Запомнить по именам весь отряд сопровождения мне, разумеется, не удалось. Орков среди охранников больше не было, а моим непосредственным командиром на время пути стал боевой маг — их тут называли магваррами — центурион Айрон Блейд.
Он определил мое место в оцеплении обоза, а когда узнал, что раньше мне не приходилось сопровождать караваны — объяснил, как вести себя во время движения и во время остановок. Задача показалась мне посильной, и я приступила к обязанностям, по-прежнему надеясь, что до вооруженных столкновений дело не дойдет.
Мы шли, никуда особо не сворачивая, по тракту, который представлял собой широкую и хорошо наезженную грунтовую дорогу, до позднего вечера — пока окончательно не стемнело, лишь тогда встали на ночевку и разбили лагерь на открытом со всех сторон поле. При свете факелов повозки с ранеными поставили квадратом по три штуки в ряд, окружили другими повозками, на которых везли запасы воды, продовольствия и оружия.
Мне предстояло вместе с новыми боевыми товарищами нести караул первую половину ночи. Чтобы не уснуть и не прозевать приближения врагов, нам полагалось парами ходить вокруг лагеря. Айрон Блейд заявил, что моим напарником в эту ночь будет он сам. Я взглянула на мужчину с благодарностью: все же, когда тебя подстраховывает опытный и сильный магварр, не так страшно бродить по границе света и тьмы, вглядываясь в слегка колеблемые ветром травы.
Час шел за часом, ночь близилась к середине, обоз спал, а я старательно прислушивалась к окружающему миру. Неожиданно обнаружилось, что мое новое тело обладает куда более тонким нюхом и даже слухом, чем мое собственное. По шорохам и пискам, по мельканию теней и свисту ветра я могла определить, где пробежала мышь-полевка, где бросилась за добычей ночная хищная птица.
А потом… Потом я ощутила какой-то мерзкий запах, словно где-то неподалеку раздавили клопа-вонючку. Одновременно мне почудилось, что травы в одном месте перестали плавно и равномерно волноваться от ветра, закачались вразнобой.
— Магварр Айрон, там, — окликнула я напарника, указывая в нужном направлении.
Мужчина замер, прикрыл глаза, раскинул руки, зашевелил пальцами.
— Хунгры идут. Несколько десятков. Поднимаем вторую десятку, готовимся к бою.
Центурион подал условные знаки остальным дозорным, и они бесшумными тенями скользнули к спящим товарищам. Те просыпались мгновенно и молча, бесшумно хватались за оружие и вставали в цепь, окружая лагерь и готовясь к бою.
У меня похолодели и взмокли ладони, тревожно застучало сердце. Не пронесло, не сработал «авось». Не с твоим счастьем, Варвара-Барбра! Я посильнее сжала в ладони дубинку-экку. Сейчас, как ни странно, мне было даже приятно ощущать ее тяжесть, видеть ее заостренные шипы. Я готовилась как можно дороже продать свою жизнь.
И вот в высокой траве на границе освещенного факелами круга как-то одновременно встали нападающие. Магические факелы, освещающие наш бивак, тут же вспыхнули в десяток раз ярче, и я смогла рассмотреть хунгров.
Ох! Лучше бы свет был не таким ярким! Тогда ужас и отвращение не сковали бы на несколько мгновений мои руки и ноги, не сбили дыхание. Но я видела то, что видела: покрытые длинной растительностью существа были похожи на ожившие стога сена, заплесневевшие и гниющие.
Различить, где у них голова, руки и ноги, было невозможно. Прямо из травянистых зарослей торчали длинные, черные, поблескивающие в свете факелов когти. В глубине каждого стога, ближе к верхушке, горели жаждой крови красноватые, будто угли, глаза.
— Очнись, Барбра! — гаркнул у меня над ухом магварр Айрон, и с меня будто слетел гипноз.
Я снова начала слышать и соображать.
— Напоминаю: бей в центр или в голову, там защитная растительность тоньше всего, — зачем-то подсказал магварр. — И помни: я прикрываю твою спину и стараюсь поразить врагов магией. Рукопашная — не мой конек, к ней я перейду только в том случае, если мой магический резерв обнулится. Постарайся не подпускать тварей слишком близко ко мне.
Я кивнула, не глядя на напарника. Хунгры шли стеной. К счастью, они не додумались окружить лагерь, вместо этого перли напролом, и до первого ряда оставалось не более десятка шагов.
— Гу-у-ху-у! — рявкнул кто-то из тварей, и остальные, подхватив этот клич, резко ускорились.
Я едва успела поднять свою тяжелую экку, как один хунгр оказался прямо передо мной, потянулся ко мне своими длиннющими когтями. Я обрушила дубинку ему на голову, услышала хруст костей, дернула оружие на себя и, больше не оглядываясь на поверженного врага, сделала шаг в сторону и с размаху впечатала свое оружие в бок следующему.
Оказалось, бить сверху — тяжело и неудобно: по голове движущемуся врагу попасть удавалось не всегда. А вот бить по корпусу было удобно: я не теряла время на замах и силы на то, чтобы поднять дубину повыше. Я просто молотила этой штукой то влево, то вправо, слышала утробные низкие звуки, похожие на гудки поезда, издаваемые ранеными врагами, и бросалась к следующему врагу.
В тот момент я и не подозревала, что, если бы один из воинов, оставшихся без напарника, не взялся добивать помятых моей эккой хунгров, то они через несколько минут встали и напали бы на меня со спины. Регенерировали твари с невероятной скоростью!
— Слева, Барбра! — периодически слышала я подсказки мужчины, имени которого так и не запомнила, — заходи ему за спину!
Вдвоем защищать магварра было легче, и я приободрилась. К тому же тело, похоже, вспомнило заложенные в него боевые навыки и управлялось с дубинкой почти без моего участия, одновременно уворачиваясь от тянущихся к нему когтей.
Боялась ли я в тот момент? Не знаю. Мне было некогда думать об этом. Все, чего я хотела — отбить атаку злобных вонючих тварей и спасти себя и своих товарищей — раненых и сражающихся.
В какой-то момент кожаная петля экки лопнула, и моя боевая дубинка вырвалась из ладони, пролетела около метра, зацепив очередного хунгра. Подобрать ее не было никакой возможности!
Матушки светы! Неужели я осталась без оружия?!
На меня шел очередной враг, размахивая своим когтями, размером напоминающие вилы. Желание ощутить в руках хоть какое-то оружие охватило все мое существо, огнем пронеслось по жилам, и вдруг…
Клинок, висевший в ножнах у меня на поясе — я о нем благополучно забыла в горячке боя — сам впрыгнул в мои пальцы, лег удобно в руку, будто там ему самое место. И я, забыв удивиться этому чуду, с воплем ткнула подступающее ко мне исчадие ада куда-то в центр зарослей. Существо издало крик, похожий на слоновий, и… рассыпалось прахом! Я ощутила прилив сил и адреналина, во мне еще сильнее взыграла ярость и боевой задор.
— Ну, теперь держитесь! — проорала я и бросилась к следующему противнику, который вместе с соплеменником пытался дотянуться до одного из воинов охраны.
Я не окликала существо, не пыталась вызвать его на бой: подлетела и сходу всадила клинок ему куда-то в спину. Подло? Да ни разу! О каком благородстве могла идти речь, когда тварей было раз в пять больше, чем нас, и они нападали скопом на одного?!
— Живой клинок?! — услышала где-то за плечом возглас своего внезапного напарника. — Ты полна сюрпризов, орисса! Что ж ты раньше…
Мужчина зарычал: похоже, ему снова стало не до разговоров, зато я поняла, что оружие, которое я позаимствовала у трибуна, непростое. Оно не просто ранит хунгров — оно превращает их в прах и пепел! Нужно лишь дотянуться острием клинка до плоти этих существ и нанести любое ранение — достаточно даже неглубокой раны, а, может, и царапины.
Тело орчихи — тело воительницы — похоже, знало, как управляться не только с эккой, но и с клинком. А может, это сам клинок направлял мою руку? Так или иначе, а число поверженных мной противников уже приближалось к десятку, и я не собиралась останавливаться!
Глава 7. Долг чести и прочие неожиданности
Бой завершился почти так же внезапно, как и начался. Все хунгры, а их было, наверное, под сотню, оказались перебиты.
