- Ты новенькая? – тоненьким голоском спросила девчонка лет пятнадцати с длинной русой косой.
- Наверное можно сказать и так…
Я пока сама еще не понимала в качестве кого я здесь нахожусь.
Подруга русоволосой, девушка лет семнадцати с черным каре и челкой, выглянула из-за ее плеча, и смешно сморщив курносый носик, поинтересовалась:
- А почему ты такая взрослая? Нас всех Дархан забрал в детстве. Я, кстати, Рина, а это Дара.
И Дара и Рина с интересом рассматривали меня, однако стоит отдать им должное, старались отводить взгляд от сожженных участков тела.
- Кара, - кивнув, представилась в ответ, - Я не знаю. Если честно я пока вообще ничего не знаю и не понимаю. Дархан сказал, что я наследница золотой крови.
- Тогда ты точно станешь новой ученицей! Придешь на ночной обряд сегодня?
Я неопределенно пожала плечами.
- Эмм… Наверное, приду.
Какой еще обряд? Ладно, идти все-же придется. Нужно узнать, как можно больше о месте, в которое я попала.
Девчонки сказали, что будут обязательно ждать меня ночью у костра, и убежали в душ. Я последовала их примеру.
Внутри кабинки на полу был постелен резиновый коврик, а под самым потолком висел большой душевой бак. Прокрутив вентиль, я зажмурилась, ожидая, что на меня рухнет поток холодной воды, потому что электричества здесь нигде не было, и соответственно воду нагреть было невозможно. Но я оказалась приятно удивлена, когда теплые упругие струи ударили в мои плечи.
Поразительно… Не мог же теплый воздух бани так нагреть воду? Я не заметила чтобы от печи трубы шли к баку с водой.
С удовольствием смыв с себя пот и грязь, я вновь закуталась в полотенце, и отправилась одеваться.
Все еще разгоряченная после бани, вышла на улицу, и полной грудью вдохнула прохладный горный воздух, пахнущий свежестью, костром, и совсем немного свежескошенной травой.
Удивительно, но я не скучала по дому. Наоборот на душе царило какое-то спокойствие и умиротворение. Уже два дня меня никто не шпынял и не называл косорукой.
Далана никогда не любила меня. Я это знала, поэтому и не питала особых надежд на родительское тепло и заботу. Наверное, она даже и не расстроилась, когда убедилась, что я пропала.
А что если все, о чем говорил Дархан - это правда? Может быть тогда я действительно смогу начать новую жизнь. Стать кем-то большим чем косорукая Кара, уборщица турбазы. Ведь там, дома, меня не ждало ничего нового. Я бы никогда не вырвалась с базы Даланы. Кому я нужна без денег и образования. А после смерти тетки, её детишки в этот же день выкинут меня на улицу без гроша за душой. Я хоть и не особо образованная, но и не глупая. Все понимаю.
Так может быть судьба дает мне шанс! Глупо будет хотя бы не попытаться его использовать…
Приободрившись, я вскинула подбородок, и пошла на встречу своей судьбе.
ГЛАВА 4
Я вышла из юрты, как только услышала звуки варгана.
На горы уже опустилась глубокая ночь, озаряющая пространство лишь светом огромного количества мерцающих звёзд и круглой луны.
У большого костра собралось около трех дюжин человек, но что меня удивило, так это то что среди присутствующих не было никого старше двадцати лет. Лишь Хаган выбивался из толпы и возрастом и ростом.
Заметив в первых рядах Рину и Дару, я осторожно прокралась в их сторону, и присела рядом прямо на землю, собственно, как и все здесь.
- Привет, - я старалась говорить, как можно тише, чтобы не нарушать атмосферу таинства, и не привлекать к себе лишнего внимания.
- О, ты все-таки пришла! - обрадовалась Рина.
- Нам тут рассказали, что ты нехило так отделала Лейлу. Знай, теперь мы твои подруги навечно!!!
Девчонки захихикали, но услышав первые сутки бубна, тут же затихли.
Звонкие ритмичные удары создавал Хан, стоящий на коленях прямо перед огнём. Вместо белой футболки и джинсов на нем сейчас оказался надет чёрный однотонный флисовый костюм, состоящий из толстовки и штанов, а также высокие тканевые сапоги с абсолютно плоской подошвой. Никакого особенного шаманского костюма или атрибутика на мое удивление не оказалось.
Пока Хан бил в большой круглый бубен, какая-то девушка разбрызгивала вокруг костра водку и молоко.
Я хотела спросить у девчонок смысл происходящих действий, но увидев их завороженные глаза, в которых отражались яркие языки огня - решила повременить с расспросами.
Темп начал нарастать, и тогда к Хану из толпы вышло ещё несколько человек. Двое из них играли на варгане, и ещё трое тоже били в бубны. Девушка, разбрызгивающая молоко и водку, распустила волосы, и плавно покачиваясь начала танцевать вокруг огня.
С каждой минутой танец становился все более диким, и даже приобретал какой-то интимный характер. Я не знаю, как объяснить это, но при одном лишь взгляде на девушку создавалось впечатление, будто она танцует для любимого мужчины. Но самое необычное в её танце было не это… Огонь ластился к её протянутым рукам.
Клянусь! Я сама сначала в это не поверила, но когда увидела, как языки пламени принимают форму ладоней, и начинают прикасаться к девушке, то просто обомлела.
Обряд длился, наверное, около часа, но я не замечала времени. Настолько увлекло меня происходящее таинство.
Когда ритм бубна оказался настолько быстрым, что колотушка в руках играющих стала почти незаметна из-за резких ударов, девушка закрутилась на месте, и упала на землю. Звуки инструментов оборвались в тот же миг.
Хаган поднялся и поклонившись огню, направился к девушке. Он подхватил её на руки, и молча отправился сквозь толпу.
- Что произошло? - не выдержав спросила я, потянув Рину за рукав.
- Она не справилась с силой стихии. И это значит, что она ещё не готова к посвящению.
Черт побери, да я ни единого слова не поняла!
Люди вокруг начали подниматься и уходить. Лишь те, кто непосредственно участвовал в обряде, остались сидеть у огня, склонив головы.
Я тоже встала, и попрощавшись с девчонками, отправилась в свое жилище, с твёрдым намерением выловить завтра Глеба, и постараться узнать у него обо всем, что происходит в этом лагере.
Тяжело рухнув на постель, прикрыла уставшие веки и сразу отключилась, даже не найдя в себе сил снять одежду.
Утро встретило меня громким душераздирающим воем. Резко подскочив с постели, я зацепилась ногой за край одного из многочисленных ковров. Локти и колени впечатались в шерстяную ткань, а копна длинных, спутавшихся за ночь волос, упала на лицо, закрывая обзор.
Такой меня и застал Хан, ввалившийся в юрту без стука.
Замаскировав смех под кашель, парень спросил:
- Удобно? Йогой занимаешься, или тебе так сильно ковер понравился?
- Да иди ты! - кое-как поднялась, и откинув волосы назад, раздраженно спросила, - Тебя стучать учили?! И почему в двери нет замка, или хотя бы щеколды?
- У нас не запираются. И не стучат. Ткань, отделяющая спальню от остального помещения и служит тебе для сохранения личного пространства. Но ты видимо не посчитала нужным задернуть ее.
Я молча закатила глаза, подумав о том, сколько еще здесь может быть бредовых правил, а Хан добавил:
- Собирайся. Через десять минут начнется завтрак. И на будущее - услышав первый звук Горна, ты должна проснуться, на второй - собраться, а к третьему уже сидеть за столом. Иначе останешься голодной. После третьего сигнала на завтрак никого не пускают. Столовая находится за юртой Дархана.
Парень уже собирался уходить, но я вдруг вспомнив, что так и не отдала ему толстовку, воскликнула:
-Постой! - подхватив кофту, быстрым шагом приблизилась к нему, сказав, - Вот. Забери. Спасибо, ты очень выручил меня в дороге.
Удивительно, но я все еще пыталась быть вежливой.
Парень прожег меня странным взглядом, но все-же протянул руку, намереваясь забрать элемент одежды.
Когда наши пальцы соприкоснулись, мою голову вдруг пронзила вспышка боли. Вскрикнув, я выпустила ткань, и упала на колени, сжав руками виски. Сквозь вспышки боли в моем сознании мелькали странные картинки. Кровь, стекающая по черепу какого-то животного, клубы дыма, сквозь которые едва просматривался человеческий силуэт, а еще огонь… Очень много огня.
