она нас принимает? Соседка рядом тоже презрительно фыркнула в сторону распорядительницы отбора.
— И наконец...
Графиня Алье выдержала паузу, а я не удержалась:
— Дайте угадаю — ужин!
Вроде и сказала шепотом, но все прекрасно расслышали, потому как по стройному ряду дев пронеслись смешки. Ну раз уж так вышло, то я добавила:
— Являться не в ночных рубашках, а в платьях! И есть не руками, а столовыми приборами. В носу не ковырять, в принца пальцами не тыкать. Оды ему не петь и еду с его тарелки не таскать! С этим строго!
И снова смех, уже громче.
Лицо гофмейстерины пошло красными пятнами.
— Виконтесса Лодоса, выйти из строя!
— Так точно, графиня Алье! — отчеканила я. — Есть выйти из строя!
Приподняв подол платья, сделала размашистый шаг вперед и резким движением ударила кулаком по груди с правой стороны, как это делали воины королевской гвардии.
Смех стих. Леди смущенно поджали губы и уставились кто куда. Я же вызывающе приподняла бровь. Распорядительница отбора смотрела на меня налитыми кровью глазами, словно бык. Как же я соскучилась по этому! Широко улыбаясь, с предвкушением ждала от нее следующих действий.
Ну, чего она там удумает? Заставит всю ночь карту королевства на гобелене расшивать? Или на горох поставит? А может вслух читать житие правителей от момента вылупления первых драконов до снисхождения божественной магии на простой люд?
Все это я уже проходила и не раз.
Вот только сейчас ситуация немного иная. Мы не в школе, и я не маленькая девочка, оторванная от мамок и нянек, которых, к слову, у меня никогда и не было.
Хотя помню ма Анни Мари, которая присматривала за мной. Первая куртизанка Яблочного переулка, где сосредоточены самые элитные бордели столицы. Но это я узнала много позже. А малышкой безумно радовалась, когда она приходила в красивых ярких нарядах, садилась на стул с высокой спинкой и рассказывала самые лучшие сказки, которые придумывала сама. О принцессах и принцах, драконах и простых крестьянках. И в каждой из них мужчина доблестно сражался за свою леди и побеждал всех врагов. Она же давала мне первые уроки этикета. Учила танцам, поклонам, искусству вести светские беседы. И преподавателем была замечательным. Еще бы! Ведь и среди куртизанок попадаются баронессы из разорившихся родов, кем она собственно и была.
И вот теперь эта напыщенная графиня Алье хочет сломить девушку, которую воспитывали такие «леди»!
Вот бы она сейчас удивилась, узнав, что жена купца Алонсо, которая вхожа в дома аристократов, и есть та самая ма Анни Мари. О да, куртизанки, находящиеся под покровительством моего отца, знали себе цену и часто выходили замуж, ну очень выгодно занимая высокое положение.
Я усмехнулась и с некоторым снисхождением взглянула на гофмейстерину.
— Леди Гимера, вы виконтесса и должны соответствовать своему положению, а я этого не наблюдаю! — выпалила она раздраженно.
Зря! Гнев часто играет с людьми злую шутку. Они в раздражении забывают, что говорят и кому, вкладывая своему противнику в руку рапиру, которой потом им же и пронзают сердце.
— Вы сомневаетесь в том, что соответствую? — четко и медленно проговорила я. — И прилюдно об этом заявляете, в присутствии наследниц семей высшего света? Кто дал вам на это право, графиня Алье? — Я выдержала паузу, наблюдая за тем, как она бледнеет. До нее начинало доходить. И прежде чем она сообразит, что мне стоит прикрыть рот, я продолжила: — Король наградил мою семью землями и счел нас достойными! А вы сомневаетесь в правильности его решения? Публично! Вот так ставить свое мнение превыше мнения его Величества! Неслыханно! — последние фразы я сказала таким тоном, что все разом умолкли.
О, да! Умела я выворачивать все наизнанку. Но и этой особе стоило следить за языком и помнить, что при дворе выживают лишь лисы и змеи, всех остальных просто сжирают.
Графиня Алье открыла рот, но не проронила ни слова. Ее глазки забегали в разные стороны и вдруг увеличились вдвое, а за моей спиной раздались громкие шаги и специфическое постукивание. Вроде и знакомое, но я не смогла с ходу определить, что это.
Обернуться не позволило воспитание. Я продолжала стоять по стойке смирно и буравить взглядом бледную гофмейстерину.
— Что здесь происходит, графиня Алье?
Этот голос... Он пробирал до мурашек. Приятных таких. Не видя мужчину, можно было бы уже влюбиться.
И снова это постукивание. Прямо за мной.
Спина мгновенно вспотела. Во рту пересохло. Такое было со мной впервые. Еще несколько шагов, и незнакомец остановился. Я его кожей чувствовала. Рядом, слишком близко. Он нависал надо мной горой, а его тень сливалась с моей. Столь неприлично, но, похоже, мужчину это не волновало.
— Лорд Хелиодоро, — проблеяла графиня Алье, — одна из девушек ведет себя неподобающе грубо.
— Да? — выдохнул он.
Я напряглась, находясь в диком волнении. Чуть скосив взгляд, сумела рассмотреть черный бархатный камзол, расшитый серебряными нитями. Эти узоры... Я призадумалась. А ведь голос знаком. В первый раз я была слишком занята своей гениальной идеей, чтобы обратить на него внимание. Но все же.
— И в чем же проявляется грубость? — мужчина произнес это с некой подчеркнутой издевкой. Должного уважения в его тоне явно не было.
Кто он там? Лорд Хелиодоро...
И вдруг меня озарило — «Главный дознаватель!»
Ох, чего мне сейчас стоило не обернуться. Этот глухой стук — трость!О, мой вожделенный трофей! Стоит только протянуть руку и он у меня.Аж ладони зачесались.
Я кожей ощущала присутствие в комнате огромного до неприличия драгоценного камня, что украшал рукоять.
— Леди Алье, вы не ответили, — его голос чуть приглушил мой восторг. О, я явственно слышала в нем сладкие нотки превосходства.
— Леди грубит! — выпалила гофмейстерина, покрываясь красными пятнами.
— Каким же образом? — притворное удивление, этот мужчина казался прелестно несносным.
— Она явилась последней, — леди Алье уже не говорила столь уверенно.
— Но виконтесса Лодоса прибыла пятнадцатой, — теперь он явно выражал фальшивое недоумение и не скрывал этого. — Естественно, что в холл она вошла последней.
— Ее платье... мокрое... — леди распорядительница отбора запнулась.
— На улице дождь. Леди Алье, неужто вы этого не заметили? — я легко расслышала нотки ехидного недоумения. — Мой камзол тоже промок. Вы полагаете, это грубо с моей стороны предстать перед вами в подобном виде? Стоило сменить одежду. Наверное, я должен извиниться... Но постойте, девушек еще не расселили. Не представляю, как бы леди Гимера переоделась. Быть может, в галерее? Боюсь, лорды на портретах ожили бы и отвесили леди комплименты, узрев столь прекрасную картину.
— Она... Она... Перебивает меня, — графиня Алье вздрогнула.
Доводов, доказывающих мое вызывающее поведение, у нее не осталось, лорд дознаватель развеял их всех, высмеяв ее. Ужасный тип. Прямо как я люблю!
— Я этого не слышал, — его тон резко стал ледяным, — зато до моего слуха долетело ваше замечание по поводу несоответствия леди титулу. Лично я согласен с ее ответом. Вы сомневаетесь в решениях короля? Я правильно понимаю?!
Она побледнела. А у меня холодные мурашки вдоль позвоночника пробежались. Я несознательно вытянулась в струнку и, кажется, не дышала. Его близость выбивала из колеи. Смущала и отключала мысли.
Это больше не походило на шутку. Одно дело, когда такие слова произносит юная виконтесса, а другое — королевский дознаватель.
Да, шутка перестала таковой быть.
Мужчина зло хмыкнул и вышел вперед. Высокий, широкоплечий. Припадающий на правую ногу. Да я действительно уже видела его среди привратников. И даже имела честь коротко побеседовать. Вот только не поняла, что он хромой.
Выходит, трость — это не просто украшение.
Глава 4. Позвольте представиться, господин дознаватель!
В комнате повисло гнетущее молчание. Гофмейстерина графиня Алье густо покраснела и пошла пятнами. Господин дознаватель буравил ее тяжёлым взглядом и улыбался, но так «мило», что, казалось, он питон, счастливо обвивающий кольцами свою жертву.
Мой взгляд заметался по помещению. Такого я не хотела.
Дернул же меня кто-то за язык!
— Ваша Светлость, — негромко обратилась я к графу, — простите меня за дерзость, но я действительно стою в мокром платье, уставшая с дороги. Думаю, остальные леди тоже не прочь бы отдохнуть. Позвольте, пожалуйста, леди Алье ознакомить нас с ходом отбора и отпустить по комнатам. Я была бы вам крайне признательна за такое великодушие.
Фух, как давно я не была вежливой, аж язык устал изливать столь сахарную патоку.
Рауль Хелиодоро обернулся
