— И это не считая моей собственной работы, — важно кивнула я, пальцами беря из коробки суши и легко закидывая солидный кусок себе в рот.
— Ну, справедливости ради, зарплата у тебя соответствующая, — заметил Володя, и тут мне возразить было нечего: каждый квартал, когда приходилось сдавать бухгалтерские отчёты, сумма моего вознаграждения превышала зарплату директора.
— Да причём здесь деньги! — в сердцах воскликнула я, откидываясь на мягкую спинку кресла. — Устала я просто от всей этой беготни и бесконечной возни с бумажками.
— Может, коньячку? — предложил Володя, заискивающе глядя на меня.
— Нельзя, я за рулём, — покачала я головой. А затем добавила: — А Андрей женат.
— Да иди ты! — водянистые глаза напротив расширились в изумлении. — Быть такого не может! С чего ты взяла?
— По дороге сюда увидела его на улице с симпатичной девушкой, — примерно ровесницей твоей Леры, — вот и подошла выяснить, что да как. А это, оказывается, его жена.
— И что ты будешь теперь делать? — участливо.
— Договорилась с ним встретиться сегодня в шесть в “Армандо”. Выскажу всё, что я о нём думаю. Возможно, вылью в его наглую рожу стакан чего-нибудь плохо отстирывающегося.
Володя на это коротко рассмеялся и отсалютовал мне рюмкой с коньяком.
— Никаких драматичных сцен с битьём посуды и заламыванием рук? — поинтересовался он, задорно сверкая глазами.
— А к чему эти дешёвые спектакли? — пожала я плечами. — Сама дура. Вроде не восемнадцать лет и должна была думать головой. Мы два года встречались, и он ни разу не приглашал меня к себе домой, не встречал со мной Новой год. Я думала, он с родителями живёт или у него слишком скромное жильё, и он стесняется, — я презрительно фыркнула от собственной наивности. — Всё-таки мы, бабы, обладаем чудесным даром находить оправдания чему угодно, когда дело доходит до мужиков-козлов.
— Это точно, — кивнул Володя, у которого за плечами было два неудачных брака, и который и сам со своими дамами вёл себя отнюдь не как истинный джентльмен. — Хочешь, мы больше не будем работать с его фирмой? В конце концов, он не единственный грузоперевозчик в нашем городе.
— У него самые демократичные цены, новый автопарк и трезвые, ответственные водители, — строго проговорила я. — И я не собираюсь смешивать работу и личную жизнь. Как человек Андрей, может быть, и гавно, но, как деловой партнёр, очень даже ничего.
— Твой прагматизм меня порой пугает, — заметил Володя, однако я отчетливо слышала одобрение в его голосе. — В любом случае, если тебе понадобится моя помощь, — в жилетку там поплакать, или ещё что, — я всегда к твоим услугам.
— Приму к сведению, — кивнула я. — Впрочем, я буду признательна, если ты оставишь меня в покое до конца отпуска — это будет наивысшим проявлением дружеского участия с твоей стороны.
— Я постараюсь, — заверил меня он. — Как, кстати, у твоей бабушки дела?
— Сложно пока сказать, — вопрос душевного здоровья старушки я была не готова обсуждать даже с лучшим другом. — Пока наблюдаю. В случае чего отвезу в больницу.
— У меня есть знакомый в восьмой горбольнице, — сообщил Володя. — Если что, ты только скажи, я ему позвоню, он с твоей бабушки пылинки будет сдувать.
— Спасибо, — я благодарно улыбнулась. — Ладно, поехала я на разборки.
— Удачи! Скажи ему пару ласковых и от меня.
* * *
Андрей ждал меня в ресторане за самым дальним столиком, возле стены — то ли в надежде, что я его не замечу, то ли рассчитывая, что здесь наш возможный скандал привлечёт меньше внимания.
— Ну, здравствуй, кобелина, — максимально радушно поприветствовала я его, усаживаясь за стол. К нам тут же подошёл официант: — Мне чёрный чай с бергамотом, пасту с морепродуктами и черничный торт.
Официант проворно записал мой заказ в свой блокнот и повернулся к моему спутнику.
— Мне ничего, просто стакан воды.
Коротко кивнув, официант скрылся по направлению к кухне.
— Женя, я… — Андрей запнулся, очевидно, силясь подобрать слова, чтобы хоть как-то оправдать сложившуюся ситуацию, но никак не находя их.
— У тебя красивая жена, — заметила я ровным голосом, хотя внутри всё клокотало от обиды и гнева. — Молодая, ухоженная. Сколько ей, кстати, лет?
— Двадцать пять.
— Я так и подумала, — кивнула я. — И как давно вы вместе?
— Два года, — последовал ответ, вызвавший во мне жгучее желание разбить этому лицемерному мерзавцу нос.
— Столько же, сколько и мы с тобой, — горько усмехнулась я. — А поженились когда?
— Восемь месяцев назад.
Цензурные слова у меня резко закончились. То же, что рвалось сейчас с языка, никак нельзя было озвучивать в приличном заведении.
— И когда ты собирался мне об этом сказать? — порой я сама поражаюсь собственной выдержке. Даже когда желание крушить всё вокруг вроде бы достигло своего апогея, мой голос звучит ровно и спокойно, словно мы обсуждаем дату очередной поставки товара, а не жестокий обман длинной в целых восемь месяцев.
— Я не знаю, — Андрей как-то сразу весь сжался, точно пытался стать меньше или опасался, что я начну его бить. — Я с тобой и со Светой познакомился почти одновременно, с разницей всего в два дня. И сразу же влюбился. Вы обе такие разные… Ты — как огонь. Весёлая, энергичная. А она такая тихая, уютная, спокойная. Время шло, и я никак не мог выбрать. А потом она вдруг забеременела, ну, и я женился.
— Так у вас ещё и ребёнок есть…
— Да, — подтвердил он. — Аркаша, ему послезавтра пять месяцев исполнится.
— Какая же ты свинья, — гнев, целый день бурливший внутри, внезапно стих, оставив после себя лишь пепел и пустоту. — Мне вот интересно, а если бы я забеременела тоже, что бы ты делал? Гарем устроил?
— Ты бы не забеременела, — уверенно заявил Андрей. — Ты ведь пьёшь противозачаточные таблетки. И вообще очень серьёзно относишься к вопросу контрацепции.
— Света твоя что, вообще не предохранялась? Нет, не надо! — я быстро замотала головой, моментально беря свои слова назад. — Я не хочу этого знать, меня это не касается.
— Я не хочу тебя терять, — посмотрев мне прямо в глаза, твёрдо проговорил Андрей. — Ты нужна мне. Я люблю тебя.
Я громко рассмеялась на это заявление.
— Ты не охренел, нет? — зло выплюнула я, гневно сверкая глазами. — Ты женат, и у тебя есть сын. О каком люблю ты смеешь говорить? Я не собираюсь быть твоей любовницей! Я ещё не настолько отчаялась, чтобы питаться объедками с чужого стола.
В этот момент официант принёс мой заказ. Оскалившись, я спокойно взяла в руки тарелку с тортом, перегнулась через стол и с наслаждением размазала десерт по белоснежной рубашке на груди Андрея, после чего аккуратно вернула тарелку шокированному официанту.
— Огромное спасибо, — улыбнулась я, беря в руки вилку и сосредотачивая своё внимания на пасте.
— Я ожидал чего-то подобного, — тихо пробормотал Андрей, с помощью салфетки убирая крупные куски торта с груди. — Что дальше? Выльешь мне горячий чай на штаны? Разобьёшь мою машину?
— Зачем? — деланно равнодушно вздёрнув бровь, поинтересовалась я. — Своё “фи” я уже выразила. Отныне для меня ты больше не существуешь. Так что можешь спать спокойно — затяжной войны не будет. Я не собираюсь тратить своё время на такую гниду, как ты.
Послав мне раздражённый взгляд, Андрей поднялся из-за стола и стремительно направился в сторону выхода. Я проводила его долгим взглядом, судорожно сжимая пальцами вилку. Глаза против воли предательски заполнились слезами.
— Принесите мне счёт, — сдавленно проговорила я, обращаясь к официанту, всё ещё стоявшему рядом.
— Разумеется.
Кусок в горло не лез, поэтому, расплатившись, я сделала глоток чая, надеясь избавиться от противного комка, застрявшего в горле, после чего покинула ресторан.
Естественно, день, начавшийся через одно место, просто не мог нормально закончиться. На полдороге к деревне у меня ни с того, ни с сего заглох двигатель, при том, что я всего месяц назад проходила полный техосмотр. И ладно бы просто заглохнуть где-нибудь в поле! Нет, я умудрилась застрять аккурат напротив кладбища, чьи надгробия и кресты мрачно виднелись на пригорке в неясном лунном свете.
