Поэтому я стала просматривать содержимое ящиков, поднимая крышки и сразу переходя к следующему, если в нем лежали только бумаги. Наверное, мне следовало сделать так с самого начала, но я предполагала, что сумею найти какую-то подсказку среди бумаг. Конечно, такой подход был разумным, и я не собиралась полностью от него отказываться, но мысль о возне с пыльными бумагами меня не вдохновляла. Я оправдывала свою лень мыслями о том, что мне обязательно повезет.
И в самом деле, я обнаружила несколько любопытных вещиц, но едва ли они могли интересовать демона. Мне даже удалось отыскать картонную коробку с маленькой золотой шкатулкой, которую Майк Флоренс подарил церкви. Когда я прочитала о шкатулке в списке, мне захотелось на нее посмотреть, но теперь, когда я ее нашла, особого впечатления она на меня не произвела. Я открыла шкатулку, но и там не оказалось ничего интересного. Она была наполнена неким веществом, напоминающим пепел. Может быть, это нечто вроде погребальной урны?
Еще час я предавалась этому чрезвычайно вдохновляющему занятию. (На ближайших выходных я договорюсь с отцом Беном и заставлю Ларсона прийти сюда вместе со мной. Пусть и он немного поработает.) Наконец, разочарованная результатами, я собралась уходить, но немного задержалась, глядя на ящики и думая о том, как было бы замечательно, если бы здесь царила чистота и горел яркий свет. Мечты, мечты… Ладно, в любом случае мое положение лучше, чем у мучеников, чей прах покоится в мешочках.
Размышления о мучениках придали мне мужества. Я не стану сдаваться. Горамеш не победит. Я его остановлю. Еще не знаю как, но остановлю.
Воспрянув духом, я отправилась на поиски отца Бена. Я надеялась услышать, что Кларк также побывал в архивах. Но выяснилось, что в последнее время архивами интересовались только я и Стюарт.
Не слишком хорошая новость. Похоже, победить Горамеша будет непросто.
Да и перспективы моего брака становились все более туманными.
Будучи истребительницей демонов, я не раз попадала в сложные ситуации. Мне приходилось сутками не спать, сидя в засаде перед гнездом демонов. А еще преследовать вампиров по узким переулкам Будапешта. И тому подобное. Но поверьте, эти неприятности ничто в сравнении с хаосом, наступающим во время встречи четырех неугомонных двухлетних малышей.
Через час дети немного успокоились («немного успокоились» означает, что их удалось рассадить в комнате вместе с таким количеством игрушек, которых хватило бы для открытия небольшого магазина), а мамы и я собрались за кухонным столом, чтобы выпить кофе и поесть пирожных, которые не пострадали от липких пальцев наших отпрысков.
Я успела сделать первый глоток кофе и насладиться короткими мгновениями покоя, когда раздался вой Тимми. Через мгновение я влетела в комнату и сразу поняла, что о демонах тревожиться не стоит.
Мой маленький мальчик стоял, подбоченясь и закинув назад голову. Его рот был широко открыт. А рядом с ним замерла маленькая Даниэль Картрайт, которая сжимала в руках медвежонка Бу и ухмылялась, как отъявленная злодейка. (Я не склонна ругать других детей, но Даниэль настоящая фурия, и мне уже сейчас жалко того несчастного, женой которого она станет, когда вырастет. Конечно, я во всем винила ее мать и жалела отца. Однако сейчас я жалела Тимми.)
— Даниэль, не могла бы ты отдать Тимми его медведя? — сказала я, поскольку ее мать, как и следовало ожидать, молчала.
— НЕТ!
Она не только заорала изо всех сил, но и отбежала в другой конец комнаты, взобралась на стул и села на медведя. Какая очаровашка!
Ее мать, Марисса, вошла вслед за мной.
— Она в стадии хватания, — заявила Марисса, словно таким образом решала проблему, а слезы моего сына могли высохнуть сами по себе.
— Возможно, тебе пора вывести ее из этой стадии, — намекнула я, изо всех сил стараясь не закричать.
Конечно, мне пришлось повысить голос, поскольку вопли Тимми усилились и грозили разорвать барабанные перепонки всех присутствующих. Он бросился ко мне, и я подхватила его на руки, но даже мое присутствие не могло остановить поток слез.
— Ему не следует так привязываться к игрушке, — заметила Марисса.
Я разозлилась, мышцы мои напряглись, и я представила себе, как на ее белом костюме остается грязный след от моей туфли — как раз на уровне груди. В этот момент на мое плечо опустилась рука и раздался тихий голос:
— Привет, Тимми. Перестань кричать, ладно?
Лора. Они с Эдди сидели за компьютером в кабинете Стюарта. Вероятно, она услышала шум. Я прекрасно поняла, что Лора обращается не только к Тимми, но и ко мне.
— Мы спокойны, — заявила я, поворачиваясь к Мариссе с улыбкой, которая должна была означать: «Отдай медведя или умри, сука».
— Давайте я попробую убедить Даниэль вернуть медведя, — предложила Марисса, почувствовав, что ее жизни угрожает опасность.
— Отличная мысль, — сказала я.
В течение следующих пятнадцати минут я зачарованно наблюдала, как она пытается договориться со своей двухлетней дочерью. Конечный результат? Никакого медведя.
Между тем вечеринка подошла к концу, поскольку остальные мамы (наверное, они почуяли запах крови) попрощались и поспешно удалились вместе со своими чадами. Марисса, похоже, ничего не заметила. Она сидела на корточках перед дочкой и пыталась уговорить ее вернуть Бу. Тимми уже устал кричать, и я усадила его на диван, пообещав, что медвежонок скоро вернется домой после того, как погостит у Даниэль.
Мне хотелось оттолкнуть Мариссу и вырвать медведя из жадных рук Даниэль, но я понимала, что подобное решение вопроса едва ли получило бы одобрение в любом воскресном журнале. Поэтому я просто ждала, а моя ярость все росла и росла, пока Марисса продолжала воспитывать свою дочь несчастной маленькой эгоисткой (бедный ребенок). Наконец, когда прошло время, примерно равное ледниковому периоду, Марисса пообещала девочке мороженое, и новую игрушку, и поездку на пони в зоопарке. После этого Даниэль хладнокровно слезла со стула, подошла к Тимми и сунула медведя Бу прямо ему в нос.
— Спасибо, — сказал Тимми.
Он сделал это сам, без моей подсказки, хотя девчонка этого не заслужила.
Я играла роль вежливой хозяйки до самой двери, но, как только она захлопнулась, стремительно повернулась к Лоре.
— Эта женщина…
— Ты не можешь ее убить.
— Если бы она была демоном, то могла бы.
Честное слово, я пожалела, что это не так.
— Но она не демон.
Я посмотрела на Тимми, который сидел на диване с несчастным выражением на лице. Большой палец он засунул в рот. Сердце сжалось у меня в груди.
