются, а вот условиями жизни и ее дальнейшей судьбы вас могут держать на коротком поводке. Вы сказали, что они исчезли с няней. Как к вам попала эта особа? Возможно, ее прихватили, чтоб не ухаживать за девочкой самим, но может быть, она в сговоре.
— Подозреваю второе, поскольку нанимала няню еще Мириана сразу после рождения дочери, и прибыла эта женщина с рекомендациями от ее двоюродной тетушки. У меня к вам просьба. Называйте меня на ты и прозвищем Дерик.
Я услышала одобрительные хмыки. Дерик, Дерик, как бы мне не перепутать.
— К тебе пришли с предложениями? — спросила я.
— Пришли. К тому времени я уже выяснил, что Фелисию увезли в карете по тракту на восток.
— В карете?
— Да. Видимо, Фелисию увозил кто-то из семьи, не подручные. Меркаты считают, что мобили — для простолюдинов, стражей и военных. Благородные люди, по их мнению, никогда не променяют четверку породистых лошадей на дурно пахнущие железки, — Аларик хмыкнул и продолжил рассказ. — Вечером меня навестил поверенный из Боулесина и передал письмо. Некие лица оповещали, что надеясь на мое благоразумие, они собираются разместить на моей мануфактуре определенный заказ. Я должен приказать управляющему принять материалы и чертежи от господина Тинуса и следовать им в точности, не
