Пока одна не стала более отчетливой, чем остальные.
Там была Артемида, одетая в белое платье, она выглядела так же, как и в ту ночь, когда Сэм продала богине душу. Артемида была в ярости, стоя лицом к лицу с Аполлоном в его храме.
— Брат, что ты наделал?
Золотые волосы Аполлона сверкали как чистейший солнечный свет. Черты его лица были неописуемо безупречны. Он восседал на мягкой золотой кушетке рядом с сестрой.
— Они предали меня. Убили моего сына, моего малыша. Я что, должен был простить им это?
— Зачем было проклинать их всех? — покачала головой Артемида.
— Будто ты никогда не действовала импульсивно? — с насмешкой произнес он. — Это все твоя вина. Если бы ты не спала с человеческой шлюхой, ничего этого бы не случилось!
Артемида сердито зыркнула на него:
— Его ты тоже убил и почти всех нас заодно. Ты бы уничтожил весь этот пантеон из-за своей мертвой шлюхи?
Он поднялся, возвысившись над ней:
— Почему нет? Ты же рискнула им ради своей!
Глядя ему в глаза, Артемида отказывалась отступать.
— Оставь в покое Ашерона, брат, или помоги мне…
— Что? Ты ничего мне не сделаешь, Артемида. В противном случае, я расскажу каждому богу здесь, как ты, девственная богиня, раздвинула ноги перед обычным куском человеческих отбросов.
Сэм пошатнулась от этого открытия.
Артемида, не дрогнув, сжала обе руки в кулаки, словно была на грани того, чтобы ударить Аполлона:
— Я тебя ненавижу.
— И я отвечаю на эти чувства в десятикратном размере. А теперь оставь меня.
— Не могу. Они питаются людьми из-за твоего проклятия.
— Это не мое проклятие, — взбесился Аполлон. — Это Аполлими научила их воровать человеческие души. Это она теперь дает им приют и защищает их. Я тут не причем.
— Тогда сними проклятие со своего народа. Аполлими не сможет их контролировать, если у них не будет необходимости питаться человеческими душами.
— Не могу.
Артемида покачала головой:
— Не можешь, или не хочешь?
— Не могу. Если я сниму его, это убьет меня и погубит каждое живое существо в мире. Я не могу это исправить.
Артемида медленно выдохнула, прежде чем окинуть его взглядом с ухмылкой, полной отвращения.
— Ты жалок, Аполлон. Жалок, — она развернулась и оставила его одного в храме, смотрящим на сферу, похожую на ту, что держала Сэм.
Рука Аполлона дрожала, когда он вызвал в своей сфере образ Страйкера. Его глаза наполнились слезами.
— Ты всегда разочаровывал меня, но я никогда не собирался причинять тебе вред. Я пытался сделать тебя сильным, — он сдавленно всхлипнул. — Если бы я мог отменить его, Страйкериус, я бы сделал. Я бы… я сожалею о содеянном…
Сэм отстранилась от этой сцены, голова кружилась от того, что она узнала.
Особенно об Ашероне. Вот что сделало его первым Темным Охотником?
Он был любовником Артемиды?
Шлюхой…
Конечно, Аполлон не имел в виду, что Ашерон был шлюхой в прямом смысле этого слова. Так ведь? Или просто гнев на атланта вынудил его сказать такое?
— Ну? — поторопил Страйкер. — Как мне убить Аполлона?
Сэм моргнула, услышав нетерпеливый тон Страйкера, в то время как ее мозг проигрывал все увиденное.
Зефира наклонилась вперед, сидя на своем троне:
— Что ты видела? Мы можем разрушить проклятие?
— Его нельзя снять, — покачала головой Сэм.
— Ты лжешь! — Гнев исказил красивые черты лица Страйкера.
— Нет, клянусь. Способа нет. Аполлон снял бы его в самом начале, если бы мог.
Страйкер выругался.
— А его слабое место? Что поставит его на колени?
Да, ответ на этот вопрос ему не понравится. Она это знала.
— То же, что заставило его проклясть аполлитов.
— Его шлюха, Рисса? — спросил Страйкер.
Она покачала головой.
— Смерть сына, которого он любит больше всего на свете.
Хмуро посмотрев на нее, Страйкер откинулся назад:
— Не понимаю. Какой еще сын?
Сэм облизнула пересохшие губы и приготовилась к его гневу.
— Ты, Страйкер. Ты его слабое место. Именно тебя он любит больше всего… Только тебя он и любит.
Зефира положила руку Страйкеру на плечо, который сидел с каменным лицом.
— Она говорит правду.
Страйкер схватил Сэм за руку и дернул на себя.
— Ты разыгрываешь меня?
— Зачем мне это?
Зарычав, он отбросил ее в сторону. В одно мгновение она была в самом сердце ада, а в следующее — ее снова засосало в вихрь.
Сэм боролась с ним изо всех сил. Страйкер солгал и не вернул Дева. Он отправил ее обратно с пустыми руками.
Крича, она пыталась остановить падение. Пыталась вернуться в Калосис, чтобы разыскать его.
Бесполезно.
Сэм оказалась на улице, всего в нескольких шагах от того места, откуда ранее попала в вихрь.
— Нет! — закричала она, когда он закрылся прямо позади нее, оставив ее в одиночестве. Сэм встала и побежала, пытаясь отыскать еще открытую червоточину.
Но тщетно.
Она была здесь, а Дев…
О Боже, Дев…
Слезы слепили глаза, и это старое чувство беспомощности разрывало ее на части.
— Лживый ублюдок!
Вина и горе терзали ее. Дев был мертв, и все это из-за нее. Она стала причиной этому. Если бы Сэм не выгнала его, то была бы рядом, чтобы защитить от Страйкера, когда тот пришел за ним.
Как она могла позволить ему уйти?
«Ты дура». Теперь уже дважды она потеряла мужчину, которого любила.
И пока она плакала, то чувствовала, как слабеют способности Темного Охотника. «Мне все равно». Теперь ничто не имело для нее значения. Пусть они убьют ее.
Даймоны в очередной раз отняли у нее все. Только на этот раз она не могла винить сестру.
Во всем виновата она сама.
Чувствуя тошноту, Сэм не знала куда идти и что делать. Бесцельно шагая по улице, она обнаружила, что вернулась в дом Ника, проходит через ворота и затем через заднюю дверь.
«Как рассказать семье Дева, чему я позволила случиться?» Они будут раздавлены. Все они…
Ник остановил ее, когда она подошла к подножию лестницы:
— Куда ты ходила?
Она проигнорировала его вопрос и прошла мимо.
— Сэм, — рявкнул Ник. — Что ты делаешь?
Оцепеневшая, она не могла ясно размышлять.
— Мне нужно побыть одной минуту.
Или тысячелетие.
«Я просто хочу умереть».
Сэм споткнулась на лестнице, желая, чтобы Страйкер убил и ее. Как она могла быть настолько глупой, чтобы поверить даймону?
Сердце остановилось, когда она открыла дверь в свою комнату и замерла.
