— Держи, — рядом нарисовался Давид и протянул ей пару леотримов.
Инга сжала помятые бумажки средним и указательным пальцами, обернулась к Уцианам и коротко свистнула, привлекая внимание.
— Всё, отставить. Контракт мой!
3.2
Адресовав Гаррету милую улыбку, Инга повернулась к Анне и Давиду, пряча деньги в кулаке:
— Теперь у нас соглашение. Я обязуюсь найти Кристиана в любом из состояний. Нужна полная картина случившегося. Куда ходил, где его видели в последний раз, с кем вы успели поговорить до того, как пришли сюда.
— Нет, мне не надо в любом, — Анна мотнула головой. — Крис жив, поверь. Говорили вот, с Гарретом, — она кивнула в сторону явно разозлённого парня и продолжила сбивчиво. — Ехали на этих ваших чудесных каретах. Хотя верхом быстрее… Майер всё время говорил с Дани. А потом…
— Внезапно переключился на Криса, — Давид поджал губы. — Ни с чего. Поселились в гостинице…
— Крис увидел из окна, что кому-то нужна помощь. Мы как раз спать собирались, — голос Анны задрожал. — Вышел чтобы помочь и не вернулся.
— Ладно. Начнём с гостиницы, — кивнула Инга, оглядываясь на Даниэля. — Каких тем касались разговоры с Маером? Он сказал, где живёт его «подруга»?
— Про столицу. Просил, чтоб я показал хоть что-то, но я был не в состоянии, — Даниэль хрустнул пальцами. — Уходить от вас было глупо, признаю.
— Торговля людьми? — предположил Саймон.
— Возможно. Где вы остановились? «У Азертота», «Хромая старушка» или «Приют с камином»? Вряд ли Майер знает места получше.
— Первое, — кивнула Анна. — Крис без оружия пошёл. Сказал, что быстренько. Понимаете, чтоб его похитить, забрать силой я не знаю, что нужно сделать. Его не победить.
— У этих мразей находятся приёмы, — буркнул Саймон. — Пойду потрясу яблоньки, а ты, Инга, глянь место.
— Хорошо. Долго не гуляй, если они уже уехали, нам надо на конку успеть.
Саймон кивнул, но, прежде чем смешаться с толпой, приобнял Анну и что-то тихо сказал на ухо.
— Пока идём подумайте, что такого сделал Крис. Не знаю, засветил чем-нибудь или ещё что.
— Да, ничего, — Даниэль развёл руками. — Я и сам себе голову сломал. Общался, пару раз помог Майеру сумку перетащить, а потом тот внезапно перестал от Криса отходить. Ну, из ненормального для нас — Криса несколько раз назвали непонятным словом на «Э». Не эниан, это те, кто силой не обладает, уже поняли, а другим, короче.
— «Элис», — вспомнил Давид. — Может, это преступник или ещё что?
— Элис — фамилия одной из семей нашего Дома, — объяснила Инга. — Сила у них есть и ого-го, но мутировала в практически неограниченную регенерацию клеток. Короче, смерть от старости им не грозит, и лет в пятьсот будут выглядеть неплохо, но… это странно, — она оглянулась на Даниэля, — у Элис светлые, волосы. Глаза и голубые, и зелёные, и серые. Так что ты на Элиса похож больше. А… Крис мог сказать, что ему лет триста?
Давид усмехнулся.
— Он болтнуть может что угодно. Но его спросили: «а ты не Элис? Решил волосы перекрасить, да?» Крис не знал, что ответить и отсыпал комплиментов. Но…, — он нахмурился. — Майер внезапно согласился и сказал, что это подпадает под теорию. Есть идеи?
— Или с чего решили, что он Элис, если вообще не похож, — добавил Даниэль.
— Про теорию не знаю. Насчёт Элис… там такая схема. Вечную жизнь всем подряд не выдают, поэтому их мало. Хотя они достаточно активны в плане… ну вы понимаете.
— Да, в сексе, — радостно вставила Анна, будто гордясь, что догадалась.
— Ага. Из того, что я слышу, самой рабочей выглядит идея Саймона с торговлей людьми. Этих мразей приносит со стороны столицы, как сорняки. Если к Крису прилип слух, его можно выдавать за настоящего Элиса. На такое есть спрос, потому что если родишь ребёнка с бессмертием, получишь кучу денег и других привилегий от семьи. Не самый плохой из вариантов для Криса, но на его семейное положение всем будет плевать. Элис в такое не ввязываются.
— Он же непохож, — Даниэль потёр лоб. — Я запутался.
— Волосы можно перекрасить. Что до внешности, Элис… скажу так, им немногие откажут, Крис впишется, — Инга вздохнула. — Это теория. Если она верна, в течение часа Саймон приведёт Криса, и мы послушаем, под каким предлогом увели. Однажды вытаскивали из западни девицу с Давида ростом, которую приманили на виноград.
Анна изменилась в лице и прикрыла рот ладонью.
— А Крис любит виноград…
— Еду, — хмыкнул Давид. — В любом виде. И если он реально повёлся, то я… блин… ладно. Сначала его нужно найти.
Они вышли к гостинице. Инга осмотрела улицу. Для поисков человека существовало несколько сценариев, в зависимости от начальных условий. Опрашивать соседей бессмысленно.
— Ты говорила, он увидел что-то из окна. Которое?
— Их выходят на другую сторону, — отозвался Давид и повёл их через узкий проулок. — Вон, третий этаж. Пятое, шестое слева.
Инга опустила голову. Дождя давно не было, так что искать следы идея так себе. Пройдясь туда-сюда, она нашла несколько сбитых линий, такие оставляют колёса ручных телег. Давид проследил за взглядом и присел на корточки.
— Три разных отметины, видишь, обода отличаются? А у одной гораздо шире расстояние между колёсами. Лёгкая карета или что-то типа. Её след самый старый. Этому дня три, но направление в сторону улицы. Значит, тоже проехала до нашего приезда. А эта как раз около суток, — Давид прищурился. — Сильно гружёная, колёса разъезжаются. Много царапин на дороге. Не хватало сил, чтобы нормально перетащить через канавы, но… вот здесь яма глубокая, а следов почти нет. Или у них внезапно появились силы, или пропала часть вещей, или…
— Им помогли, — закончила Анна. — Крис.
3.3
— Проверим след, — одобрительно кивнула Инга. — Эти улицы используют грузчики, доставляют припасы по заведениям. Есть несколько точек, где живут рабочие. Обычно мы спрашиваем у всех, но, если можешь отследить, не придётся тратить время. Сможешь?
Давид кивнул. Спокойно, без хвастовства, но и без нерешительности. Инга сдержанно улыбнулась. Сейчас он совсем не похож на тень из прошлого.
Шли бодро, Давид явно не впервые это делал. Инга с интересом следила за его движениями, пытаясь угадать, что он видит в неуловимых трещинах вытоптанной земли. Не понимала, как он это делает, но очень старалась разобраться. Это не нюх Уциана, наверняка можно научиться. Бросались в глаза и другие необычные детали, уши, например. Ничего такого, уши и уши, просто немного больше нормальных, словно кто прихватил за верхний край и потянул, а хрящ остался заострённым. Интересно, это не мешает? Почему у остальных не так? Зимой мёрзнут, наверно.
Понемногу вышли к трущобам, покосившиеся дома. У некоторых окна торчали на уровне земли. У других вместо крыши обломки старых вывесок и соломы.
— Здесь, — Давид кивнул на обветшалый, но довольно просторный дом, все окна которого были завешены простынями, давно не знающими стирки.
— Хм, становится интереснее, — Инга пальцами прочесала пробор и попыталась уложить непослушный ёжик. — Это не барак грузчиков. В таких домах селятся бедняки и те, кому не повезло. Ладно, пойду гляну, — Инга оправила куртку и стряхнула с плеч невидимые пылинки. — Ждите. Если услышите крики или почувствуете запах гари, всё нормально. Так бывает, когда со мной не хотят говорить по-хорошему.
Решив не давать повода для споров и возражений, Инга толкнула дверь порывом ветра. Дежурного света здесь не держали. Люминесцентные кристаллы — дорого, а огонь — опасно, дышать и так нечем. Улавливала едкие запахи дешёвых наркотиков, гниль, мочу и хрен знает чего ещё. Саймон в эту дыру точно не полезет. Стены почти чёрные и покрыты толстым слоем плесени, пушистой, как шёрстка. Инга не знала, что стены тоже цветут. На полу полоса препятствий из мусора и обвалившиеся балок. Такие дома подлежали сносу, но городской совет всегда затягивал. После закрытия здание выставляли на продажу почти даром. Можно выкупить, сделать капитальный и пользоваться. Интересно, почём сейчас плесневая штукатурка?
