Язык Тэйлы скользнул между его губами и сплелся с его, и Призрак зарычал, распробовав ее вкус. Сильный, дерзкий, как и аромат ее желания, но в нем угадывалась тонкая нежная нотка, как будто глубоко под этим налетом скрывалась невинность.
Скорее всего, под трупами его братьев, убитых ею.
Словно холодный заряд прошелся по груди, и он отпрянул, его самоконтроль держался на волоске. Больше всего на свете Призрак боялся потерять самообладание, когда начнется Изменение — из-за перерождения он был готов взобраться на врага как самец в половую охоту.
Но когда ее ладонь задела член, зверю внезапно стало все равно, кто она или чем занимается. В конце концов, он Семинус-демон из породы инкубов, живущих ради секса и существующих, чтобы обманывать и причинять боль всеми средствами, как только перерождение завершится. Наверное, сейчас не время бороться со своей природой. Наверное, его природа и есть оружие против векового врага.
Пальцы Тэйлы сжали его сквозь брюки больничной униформы, и, твою мать, Призраку надоело анализировать реакции собственного тела, эмоции и инстинкты. Пора начать просто чувствовать.
Он потянулся за ее прикосновением, и все его тело содрогнулось от желания.
— Прошу, — выдохнула она ему в губы, — пожалуйста. Прикоснись ко мне.
Застонав, он положил руку ей на бедро и приподнял так, что его эрекция прижалась к другому ее бедру.
Вот вам и профессионализм.
Тэйле никогда не снились подобные сны. А это наверняка сон, потому что, бодрствуя, она никогда не была так возбуждена. И уж совсем не надеялась, что удастся заняться этим с доктором. Особенно с таким соблазнительным, как тот, что целовал ее и ласкал бедро так искусно, что некоторые женщины могли бы кончить по дюжине раз только от этого.
Она развела колени и обвила ногой его талию. Это движение заставило его потерять равновесие, и, охнув, он поставил ногу на постель, чтобы опереться.
— Черт. — Доктор Вкусняшка оторвался от ее губ. — Тэйла, ты проснулась?
— Заткнись и действуй, — прошептала она и потянула его за пояс брюк.
Он зашипел, потому что она сжала его член. О да. Тэйла прикинула на ощупь его длину и толщину, и на мгновение задумалась, будет ли больно, когда он войдет в нее, но потом вспомнила, что это лишь сон, а во сне не бывает больно.
— Тэйла, — прошептал он ей в шею, — ты ранена. Нам нужно быть осто…
Она стиснула его плоть, и док оборвался на полуслове и тихо застонал. Она медленно погладила бархатную головку, потерла рукой, а потом снова сжала член в ладони. Хриплое, прерывистое дыхание доктора щекотало ее кожу, пока она ласкала его, и когда Тэйла поймала кончиком пальца каплю, собравшуюся на кончике члена, что-то внутри дока сломалось. Стена, сдерживавшая его, раскрошилась, и вдруг оказалось, что его руки везде, его рот терзает ее скулу, подбородок, шею.
Острый голод, словно она годами недоедала, рождался в ее крови, когда его рука ласкала ее плоть. Пальцы легко скользнули по местам, прикосновение к которым могло вызвать боль, но воспоминания плясали где-то на краю сознания, ускользнув, когда язык доктора вывел влажный круг на ее шее.
Его руки переместились ниже, скользнули по бедру к месту между ног, где он стал неспешно, приводя в исступление, ласкать полоску кожи между ногой и ее плотью. Она выгнулась, прижимаясь к его ладони, ей необходимо было почувствовать его прикосновение в нужном месте, но он не подчинился, нарочно продолжая эту пытку. Изощренную. Восхитительную.
Тэйле захотелось увидеть его глаза, но док прижался носом к ее шее, спустился к ключице, слегка прикусил кожу. Запустив пальцы в темные волосы, она прижала к себе его голову, наслаждаясь прикосновением и тем, как мужчина упивается ее плотью, пусть это и всего лишь сон.
Может, здесь, в мире фантазий, она наконец найдет удовольствие, которое всегда ускользало от нее во время секса в реальности. Здесь ее прошлое ничего не значит. Ее страхи над ней не властны.
Во сне были лишь искусные прикосновения мужчины, и когда его пальцы стали обводить все впадинки и выпуклости ее набухшей плоти сквозь трусики, она с радостью встретила жаркий трепет возбуждения, охвативший тело.
— Да, о, да.
Она откинула голову и шире раздвинула ноги. Его пальцы забрались под хлопок, и Тэйла задрожала, когда он обвел вход в ее тело, один раз, второй, скользкая влага лишь усиливала возбуждение от эротического массажа. Это был здорово, так здорово, что она чуть не упала с кровати, когда доктор ввел в нее палец. Он скользнул глубоко в ее тело и медленно вышел обратно, затем вновь вошел — обычный палец дарил ей такое наслаждение, какого ни один мужчина не мог доставить своим членом.
— Ты такая влажная. — От хриплого голоса по телу словно прошелся электрический заряд. — От тебя пахнет желанием.
О Боже, она хотела его.
— Сейчас. — Тэйла подняла бедра, бесстыдно приглашая его в себя. — Пожалуйста.
От звука рвущейся ткани ее сердце заколотилось в предвкушении. Он подвинулся, направив член между ее ног. Кровать тряхнуло, и с ощущениями Тэйлы произошло то же самое, когда доктор потерся о нее — его древко заскользило по нежным складкам. Каждое плавное, влажное движение задевало ноющий клитор под нужным углом.
Тэйла всхлипнула, но док поймал звук губами и ворвался в нее. Ее жадное лоно сжалось вокруг растягивавшего его члена, он наполнял ее так, что Тэйле начало казаться, что она сейчас превратится в дрожащий комок похоти. Она никогда не испытывала ничего более чудесного.
Отчаянно пытаясь достичь оргазма, она крепко стиснула ногами его талию и впилась пятками в ягодицы. Доктор зарычал в ответ, уперся локтем в кровать рядом с ее головой и быстрее задвигался внутри нее. Просунув руки под его халат, Тэйла начала ласкать твердые позвонки, гибкие мышцы спины, упругие ягодицы, которые напрягались под ее пальцами.
— Сильнее. Еще.
Он сумел наконец оторваться от нее.
— Сильнее? — От мощного, резкого толчка кровать качнулась. — Скажи, насколько сильнее.
Говорить казалось невозможным, когда он приподнял ее бедра и вошел в нее еще резче, подливая масла в огонь в ее крови.
— Так, — выговорила она, тяжело дыша. — Вот так.
Мужчина вскинул голову, и хотя глаза его были закрыты, он оскалил зубы, и на лице появилось выражение первобытного экстаза. Слишком поглощенная зрелищем, Тэйла едва заметила, когда что-то ударилось о ее шею. Кулон. Он выскользнул из-за ворота его рубашки, и теперь серебряный клинок, обвитый змеями, дразнил ее кожу прохладной, острой лаской.
А потом мужчина вдруг поднялся на ноги, оставаясь в ней, и она стиснула его ногами, когда он понес ее через комнату. Ее спина вжалась в стену. Медицинское оборудование задребезжало от силы его рвения.
