Вы хотите меня отвезти в тот же ресторан, где были в прошлый раз? – спросила, пытаясь разрядить обстановку.
- Нет, - несколько сухо отозвался он.
- Мы будем каждый раз посещать новый? – не успокаивалась я.
- Если захотите.
Что за несносный человек? Если я нравлюсь, то так и скажи, а не скрипи зубами при виде букета, а потом играй в молчанку и ущемлённое достоинство!
Раздражает.
Из кареты вышли в тишине и также, молча, проследовали за подавальщиком.
Ресторан был чудесным: очень уютным и романтичным. Настоящие свечи горели в стеклянных пузатых чашках, которые располагались в веночках из листьев «вечного дерева» и цветов магнолии.
Нас посадили за столик для двоих, напротив друг друга.
Не знаю, мне было неуютно. Нам бы поговорить откровенно после прошлого вечера и ночи, спокойно и без свидетелей.
Мы будто откатились назад. Сидим в ресторане, смотрим друг на друга, ведём пустые разговоры.
Я резко посмотрела в сторону, чтобы сморгнуть подступившие к глазам слёзы.
- Нес, если тебе здесь не нравится, то можно найти другое место, - говорит он. – Ещё полно мест, где мы не были, там будет не менее красиво…
- Брай, прекрати. Я так не могу. Наши отношения мне стали непонятны. Кто мы друг другу? Скажи мне честно! Чего ты хочешь? – даже мне была слышна обида в голосе, хоть я и старалась говорить нейтрально. – Если тебе нечего сказать, то я…
- Я не хочу тут сидеть с тобой, - вдруг перебивает он меня на полуслове.
Смысл сказанного доходит до меня не сразу. Но менее больно не становится, когда дошло.
- Тогда зачем..., - начинаю я опять, стараясь дышать глубоко и размерено, чтобы не «удариться» в слёзы.
- Хочу быть у тебя дома, и я не хочу есть, - опять перебивает он меня. – Голод другого толка меня доконает.
Он смотрит мне в глаза, и я понимаю, что оба его глаза стали чёрными.
- Глаза, - говорю я.
- Да, они зеркало души, говорят люди, но в моём случае они отражение магии и тёмная берёт верх, - напряжённо говорит он и замолкает.
Он так сильно вцепился в стол, что пальцы побелели, и, мне кажется, что он выломает края, осталось совсем чуть-чуть.
Что же, самое время всё прояснить.
Я, молча, встаю со своего места и обхожу стол, не разрывая нашего взгляда.
- Идём, - всё, что произношу, но больше и не надо.
В дверях ресторана Брай слегка приобнимает меня за талию, и мы мгновенно переносимся ко мне в дом.
Темно и пусто. Слышно только наше прерывистое дыхание, видимо, дамы приглашают кавалеров.
Встаю перед магом, медленно провожу рукой по груди вверх, по шее проскребая ноготочками, и далее в волосах.
Маг издаёт глухой стон, даже чуть качнулся в сторону руки. От этого низкого звука у меня напрягается позвоночник, и волосинки на руках приподнимаются. Вот это я понимаю сила звука.
Эта молчаливая игра заводит не меньше стандартной прелюдии.
Запускаю руки ему под камзол и спускаю с плеч, ласковым слитным движением, одновременно тянусь к губам, так как маг проявляет мало инициативы – сдерживается. Это даже интересно.
Целуемся мы так, будто завтра не наступит, есть только здесь и сейчас, а дальше всё – бездна.
Его руки смыкаются у меня за спиной как стальной капкан, отчего дышать становится трудновато, но я не жалуюсь.
И пальцы скользят по моей спине вверх, поглаживают по голой коже над вырезом платья, отчего маленькие мурашки бегают за пальцами, я мелко вздрагиваю. Он чувствует это и продолжает в том же духе.
Я решаю, что надо продолжать, а то ноги уже слушаются плохо, дыхание затруднено, а одежда мешает движению рук. Поэтому я пытаюсь расстёгивать его рубашку, но делать это трудно, когда тебя прижимают к себе как родную.
Всё, что получилось – это вытащить её полы из брюк, но дальше дело не продвинулось.
Я оторвалась от губ мужчины, глубоко вздохнула, чтобы сознание не потерять, вот, что называется, «дорвался», и припала к его ключицам, которые трогательно виднелись из распахнутого ворота рубахи.
Брай сам, наконец, сорвал рубашку с себя, так как на расстёгивание пуговиц его не хватило.
Мужчина поворачивает меня к себе спиной и проводит губами вдоль позвоночника, я чуть приоткрываю глаза и вижу наше отражение в большом зеркале.
Боже, мы стоим в коридоре моего дома, а я даже внимания не обратила.
Однако смотреть, как руки тёмного мага ласкают моё тело в затемнённом отражении так прекрасно и порочно, что я наблюдаю из-под прикрытых ресницами глаз. Это будто не мы, а люди в зазеркалье, в темноте две переплетённые фигуры. Света совсем мало от камина, который почти потух.
- Эта застёжка, просто моя погибель, - выдыхает мне в ухо Брай.
- Ты слишком сильно тянешь, - шепчу в ответ.
-Ты права, - с этими словами он разрывает моё платье по шву, и оно цветной тряпочкой оседает к моим ногам. Только тончайшее шёлковое бельё отделяло меня от полного
