И странно... Это первобытное возбуждение нашло-таки отклик где-то в глубине меня, в самом дальнем уголке, спрятанном ото всех... И пусть я лежала сломанной куклой в его объятиях, внутри меня постепенно начал разгораться огонь похлеще яростного вулкана… Под конец, я уже сама выгибалась дугой и принимала его сильные грубые точки с рычанием похотливой самки. Оказывается во мне есть эта низменная животная страсть?
Я понимала, с медицинской, да и с психологической точки зрения это был просто всплеск адреналина, самоутверждение, попытка привязать меня, задержать, остановить любым способом. Если не получилось уговорами — нужно действовать на животном уровне инстинктов.
Мы лежали на ковре и тяжело дышали.
-Прости, - прошептал мне в ухо Алексей, - я сошел с ума... Как подумаю, что ты можешь уйти...
Я приподнялась и начала выпутываться из объятий. Алексей недоверчиво смотрел снизу вверх.
-Ты не передумала, - утвердительно произнес он.
-Нет.
-Хорошо, делай, как знаешь, - вдруг резко стукнул кулаком по полу Алексей, - возможно нам нужно некоторое время пожить раздельно... Твоя квартира стоит пустая уже четыре года, ключи в шкатулке... Езжай, насладись одиночеством, если его тебе так хочется... - глухой раздраженный обиженный голос мужа, выворачивал наизнанку, искажал смысл. Но если ему так будет легче — хорошо, пусть буду я виновата в разрыве.
-Сколько дать тебе времени? - пристально впился мне в лицо Алексей, - неделю, две?
-Я подам на развод, - упрямо сказала я.
-Ну, хватит! - прикрикнул муж, - заладила — развод, развод! Подумай, поразмышляй, поживи одна. Когда одумаешься, я буду ждать... - у меня было стойкое ощущение, что Алексей ни секунды не сомневается, что я вернусь к нему.
****
Я собралась быстро, пару чемоданов с одеждой, портфель с документами. Вызвала такси и назвала адрес. Тихая пустая квартира встретила меня настороженно. Я оставила ее на десять лет и теперь вернулась обратно. Тот же темный ламинат, который положил еще Андрей. Тот же шкаф-купе в прихожей. Помню, как мы вдвоем выбирали ванную, плитку на кухню. Воспоминания нахлынули безудержным потоком, и первое время я тупо стояла посреди коридора и пыталась справиться с эмоциями. Они не были болезненными и трагичными, совсем нет. Прошло десять лет, целая эпоха позади. За это время я познала еще одну прекрасную любовь к мужчине, научилась любить жизнь, наслаждаться каждым мгновением, каждой минутой. Прошлое горе забылось, отодвинулось за горизонт, острые углы сгладились и уже не ранили так воспоминания.
Пока я была еще решительно настроена, в тот же день поехала в ЗАГС и подала на развод. Я знала, как бывает, точнее предполагала. Схлынет первый болезненный шок, пройдет время и потом я уже сама начну искать оправдания и причины вернуться назад. Память это такая странная штука. Забывается все плохое и остается только хорошее, а хорошего у нас с Алексеем было очень много. Сердце начнет болеть и тосковать, метаться, искать повод вернуться опять в его теплые нежные объятия, где было так хорошо.
Маринка назвала меня «дурой» вполне серьезно и обидно.
-Люба, ты конечно права, что уехала — нужно его проучить. Но развод?.. Ты соображаешь? Алексей прекрасный человек, красавец, состоятельный, умный, с престижной работой. Да любая бы правую руку отдала, только бы стать его женой. Ну, оступился, ну с кем не бывает! Да все мужчины изменяют, это я тебе как эксперт говорю. Одумайся, иди, забери заявление, пока не поздно.
-Я не могу, Марин, - прошептала я... Мы сидели у меня на кухне и потягивали, принесенное Маринкой вино... - тогда я изменю своим убеждениям, своим идеалам.
-Да какие идеалы?! - воскликнула подружка, - тебе почти тридцать пять лет, пора бы уже отступить от своих детских идеалов.
-Нет, Марин... Прости, но это значит предать себя.
-Боже! - всплеснула руками она, - ну почему такие шикарные мужчины достаются не мне? Я бы прощала все его измены, если бы жила в его хоромах и ездила на него мерседесе... Ну почему он любит тебя, а не меня?
Это так комично и театрально прозвучало, что я впервые за последние дни заулыбалась.
Марина прижалась ко мне и серьезно прошептала.
-Делай, как знаешь, как подсказывает тебе твое сердце, я всегда буду на твоей стороне.
Я написала в больнице заявление на отпуск за свой счет и стала планировать дальнейшую жизнь. Пока Алексей не слишком мне докучал. Покамест он просто присылал мне цветы, и иногда звонил по вечерам, спрашивал как дела, что я делаю. Каждый раз сердце нервно дергалось, слыша его грустный голос.
-Привет, любимая...
-Привет.
-Ты вернешься ко мне?
-Нет...
. Я села за телефон искать новую работу. Понятно, что в той больнице, где работает муж я работать уже не смогу. Вакансий было не много, и даже те, которые были, мне не подходили. Точнее я им. Два раза придя на собеседование к главврачу сначала районной больницы, потом местного роддома я получила отворот поворот. На вопрос, почему я ухожу с бывшей работы и, узнав, что я жена Слуцкого, никто не хотел связываться со знаменитым местным хирургом.
Нужно было кардинально менять жизнь. И возможно, переезжать в другой город. А тем временем, Алексей узнал о поданном мной заявлении в ЗАГС. Тем же вечером он встретил меня у подъезда и у нас состоялся мучительный окончательный разговор.
-Ты жестокая женщина.
Я опустила голову в согласии. Пусть думает, что хочет, пусть ругает, как хочет. Пусть сыпятся на мою голову обвинения и укоры.
-И ты никогда меня не любила по-настоящему... - удар ниже пояса.
Я могла бы возразить. Сказать, что любила и сейчас люблю. Безумно, всем сердцем, всей душой, всем телом. Но сказав это, я больше не смогу его прогнать, да он и сам не уйдет. Поэтому я просто промолчала. Ведь молчание — знак согласия?
-Любящая женщина простила бы эту незначительную ошибку.
Это шантаж? Последний довод уязвленного мужчины? Я медленно подняла глаза и посмотрела в его расстроенное хмурое лицо. Руки, сжатые в кулаки, сутулые плечи, закушенная губа, бегающий взгляд. Он казался похудевшим и осунувшимся. Неуместное, чисто женское чувство жалости кольнуло сердце. Я вогнала ногти в свою ладонь, чтобы заглушить ее будоражащий голос. Все доводы закончились, и все слова давно сказаны.
-Прощай, Алексей...
-Нет, Люба, я не прощаюсь с тобой... Ты поймешь рано или поздно... А я буду ждать.
****
Я вырывала из сердца свою любовь к Алексею с мясом, с жилами, с кровью. Рвались связи, за шесть лет превратившиеся в крепкие толстые канаты. Сердце сочилось сукровицей и болью, но я знала, что если прощу — дальше будет только хуже. Через пять лет, через десять — это произойдет опять, и будет еще больнее, еще тягостнее. Я буду и дальше прощать — ведь если начала так поступать — не свернуть с проторенной колеи. Поэтому нечего на нее и вставать.
В итоге я уволилась. Последний кавалер Марины был агентом по недвижимости, и она свела меня с ним. Паша пообещал мне продать квартиру, как можно дороже и быстрее.
Я же собрав нехитрый багаж, поехала в Москву. Там легче всего будет затеряться. Потому что, Алексей в последнем разговоре сказал, что все-равно меня найдет и вернет.. Он даст мне время, возможно год, возможно два, но потом, когда я сравню его с другими мужчинами и пойму, что наша с ним любовь была самой лучшей — он будет меня ждать.
Я больше не вернулась. Я не знаю, что с ним случилось, с моим вторым мужем. Я вычеркнула его из памяти, но не из сердца. В сердце по-прежнему жила любовь, она всегда там живет. Пусть уже другая, трансформировавшаяся в нежное воспоминание, идеальное чувство, я не предала ее, не запятнала и не согласилась на суррогат.
****
Я опять с головой погрузилась в работу. В Москве я быстро нашла место, у меня был приличный стаж и хорошая трудовая биография. Я была согласная на ночные смены и переработку. На все, только чтобы не думать и не вспоминать.
Я никогда не считала себя идеалом. Иногда в моей голове проносились совсем уже недостойные непрошеные мысли. Иногда я костерила Алексей самыми последними ругательствами, за то, что предал, за то, что изменил, разрушил мое абсолютное доверие к нему. Но настоящего зла не было в моем сердце. Я была не способна на него. Я простила его и отпустила на все четыре стороны.
Паша продал мою квартиру и перевел деньги в банк на карту. Я планировала купить жилье в Москве, и мне почти хватило на однушку в спальном районе. Небольшой кредит — и я москвичка. Марина частенько приезжала в гости, порывалась рассказать об Алексее, я сразу ее обрывала — не хотела бередить рану. Я училась жить одна, училась выживать в этом мире одиноких мужчин и женщин. В этом большом холодном чужом городе вечно спешащих прохожих, которым не для кого нет никакого дела. И это хорошо. Это то, что мне нужно было тогда.
