раз? — нетерпеливо спросил Арман.
— Вчера. Она была здесь.
— Ясно. Мои отчёты будут готовы в течение недели. Я могу идти?
Спрашивать о том, не знает ли Вазилевс, куда могла податься его жена, Волорье постыдился. Не хотелось бы, чтобы король понял, что супруги в ссоре. Да и некуда было Иве деться, кроме как отправиться в замок к сыну.
Он быстро попрощался и вышел в сад, где был тотчас же окружён толпой юных прелестниц из свиты королевы. Даже зажмурился — отвык уже от подобной красоты.
— Ах, адмирал, вы — герой! Правда ли, что вы были в плену у людоедов?
— Говорят, трюмы «Сердца Севера» заполнены несметными богатствами, это так?
— Расскажите же нам про дикарей, это так волнующе!
Он немедленно захотел сбежать. Женщины в таком количестве смущали его и раньше, а теперь он чувствах себя зайцем, грамотно загоняемым злобными гончими.
— Не спешите, адмирал, мне тоже интересно услышать о ваших приключениях, — раздался голос Женевьевы, и Арман обреченно вздохнул.
Сбежать не вышло. Заяц попался в ловушку.
— Ваше величество, я сейчас очень спешу, — попытался все же ускользнуть он.
— К вашей прекрасной супруге, я надеюсь? Кстати, жду вас завтра на утреннюю прогулку вместе с Иветтой.
— Э-э-э… Ива уехала на север, — мучительно покраснел Волорье. Врать он не любил и не умел. — Очень соскучилась по сыну.
— Да? — в прекрасных глазах Женевьевы сверкало веселье, и Арман вдруг подумал, что она видит его насквозь. — А вы, конечно, поедете за ней?
— Как только закончу все дела.
— Что ж, удачи, бравый адмирал. Спешите же. Но завтра — жду. И не вздумайте не явиться, я буду очень сердита!
Дьявол и преисподняя, якорь ему в глотку, вот только этого Волорье и не хватало! Страшно ругаясь про себя, он поспешно покинул дворец, оставляя поле боя за противником. Дезертировал. К сожалению, только до утра.
Быть героем Арману не нравилось совершенно. На него смотрели, его обсуждали. Внезапно обрушившееся женское внимание злило. Эти женщины все воротили нос от него, когда он был просто одноглазым графом Волорье. Теперь же они находили его шрам «ужасно мужественным», а язвительность величали остроумием и прямотой. А ведь его злые шутки всегда понимала только Ива, более того, она не жеманничала и не краснела, а отвечала ему в тон.
Он скучал по жене.
Странно и волнующе. Именно в окружении всех этих разноцветных бабочек, он вдруг ощутил острую тоску по своей женщине. По ее честности и воинственности, по упрямству и невероятной жажде жизни. Эти все… не стоили и ее мизинца.
Он даже не довёл свои отчёты до совершенства, как делал всегда. Просто сдал их в казначейство и рванул домой, на Север. Черт возьми, он найдёт свою упрямицу и выпорет за эту глупую выходку. И никуда больше не отпустит.
Волорье вдруг ощутил азарт охотника. Добыча ускользнула от него? Это ненадолго. Он поймает ее… да, планов у него на жену было много. Очень заманчивых и весьма коварных.
Разговор с королем меня скорее напугал, чем порадовал. Хотя я ожидала ареста, ссылки, ещё чего-то столь же ужасного, но нет, Вазилевс только улыбался грустно.
— Герцогиня, вы невероятно нас напугали. Нас — это меня и Женевьеву. Пропали, сбежали, да ещё увезли сына. Право, вы считаете меня способным на столь низменные поступки, как шантаж? Я никогда не посмел бы манипулировать материнскими чувствами. Запрет покидать столицу был для вашего же блага.
— Ваше величество… — пролепетала я, но он остановил меня одним властным жестом.
— Победителей не судят, Иветта. Вы смогли, вы нашли вашего супруга. И вернулись живой и невредимой. А ведь я послал следом за вами целую флотилию… Признайтесь, как вам удалось пересечь океан так быстро?
— Опытный капитан и попутный ветер, ваше величество, — опустила я ресницы.
— Кто был этим капитаном? Я непременно присмотрюсь к этому бравому моряку. Такие люди мне нужны.
— Вы знакомы с ним. Это тот, кто принёс вам вести о гибели Армана.
— И как вы проплыли на Острова? Как это возможно?
— Меня там любят, — улыбнулась я. — Как видите, даже телохранитель у меня — островитянин.
— Да, удивительно. Обязательно расскажите мне эту захватывающую историю… потом. А пока поспешите же к вашему супругу, вы же так этого хотели, правда?
— Как, меня не сошлют на Север, — изумилась я. — Не будет никакого наказания?
— За что? За любовь? Невозможно. Идите же.
Вот теперь я видела перед собой истинного короля. Того, кто сумел отступить и признать своё поражение. Улыбнулась ему искренне, присела в реверансе. И вышла.
— Все хорошо? — с тревогой спросил Макеши, ждавший за дверью.
— Более чем. Мне нужно к ее величеству.
Он кивнул.
Королеву разыскать было несложно, она обрадовалась мне, как родной сестре, и немедленно принялась расспрашивать. Узнав, что Арман жив и здоров, что с ним вернулась часть его команды, Женевьева даже в ладоши захлопала.
— А волосы? – первым делом спросила она, разглядев меня. – Что с твоими волосами.
— Долгая история, – отмахнулась я. – Как-нибудь потом, ладно?
Она покивала, обходя меня, разглядывая с ног до головы. Уверена, от ее острого взгляда не укрылся ни пыльный подол платья, ни загар, ни тоска в моих глазах.
— Ты, моя дорогая, выглядишь уныло, — подтвердила она мои мысли. — Уставшая, грустная. Наверное, скучаешь по сыну? Я нашла ему прекрасную няньку, они живут в моем маленьком домике возле моря. Ты тоже можешь там жить, сколько захочешь. Вам с мужем, наверное, нужно побыть вдвоём?
— О нет, — вздрогнула я. — Мы страшно поссорились. Арман… не важно. Я думаю, что с радостью спрячусь от всего мира на какое-то время. Если позволите.
— Я немедленно распоряжусь, чтобы подали карету.
— Женевьева, насколько маленький домик? Хватит ли место моему телохранителю?
— Не настолько маленький, чтобы не вместить в себя даже и полсотни гостей, — усмехнулась ее величество. — Можешь не волноваться, там весь штат прислуги. .
Вот и славно. Мне сейчас очень хотелось побыть в одиночестве. В замке Шанторов слишком много народу: свекровь, Лиска, Регнары. Им придётся рассказать все, как есть. С ними придётся беседовать. Они будут меня жалеть. Нет-нет, только не это!
Лес, море и сын — вот рецепт моего исцеления.
