где-то в Уфе пару месяцев назад умудрился познакомиться с дочерьми Нижнедольского. И вроде ладится у него там, но подробностей не узнавал. Надо?
— Как дойдёт до дела, узнаем. Но Нижнедольскому нашего Тёмку не отдадим. Самим нужен, может даже не мечтать, — оскалился в усмешке Ардарский. — А ухаживать пусть ухаживает, я не против.
— Может, запретить, что б пчёл не дразнить, а то кто знает, вдруг одна ему окажется истинной? Уведут парня.
— Нет, пусть играется. Если истинные — к нам в клан приведёт. Я же сказал, что из стаи не отпущу. Всё?
— Нет. Ещё про проблемы не рассказал.
— Слушаю.
— Зять губернатора давно зарился на промысел малахитчиков, но раньше волки ему не по зубам были. А тут губернаторскую дочку охмурил, почувствовал поддержку тестя и наехал на Нижнедольского. И по всему выходит, дело у Виктора совсем не весёлое. Так мыслю, не зря он к нам обратился. Как пить дать, будет просить помощи. Но думаю, нам нет резона ввязываться в свару с людьми. Добро бы, богатая стая, а эти…
И волк презрительно цыкнул.
— А ты, бета, ничего не попутал? — от тихого голоса альфы у Игната дыбом встали все волосы, а зверь ощетинился и заскулил, не зная, куда скрыться от недовольства вожака. — Думаю здесь я, а твоё дело безукоризненно выполнять мои приказы!
— Прости, Борис, вырвалось…
— Думает он… Люди пытаются отжать источник дохода у наших сородичей! Сначала прессанут стаю поменьше, для них мы как бельмо в глазу. Так вот, разберутся с нижнедольцами, войдут во вкус, а там и на нас замахнутся. Люди не умеют останавливаться, им всегда и всего мало. Мы-то отобьёмся, но какой ценой? Верховный не простит, если засветим свою природу.
Вожак посмотрел на бету и тот поспешно опустил голову, отводя взгляд.
— Нет, Игнат, надо эту идею в зародыше задавить. Что бы у щенка губернаторского даже мысли не возникало что-то у староверов, каковыми люди нас считают, отжимать! Поэтому ты дашь ответ Нижнедольскому — встрече быть. И назначим её в Уфе, в «Логове». Скажем, послезавтра в одиннадцать утра.
— Всё понял, сегодня же свяжусь с альфой и всё передам.
— Досье я посмотрю, а ты вот что ещё, — Борис задумался, потом продолжил, — намекни Виктору, пусть дочек возьмёт. Но так, чтобы они не вообразили, что едут на смотрины. С нашей стороны, кроме тебя, будут Артём, юрист наш, Василий Андреевич, и братья Крапивины. Посмотрю на волчиц, послушаю альфу и решу, что возьмём с них за помощь.
И вот он здесь. Слушает, как альфа малахитчиков уже полчаса распинается, обрисовывая перспективы сотрудничества. И не знает, что решение он, Борис Ардарский, уже принял.
Поможем, конечно же, поможем сородичам!
А в уплату за это возьмём небольшой процент с годовой выручки от продажи сувениров и одну из этих волчиц, если она станет парой Артёму. А может и не одну…
Главное, чтобы самок не увёли из-под носа оборотни из других стай.
— Я вас услышал, Виктор. Достаточно, мне всё понятно, — Борис пристукнул ладонями по столешнице, привлекая внимание Нижнедольского. — Мы вам поможем. Детали и план действий мой первый бета, наши и ваши юристы обговорят отдельно. А сейчас мне пора. Буду рад сотрудничеству.
Виктор растерянно пожал протянутую руку.
— И вот ещё что, — Борис уже встал, но ещё не отошёл от стола, — отправляйтесь домой, о дочерях не беспокойтесь. Я передам своему бете, чтобы он привез их прямо домой, в посёлок. Не волнуйтесь, Артём порядочный и осторожный волк, с ним ваши девочки будут в полной безопасности! Пусть повеселятся, пока молодые. Отдохнут… А через неделю приглашаю вас всей семьёй к нам в клан. Раз мы теперь союзники, надо же познакомимся поближе!
— Уф, девочки, ну вы даёте! Когда увидел вас, едва не спалился перед альфой. — Артём заметно расслабился и заулыбался. — Нет, я конечно рад вас видеть, но… так неожиданно! Что ж не предупредили, что приедете с отцом? Я бы подготовился. Стеша?
— Как? Голубиной почтой? — съязвила Серафима. — Так и голубю нужен адрес, или надо было — «в лес, бете Артёму»? Дал бы свой телефон, Стешка тебе позвонила бы и предупредила. Кстати, в вашем посёлке телефон есть у кого-то, кроме альфы, а то у нас он только в нашем доме?
— Есть, как не быть! У нас большое поселение и у многих в домах стоят телефоны. А я бета, мне без связи никак! Прямо сейчас и исправлю это упущение, — волк подмигнул девушкам и извлёк из кармана пиджака небольшой блокнот с ручкой. — А ещё лучше, чтобы никто точно ничего не потерял и сам не потерялся, мы номерами обменяемся. Я вам свой, а вы мне свой. Стефания, диктуй!
И посмотрел так ласково, что губы девушки сами собой растянулись в улыбке.
— Наш домашний, — Стеша продиктовала номер.
— Учти, он часто занят, — ввернула сестра. — Это телефон альфы, сам понимаешь, то папе звонят, то отец сам кого-то вызывает. Я это к чему — не рассчитывай на долгие беседы, и что дозвонишься с первой попытки!
— Спасибо, учту, — кивнул волк. — Теперь мой номер.
— Нам записать некуда, — развела руками Сима. — Мы не на лекцию собирались, а в гости. Лично у меня в сумке только расчёска и зеркальце. Ну и так, всякие мелочи. Ручки и бумаги точно нет.
— Не вопрос, — волк быстро написал в блокноте цифры, вырвал листок и протянул его Стефании. — Держи.
— Дай сюда, она потеряет, — Серафима выхватила бумажку и опустила её в свою сумочку. — Что будем делать дальше?
— Для начала садитесь в машину. И заказывайте, куда едем, альфа дал нам два часа на разграбление города!
С Артёмом ей было легко и весело, Стеша и не заметила, как пролетело время.
Но было бы в десять раз лучше, если бы Серафима постоянно не цеплялась к бете, не язвила и не критиковала все его инициативы!
И что на неё нашло?
Стеша решила, что выяснит это дома, когда они останутся с сестрой наедине.
— Наверное, нам пора, — озабоченно произнесла она, когда солнце заметно склонилось к западу. — Спасибо, Тёма, за компанию, но папа будет волноваться.
Волк понимающе кивнул и развернул машину к «Логову». Однако возле ресторана их ждал сюрприз — альфы давно разъехались!
Но не успели волчицы удивиться, как выяснилось, что отец про них не забыл.
— Альфа приказал тебе, бета, доставить самочек домой, а потом сразу ехать в Усть-Катав, на производство, — сообщил Артёму один из волков.
Пришлось возвращаться в машину.
«Надо же, отец оставил
