собрались на каток. После приступа, который на несколько дней уложил вас в постель, я бы серьезно посоветовал вам этого не делать.
– Но мы только немножко это поделаем! – тотчас же заныл Рори. – А Рина может и вовсе не кататься. Пусть она на меня посмотрит!
Вот и Маркус Блекстон снова на меня посмотрел, да так, что мне внезапно стало жарко под шапкой и тонким пальто. Или же во всем виновата теплая кофта?..
Тут то ли на мою беду, то ли на счастье распахнулась соседняя дверь, и под визгливое собачье тявканье на лестничную площадку выкатилась невысокого роста дородная старуха.
У нее было морщинистое недовольное лицо, седые волосы скрывал темный чепец, и одета она тоже была во все черное. Либо от нее, либо из двери ее квартиры тотчас же потянуло нафталином.
Форменная злыдня, почему-то решила я, и внутренний голос подтвердил, что все именно так. Злыдня, я ни в чем не ошиблась.
Но такой она была не со всеми – на мужчину в темном пальто подобное не распространялось.
– О, господин Блекстон! – сладким голосом пропела старуха, мазнув по нам с Рори безразличным взглядом. – Какая радость, что я вас застала, когда вы возвращаетесь со своей службы! И какое же счастье, что вы поселились в моем доме! Высший маг – это редкостная удача… Вернее, вы – огромная редкость для Ровейны, господин Блекстон!
– Право, миссис Ванроуз! – поморщился Маркус Блекстон, и по его голосу стало ясно, что ни эта встреча, ни неприкрытая лесть в словах старухи его не порадовали.
– Слава Богам, ваш магический дар не позволил замерзнуть воде в трубах, – продолжала свои восхваления пожилая женщина. – Я не устаю возносить за вас молитвы каждый день, господин Блекстон!
– Миссис Ванроуз, это уже лишнее. К тому же в этом мало моей заслуги, – стоически отозвался тот.
– О, господин Блекстон, зря вы на себя наговариваете! – с жаром произнесла она. И тут же перешла на деловой тон: – Быть может, у вас найдется свободная минутка, и вы взглянете, что не так с моими магическими утеплителями? Они почти не греют, господин Блекстон, и нам с Мистером Чаппером холодно. Он весь трясется и чихает, бедняжка!
– Обязательно осмотрю, но не в этот раз. Вы правы, я только что со службы, и мой резерв сейчас на нуле.
– Конечно же, господин Блекстон! – вновь заюлила старуха. – Уверена, вы без устали ловили Отступников, спасая Ровейну от ереси… Ведь именно этим вы занимаетесь?
Произнеся это, она уставилась на мага пронзительным взглядом, но ответа так и не получила. Маркус Блекстон молчал.
Тогда навязчивая старуха решила зайти с другой стороны.
– Мой утеплитель, вы же не забудете о нем, господин Блекстон? Быть может, все-таки взглянете на него прямо сейчас?
Вместо этого он предпочел ретироваться, и я прекрасно его понимала и даже в чем-то сочувствовала. Поклонился мне, после чего взглянул на дверь, и та распахнулась.
Сама.
На долю секунды – еще до того момента, когда Маркус Блекстон исчез внутри, закрыв за собой дверь, – я успела разглядеть край прихожей его квартиры, светлую мебель и золотистые обои с птицами.
Мое сердце тотчас же заныло, да так сильно, словно увиденное причинило мне боль.
Рори тоже вцепился в мою руку. Еще и повис на мне, будто бы ему стало тяжело стоять.
Но тут дверь за искоренителем ереси закрылась, и мы остались с миссис Ванроуз наедине.
Я тоже засобиралась сбежать, решив последовать примеру Маркуса Блекстона.
Подумала, что иначе неутомимая старуха нас с Рори к чему-нибудь пристроит. То ли проверять накопители, то ли заботиться о чихающем Мистере Чаппере, или же придумает что-нибудь другое – за ней и не такое станется!
Я не ошиблась, но сбежать нам не удалось.
– Мисс Одридж! – вкрадчиво произнесла старуха.
Направилась в нашу сторону, и убегать от нее я передумала.
Судя по всему, миссис Ванроуз была владелицей дома, где жили сестра и брат Одриджи. Снимали у нее квартиру, потому что документов на собственность я не нашла. Не было и договора аренды, и я решила, что Одриджи здесь совсем уж на птичьих правах.
Поэтому с хозяйкой стоило держаться вежливо. А заодно не помешало бы узнать, в чем причина недовольного выражения на ее лице – чем ей не угодили двое сирот?
– Миссис Ванроуз! – растянула я губы в улыбке.
– Как ваше здоровье? – подойдя, та уставилась мне в лицо. На миг мне даже показалось, что она вот-вот вцепится в него пальцами и повернет к свету, чтобы получше разглядеть. – Судя по вашему бодрому виду, умирать вы передумали.
– Вы правы, миссис Ванроуз! Передумала.
– Я уж было решила, что вы где-то подхватили Красную Лихорадку, как когда-то ваши родители, – скривилась она. – С вас, Одриджей, и не такое станется! Заодно притащили заразу в мой дом.
– Как видите, это была не Красная Лихорадка, миссис Ванроуз! – отозвалась я ровным голосом, хотя внутри все заклокотало от гнева. – Так что заразу в ваш дом я не притащила.
– Вижу, мисс Одридж! Заодно понимаю, что вам стоит быть более благодарной за мое хорошее к вам отношение! А также за помощь господина Блекстона, который взялся вас лечить и, насколько я понимаю, делал это задаром. Потому что с вас, голодранцев, нечего взять!
Подобного я не знала – ни того, что мы, оказывается, «голодранцы», ни того, что Рину Одридж лечил Высший Маг и делал это задаром. Рори ничего мне о таком не рассказывал, а подсказок из памяти Рины Одридж я не получала.
Но кивнула, сказав, что несомненно впредь я буду более благодарной.
Но не сейчас. Сейчас нам с братом нужно идти по делам.
– Идите, – согласилась старуха. – Но знайте, мисс Одридж, только в память о ваших родителях, которые никогда не задерживали оплату, на этот раз я позволила вам ее задержать. Но раз уж вы выздоровели, то я напоминаю, что у вас осталось три дня.
– Три дня на что? – осторожно переспросила я.
Ее лицо вновь скривилось.
– У вас ровно три дня на то, чтобы заплатить мне восемьдесят фартингов за те два месяца, которые вы просрочили, иначе я выставлю вас вон. Пойдете в работный дом, мисс Одридж, вы уже совершеннолетняя! А мальчишку, – она уставилась на Рори с неприязнью, и
