— Привет, — сказала я.
Он улыбнулся и толкнул дверь дальше. Улыбка сразу же превратилась в гримасу, и он схватился за бока.
— Дерьмо. Я забываю о том, что мне не стоит двигаться определенным образом.
— Ты в порядке?
— Да просто мои ребра немного болят. А ты?
Я последовала за ним в спальню и села на кровати, скрестив ноги.
— Хорошо. Только что была у доктора здесь.
Он уселся на кровать рядом со мной. Хмурясь и изучая меня.
— Эти метки? Почему они не исцелились, как у меня?
Я глянула на свои руки. Спустя четыре дня, единственным напоминанием были синяки и пара бледных шрамов, усеивающих его руки.
— Я не знаю. Док сказал, что они исчезнут через несколько дней. Он дал мне банку с чем-то для натирания. — Я похлопала себя по карману. — Это довольно плохо выглядит, не так ли?
— Нет. Ты выглядишь так... что я боюсь, что ты надерешь мне задницу.
Я рассмеялась.
— Это потому, что я могу надрать тебе задницу.
Он приподнял брови.
— Алекс, я был в лесу, и я слышал, как ты...
— Убила ее? — Я наклонилась и схватила подушку. — Да.
Моя туповатоость заставила его вздрогнуть.
— Мне... жаль. Хотел бы я знать, что сказать, чтобы тебе стало легче.
— Не надо ничего говорить об этом. — Растянувшись рядом с ним, я смотрела на маленькие зеленые звезды на потолке. Ночью они светились. — Калеб, мне жаль, что я впутала тебя в это.
— Нет. Ты ни во что меня не втягивала.
— Ты не должен был быть там. То, что Даниэль делал…
Его рука сжала мою. Не думаю, что он даже обратил внимание на это.
— Ты не…
— Ты не должен был быть там.
Он махнул рукой, перебивая меня.
— Отстань. Я принял решение следовать за тобой. Я мог подойти к одному из Охранников или Стражей. Вместо этого, я последовал за тобой. Это был мой выбор.
Я посмотрела на него и увидела, что он на самом деле серьезен. Он выглядел так, будто давно хорошенечко не высыпался. Я отвернулась.
— Извини... что тебе пришлось пройти через это.
— Все в порядке! Смотри. Что это за друзья, если они не могут совместно провести несколько часов с психованными даймонами? Мы можем смотреть на это, как скрепляющий опыт.
Я фыркнула.
— Скрепляющий опыт?
Он кивнул и начал рассказывать мне о всех полукровках, которых успел поведать после того, как вернулся в Ковенант. Когда он упомянул об Оливии, у него появился туповатый взгляд на его лице. Вдруг я подумала, что если и у меня такая дурацкая улыбка, когда я думала об Эйдене. Боги, я надеялась, что нет.
— Так что скунс сношался с моей ногой.
— Что?
Он рассмеялся, а затем поморщился.
— Ты совсем не слушала меня.
— Извини. — Я моргнула. — Я вроде здесь.
— Я рассказывал о том, что…
И тогда я выпалила.
— Я почти соединилась с Эйденом.
Калеб открыл рот. Ему понадобилось несколько попыток, чтобы сказать что-то связное.
— Это означает, что ты зацепила его, как, скажем, удочкой?
Я нахмурила брови.
— Нет.
— Правым хуком в челюсть тогда?
Я покачала головой. Он уставился на меня.
— Алекс, о чем ты думаешь? Ты в своем уме? Ты хочешь оказаться в рабстве? Вау. Ох, боги мои, ты сошла с ума.
Я съежилась.
— Я сказала почти, Калеб. Расслабься.
— Почти? — Он поднял руки вверх, а потом поморщился. — Совет не волнует, почти. Люди, я думал Эйден равнодушный. Чертовы чистокровные, они не думают о том, что происходит с нами. Риск потерять будущее, чтобы просто получить…
— Эй. Эйден не такой.
Калеб ласково посмотрел на меня.
— Нет, такой
— Нет.
Я потерла глаза.
— Эйден не стал рисковать моим будущим. Поверь мне. Он совсем не похож на остальных. Я доверила бы ему свою жизнь, Калеб.
Он думал, молча.
— Как это случилось?
— Я не собираюсь вдаваться в подробности. Это было тем, что ... что произошло, но все кончено. Мне просто необходимо было кому-то рассказать, но ты должен пообещать мне, что не расскажешь никому.
— Конечно, нет. Я не могу поверить, что ты беспокоишься об этом.
— Знаю, но я чувствую себя лучше, рассказав это. Хорошо?
— Алекс... ты действительно заботишься о нем, не так ли?
Я зажмурилась.
— Да.
— Ты же понимаешь, насколько это неправильно?
— Да, но... он так отличается от любого чистокровного, которых мы знаем. Он не думает, как они. Он добрый и на самом деле смешной, если бы ты мог узнать его. Он не мирится со всей моей хренью, и мне это вроде как нравится. Я не знаю. Эйден просто понимает меня.
— И ты понимаешь, что все это ничего не значит? — спросил Калеб. — Что это не может продолжаться дальше?
Из-за этого знания я страдала больше, чем нужно. Я вздохнула.
— Знаю. Может, мы... поговорим о чем-нибудь другом?
Калеб погрузился в молчание, думая, только боги знают о чем.
— Ты видела, Сета?
Я поднялась на локте.
— Нет. Он не заходил, когда я была в Нешвеле и даже когда вернулась сегодня. А что?
Он пожал плечами. С его синяками на ребрах это получилось немного криво.
— Я думал, ты видела его с тех пор как ...
— С тех пор как что?
— Я был там, в комнате, Алекс, и твоя мама сказала, что ты другой Аполлион.
Он смотрел на меня внимательно. Мой желудок перевернулся, и я плюхнулась обратно на кровать, замолчав. Калеб все еще смотрел на меня. Ждал. Я глубоко вздохнула и рассказала ему все на одном дыхании, остановившись перед тем, чтобы сказать ему, что Сет станет Богом-Убийцей. Когда я закончила, Калеб посмотрел на меня, как будто у меня три головы.
— Что?
Он моргнул и покачал головой.
— Этого просто... не может быть, Алекс. Я помню Историю и Цивилизацию в прошлом году. Мы говорили об Аполлионах и о том, что случилось с Солярис. Это... вау.
— Вау это не то слово. — Я заставила себя подняться и скрестила ноги.
— Я имею в виду, это очень круто.
— Правда? В восемнадцать лет я либо буду уничтожена, либо истощена Сетом, вместо того, чтобы легально покупать сигареты.
— Но…
— Не то чтобы я курю. Я имею в виду, что могла бы. Может быть, просто может быть, я буду вся под напряжением достаточно долго, чтобы использовать акашу, потому что я видела, Сет использовал ее, и это было чертовски здорово. Я бы хотела ударить даймона или двух этим.
Калеб нахмурился.
— Ты не воспринимаешь это всерьез.
— Ох. Это то, с чем справиться невозможно.
Он не был впечатлен моей стратегией.
— Ты сказала, Солярис убили, потому что Первый Аполлион напал на Совет, верно? А не она?
