вызвало общее недовольство. И не только её терпеливость.
Многие уже открыто заявляют, что неблагоразумно давать возможность опальной таргийке приближаться к самой беззащитной из правящей семьи Мэйвера. Наивные. Те, кто знают Беллу достаточно хорошо, скорее тайно сочувствуют Рейне, а никак не принцессе. Если бы женщинам разрешали наследовать корону, то Астион убрал бы со своего пути самой первой именно Беллу — её связь с драконом уступает только мне.
Уже порядком успокоившись, я подошёл к столу, где лежало приглашение сестры и, откинув крышку коробки, посмотрел на изумрудную перевязь. Да, именно так Арабелла решила себя обезопасить. Чтобы Астион не видел в ней конкурента, с виду глупая принцесса стала той, кем её хотят видеть. Уверен, даже нянька Беллы не замечает подвоха. Что уж до других.
Переведя взгляд туда, где совсем недавно стояла моя тайная жена, я перечислил то, что знал о ней.
Рейна Лейланд, двадцать два года, дочь покойного старейшины Лейланда, бывшая леди Тарга. Всю свою жизнь провела при дворе, потому обучена всему, что должно знать аристократке. Хорошо знакома с принцессой Мираэллой Таргиской, точнее бывшей принцессой, потому два-три раза в месяц Рейна спускается в темницы с разрешения Беллы и навещает пленницу. Император закрывает на это глаза по одной причине — до праздника Единства Мираэлла нужна ему живой и здоровой. Как и все остальные наделённые уникальной магией пленники. Милости в его попустительстве не было. Только расчёт.
Вот и всё, что я знал о собственной жене. Хотя нет, было ещё кое-что — каким-то образом, мои мысли так или иначе постоянно крутятся вокруг Рейны.
Почему это происходит? Мой интерес подстегивает шлейф тайн, что следует за ней по пятам? А может моё внимание пленяет её рассудительность? Или то, как филигранно она выходит из всех конфликтов? Всё из этого подходит. Однако более веским казалось то, что я никак не могу забыть нашу первую встречу.
Думал ли я, что пойдя за разгоряченным битвой братом, наткнусь в саду на картину, что будто выжжется в моём сознании? Астион стоял как вкопанный и смотрел на девушку у своих ног нечитаемым взглядом. Она не сопротивлялась, не молила о пощаде, а решила поступить так, как сделали все «неугодные» старейшины Тарга — покорно ждала, когда захватчик исполнит приказ. В ней не было страха, ни когда рядом с Астианом возник я, полностью облачённый в чёрную броню, ни когда брат велел мне избавиться от неё. Сними Рейна тогда с себя проклятый жемчуг, что носили все, в ком была хоть капля крови первой семьи Тарга, и может, смогла бы сбежать. Но нет, она сидела там, гордо держа на своих плечах сети из приговора.
У меня до сих пор каждая деталь её облика стояла перед глазами. Серые волнистые волосы девушки развевались на ветру, что нёс запах гари, пока парные косички на левом виску позвякивали украшениями. Её слишком лёгкое платье цвета неба стелилось по поляне из ярких цветов нарцисса — под нашими ногами они превратились в блёклую кашу, но Рейна сидела среди цветов так аккуратно, что они жались к ней словно к незаменимой части сада. Слишком красивая, слишком отчуждённая.
Тогда мне на миг показалось, будто девушка перед нами вообще не из нашего мира, потому что она была первой, кого мне не удалось хоть немного «прочитать». Я не обладаю телепатией или эмпатией в магическом смысле, но наблюдательность всегда заменяла мне редкое проявление дара. Так было ровно до встречи с девушкой, чьё поведение сбивало с толку, и чья внешность заставляла затаить дыхание.
Никакие цвета Вечного царства не могли скрыть: ни точеного профиля, ни мягких губ, ни томного разреза глаз, ни пушистых ресниц, под которыми плескалось настоящее серебро. И всё это подобно искусной огранке дополняла стойкость во взгляде, что присуща не всем мужам. Лишь позже я заметил, как хрупкие плечи Рейны слегка подрагивали, а бледные руки сжимали ткань платья, но это было всё, чем она выдала свой страх.
А вот мои колебания Астиону были видны невооруженным глазом. Тогда-то брат и напомнил мне, что вся верхушка Тарга, кроме правящей семьи, должна быть уничтожена. Оракул чётко на это указал. Пожалуй, в тот день я ещё никогда так часто не проклинал ту девчонку и отца, поверившего ей. Благо императора там не было, иначе я бы исполнил приказ, прежде чем его осознал. Но даже так Астион рядом всё сильнее давил на меня, призывая следовать плану.
Вот только как можно поднять свой меч на безоружного? Тем более, когда он смотрит на тебя так спокойно и… доверчиво? Будь на месте Рейны ребёнок или старик, я бы так же колебался, но только сцена с её участием могла закончиться так — налюбовавшись моими колебаниями, Астиону поделился «гениальной» идей как спасти девушку. Нужно было просто здесь и сейчас сделать так, чтобы она перестала быть дочерью Тарга. А это возможно только при… замужестве.
Вспоминая всё это, я понял, что ни разу не пришёл к выводу, что не стоило идти тогда за Астианом. Не сделай я этого, то Рейна уже была бы мертва. Да, это был мой выбор — спасти её, первый за долгое время. Хоть брат повернул ситуацию в свою пользу, но этот сложный путь был выбран мной и только мной. Значит, нужно хотя бы попытаться понять, что за демоны бродят в душе девушки безропотно ставшей мне женой.
Что ж, думаю пока можно действовать по плану Рейны. Однако если заподозрю неладное, то заставлю её пожалеть не только о попытке манипулировать мной, но и вообще о нашей встрече.
— Что-то ты зачастила, — бросил мне стражник без особого уважения, возвращая медальон Арабеллы. Он служил своего рода разрешением на доступ к темницам. Не ко всем, конечно, а лишь к их «верхушке», где содержалась та, кого я могу назвать подругой.
Хоть не была смысла отвечать, меня и так пропустят, я всё же прохладно произнесла:
— Вся следующая неделя будет посвящена подготовке к приёму послов из Вертруда. Вот и решила навестить принцессу, пока есть свободное время.
— Слыхал? Принцессу! — бросил один стражник другому. На что его напарник зыркнул на меня через начищенное забрало и пророкотал:
— Нет у неё больше такого титула. Его Величество лично лишил ту девку всех титулов.
Как будто хоть кто-то об этом не знает, — подумала я, делая шаг в коридор темницы. — Тогда император Мэйвера устроил настоящий спектакль: собрал всех приближенных и при
