до времени ничего не знал.
— А зачем она приходила ко мне говорить, вернее лгать, насчет клятв Югра жениться на ней.
— На Югра навели короткий мягкий заговор подчинения. Цель была подвести его к тому, чтобы он публично поклялся в своем твердом желании взять тебя в жены. Затем ты исчезнешь, клятва повиснет без разрешения. Магии все равно по какой причине клятва не исполнена, она будет мстить. И тогда только Ления сможет спасти Югра, дав, опять-таки, клятву, что принц находился под магией подчинения. Абсолютно дурацкий, ненадежный план. Но вполне себе в духе этой идиотки. Принцем Магном при этом она жертвовала.
— Да. Действительно весь план идиотский. Как будто десятилетний капризный ребенок сочинил, — вынуждена была я согласиться.
— Впрочем, — продолжила я, — От нее других планов сложно ожидать. Кстати, зачем она шантажировала нашего режиссера?
— Понятия не имею! Мне кажется, просто бричка слетела с колес и полетела вниз по склону, теряя остатки презентабельности. Видела когда-нибудь такую картину? Нет? А я видел. Бричка неслась, подпрыгивая на камнях, и от нее отлетали различные мелкие и крупные детали. Вот и наша красавица потеряла управление, когда раз за разом стали рушиться ее планы.
— Наверное, так и было, — я помолчала и все-таки добавила, — Надо сказать, что ее планы рушились сами по себе. Это были счастливые для меня случайности. Плюс преданность моих телохранителей.
Это прозвучало как упрек. Хотя я не собиралась упрекать Свитера в том, что он не помог нам. Странно было бы ожидать этого от убийцы королей. Но Свитер все же воспринял это как упрек лично ему.
— Я узнал о всех кознях Лении только после того эпического нападения на вас. Пытался поговорить с ней. Но это было бесполезно. Я перестал быть ее страстью. Напротив, теперь она ненавидит меня. Целью ее стал королевский трон, а проводником к нему — принц Югр. После разговора с ней я постарался быть с вами рядом, и навесил на вас маячок со своей магией. Именно этот маячок пытался нейтрализовать смертельное проклятие. А когда его сил не хватило, переправил вас ко мне. Вы свалились мне на колени умирающей. Принцесса, я спас вас дважды.
В голосе Главгада слышалось веселое удовлетворение. И он опять перешел на Вы. Интересно, что ему от меня надо?
— Вы хотите за мое спасение что-то?
— О, нет! Я от вас ничего не хочу. Потому что я знаю, что вы любите другого. А я люблю вас. Вот такие странные повороты делает жизнь.
Я замерла. Все страньше и страньше, как говорила Алиса. И внутри меня и, особенно снаружи. Где это я?
Дело в том, что я в изумлении от признания Мата приоткрыла глаза и обнаружила, что тошнота прошла, и я могла снова смотреть и видеть. Я и посмотрела вокруг себя. Потом на Мата и опять вокруг. Мы сидели на диване, расположенном на открытой террасе или портике какого-то…дворца? Белокаменные прямоугольные пилястры обрамляли арочные входы в такой же белокаменной стене. С трех сторон возвышались белокаменные колонны, за ними вниз к дорожкам сада стекали ступени. Все это: и диван, и, сидящие на нем я и Мат, и портик с пилястрами и колоннами — все было четким и внятным, а вот за этим пятном реальности все окружающее как будто тонуло в сумраке. Смутно виднелся сад с дорожками, покрытыми каменными блоками, прямыми линями расчерчивая пространство среди каких-то высоких деревьев, похожих на огромные ели. И еще в этом сумраке кто-то двигался. Какие-то человеческие фигуры. Двигались в непонятном едином ритме. Медленном и печальном. Страха эта картина не вызывала, но почему-то вызывала именно печаль. Я попыталась рассмотреть эти фигуры. Но у меня не получалось. Они как будто теряли четкость под моим взглядом. Чем пристальнее я смотрела, тем расплывчатее становился их абрис. Наконец я не выдержала и развернулась к Мату. Придется продолжать с ним разговаривать. Надо понять, где я, чего он хочет, и для чего он открылся мне. Страха Мат у меня не вызывал. Все же он действительно спас меня, теперь уже дважды. И хотя в его скоропостижную любовь к себе я не очень-то поверила, но явно ему что-то надо от меня, или от Игоря. Кстати, сам Мат тоже выглядел странно. На нем были черные широкие штаны на массивном золотом поясе и черная же рубашка с распахнутой черной курткой. От шеи до груди висели три нитки ожерелья с тонкими золотыми прямоугольными пластинами внахлест. От них вниз свисали какого-то сложного плетения золотые и серебряные цепочки, образующие своеобразный оклад собственно картины. А картиной у нас был круг с дырой в центре, сложенный из золотых и серебряных полумесяцев и поддерживаемый тонкими золотыми цепочками точно по центру оклада. Я пригляделась. Эти полумесяцы — чередующиеся серпы. Золотые и серебряные. Как говорится, вечер перестает быть томным. Так-то он давно уже перестал им быть. Но продолжает удаляться все дальше и дальше от томности.
— Мат, где мы? Почему на тебе серпы? Кто эти фигуры в саду? Зачем все же ты меня сюда притащил. Что тебе надо?
Мат вздохнул.
— Повторяешься. А я на повторные вопросы отвечать не буду. Я не на допросе у тебя. Ты свалилась мне на голову, сама. Я тебе не притаскивал. Почему свалилась — я тебе уже рассказал.
Он опять перешел на «ты». Злиться что ли?
— Хорошо. Отвечай на те вопросы, которые тебе нравятся. На которые ты можешь ответить. Или может быть на те, которые я не сообразила тебе озвучить? Короче, излагай в свободном формате.
Я опять кинула взгляд на тени в саду. Точно! Фигуры больше всего похожи на тени. В голове закрутились образы мифов древних греков. Темные глубины царства Аида, глубины то ли Земли, то ли Космоса. В них вечный сумрак, пять диких, пугающих рек: Лета, Стикс, Ахерон, Коцит и Флегетон. Ахерон стремительно несет свои дикие воды сквозь сумрак к смрадным болотам. Паромщик Харон перевозит Тени через Стикс. Для этого покойному кладут в рот монетку, как плату для Харона. Воды Леты дарят Теням забвение. Коцит — река плача. Флегетон — огненная река, в которой пребывают души отце- и матереубийц. Брр. Я повернулась к Мату.
— Эти Тени — живые?
Мат усмехнулся.
— Быстро ты разобралась. Да — это Тени. Они не живые, но и не мертвые. Мы в мире Проклятых Душ. А я здесь, как аватар Бога Смерти — Грасанга.
Я замерла. Мат — Бог Смерти?! Как это?
— Ты — БОГ!!!???
— Нет. Я — аватар Бога
