дочь! Север хранит твою силу, холод твой надёжный соратник. Там, на ледяных утёсах, дом моей семьи. Твой дом, моя полярная совушка. — Вот и ответ, почему у меня спутник такой особенный. — Лети!
Туман расплылся, став обычным. Горестный крик вырвался из моего горла. Но и это свидание всего на мгновение было бесценно.
— Тишше, мы всегда рядом. Я, он, Буреслав. Мы храним твои крылья! — новый фантом усмехнулся так знакомо.
Сколько раз я видела эту усмешку на губах брата. Удивительно, но его отец был настолько крупным, что я бы поверила, что его спутник не птица, а медведь! Интересно, откуда он? Я знала только, что отец брата был черноволос. Для птиц это было редкостью. Я не была ему дочерью по крови, но его взгляд был наполнен чистой радостью. И гордостью. А брат говорил, что от двух отцов мне ласки не досталось! А оказывается вот, всё время рядом!
И снова одна осталась.
— Сая… — услышав голос мамы, я заметалась, боясь упустить хоть мгновение встречи. — Тише ты, шебутная! Чисто горностай!
— Мама, мама! — только и могла повторять я.
— Посмотри вниз, видишь? — показала на оставшуюся далеко внизу землю мама.
— Что это за река? Нет такой в наших краях! — уверенно заявила я.
— Есть, — засмеялась мама. — Ты и есть эта река!
— А чего тогда я такая загаженная? Бревна какие-то, коряги… — удивилась я.
— Так давай уберём? — предложила мама.
Один взмах ресниц, а напротив, вместо красивой шаманки уже зависла сильная, уверенная птица. Мама камнем кинулась вниз, и только у самой воды распахнула крылья. И я за ней. Мои когти намертво вцеплялись в набухшую древесину. Крылья работали без устали, помогая выносить мусор из вод моей реки. Уже и грудь жгло от нехватки воздуха, и спину ломило, и каждый взмах крыльев отзывался тянущей болью в плечах… Но я смогла вытащить последний ствол из воды. И упала рядом с ним на землю.
— Ну, что же ты, дитя!? — шептала мама, маня меня за собой.
Почти ничего не видя, ориентируясь только на её голос, я взлетела. С криком от болящих крыльев, выжигая последний воздух в лёгких… И вдруг меня окатило волной речной воды. Но вместо того, чтобы намокнуть и упасть, я почувствовала, как меня наполняют силы, унося с собой боль и усталость. Эта сила была непокорной, яростной и дикой. Как ягодное вино ударило она в голову, заставляя вновь и вновь окунаться в воды чудесной реки.
Когда я вынырнула в очередной раз, я успела заметить плотную ловчую сеть, что падала на меня откуда-то сверху. Сила мгновенно забурлила, я с гневным криком понеслась навстречу путам, сжигая их напрочь потоком чистой силы своего дара!
Небо в ответ полыхнуло зелёным пламенем северного сияния, подтверждая, что путь чист, и ловушка уничтожена. Пробуждение наступило внезапно. Плотно уложенные еловые ветви, тяжёлое тёплое одеяло, и тревожный взгляд осунувшегося брата.
— Ну, Саяна, вот только приди в себя! Выдеру ремнём так, что к мужу пешком пойдёшь! Две недели в беспамятстве! Две недели! — зашипел он злобной болотной гадюкой.
— А что произошло!? — еле слышно спросила я.
— Я тебе сейчас расскажу! Одна дура, решила зараз все семь кругов пройти насквозь! А когда шаманы попытались её остановить, просто выжгла их силы! Да тут небо три дня полыхало! — продолжал шипеть брат.
— Совсем? — испугалась я.
— Нет, вон, отпиваются травками и эликсирами понемногу. — Буркнул брат, пряча взгляд. — Бессовестная, разве можно так пугать? Я же уже в возрасте!
Глава 6.
Набиралась сил я очень медленно. А ещё, приходилось заново приучаться к ощущению своего дара.
Отмахиваясь от какой-то несчастной мошки, я снесла половину шалаша и заставила небольшой костерок под котелком с отваром полыхнуть на два локтя вверх.
— Не, ну правильно. Что не разметала, то пожгу! — ворчал брат, делая нам новое пристанище.
— Я же случайно, думаешь легко, когда у тебя ручей в руках был, а потом просыпаешься, а вместо ручья, полноводная река? — оправдывалась я.
— А вот если бы кто-то не был бы слишком шустрым, то и просыпаться в реке не пришлось бы! Так что лежи пока и руками не размахивай, и глаза прикрой, и думай тише. А то мало ли что ещё куда полетит или загорится! — ехидничал Буреслав. — Вот к мужу приедешь, и маши руками на здоровье, там всё равно одни каменюки кругом, так легко на головы не посыпятся. А и посыпятся не велика беда, драконам же на голову! Нет, я б раньше такое дело знал, я бы тебя раньше драконам бы сосватал!
— А не рано мне к мужу? Мы же ещё на болота собирались посмотреть, что там с птицами. — Напомнила я.
— Какой там теперь разбираться? Без тебя разберусь. А ты отлеживайся теперь! — распорядился брат.
— А ты справишься? Один-то? — запереживала я.
— Ну, я, конечно, одним махом шалаши не разношу, я их всё больше строю, но вроде как не совсем уж беспомощный! — ухмыльнулся Буреслав. — Да и потом, тебя-то я мужу сплавлю, но и мне домой не с пустыми руками возвращаться. А так повод, привезу её и сбегу, птиц лечить.
— От молодой жены, да из тёплого дома, да на болота под осень? А не взвоешь? — засмеялась я.
— Вот видишь, то, что я взвою на болотах, под большим вопросом. А вот с женой-гадюкой наверняка. Все волки в округи учиться придут! — вздохнул брат.
— Ну, во-первых, она не гадюка, а дракон. — Почему-то стало обидно за брата, чего это ему в жëны змеища какая-то досталась.
— И этого уже достаточно, во-вторых уже не надо. Мне б "во-первых" как- нибудь пережить. Я ж ещё совсем молодой, пожить хочу! — притворно всхлипнул Буреслав.
— Слушай, ты определись! Ты у нас ещё молодой или уже в возрасте? — возмутилась я. — Эт смотря, с какой стороны посмотреть! — захохотал брат.
Но было заметно, что он уже не переживает. И хотя я быстро шла на поправку, вставать и понемногу ходить он мне разрешил только спустя неделю. Да и то, первые дни всё время рядом был.
— Знаешь, Урфин, я за тебя спокойна. Если вдруг помощь с высиживанием птенцов понадобиться, зови брата. Смотри, какая заботливая квочка-хлопотунья получилась, — сказала я филину брата, когда Буреслав начал в третий раз подтыкать лежащий у меня на плечах плащ, чтобы не поддувало.
— Ты особо тут не язви, ты может, сейчас заботы на всю супружескую жизнь получаешь. Кто их этих чешуйчатых-то знает. — Тяжело вздыхал брат.
— Ну, у нас с тобой есть шанс узнать из первых рук, — обняла я брата.
Чем ближе был день
