— Я думаю, он ждет чего-то подобного и готов к этому. Послушай, Гаррет, это же, в сущности, то, чего мы добивались, — он здесь, он меня заметил. Детей надо было сразу отослать в Драконьи горы, конечно, тут мы просчитались. — К горлу подкатил холодный липкий страх, но я справилась. — Давай подумаем, как их быстро вытащить, а в остальном наш план работает, нужно лишь от него не отступать.
— Работает? Мы думали, он попытается выкрасть тебя здесь, сработает защитный амулет, и мы его скрутим! Здесь, в Резиденции, под защитой полусотни боевых драконов. — Аура Гаррета полыхала багровым с ядовито-зелеными проблесками. — А теперь ты собираешься лезть к нему в логово! Нет! — Гаррет схватил меня за руку. — Ты никуда не пойдешь!
— У него наши дети, Гаррет. Он точно не станет убивать меня сразу, ему обязательно нужно будет насладиться своим триумфом. — При мысли о возможных способах наслаждения меня передернуло, а Гаррет вздрогнул, как от удара. — Время, чтобы вытащить меня, есть, все наши магические ловушки готовы. А вот у них нет никаких шансов, понимаешь? Ему плевать на Маруську, судя по письму, он даже не понял, что она его дочь. А уж Шорр так и вовсе разменная фигура, расходный материал. Мы знали, что это будет непросто… Давайте лучше придумаем, как будем их вытаскивать.
— Она права, Гаррет. Мы идиоты, что заварили эту кашу, но, отступив сейчас, мы потеряем и шанс спасти детей, и возможность добраться до этого Алекса, — поддержал меня Сэлл. — Надо только подумать, как все исправить, не подвергая риску Сашшу. Кто же знал, что так повернется судьба…
— При слове «судьба» Гаррет обхватил голову руками и застонал.
— Будь все проклято! — заорал он во внезапном приступе ярости.
Крепкий деревянный стул не выдержал его удара и с хрустом развалился. Дракон глубоко вздохнул, возвращая себе самообладание. Минутная слабость прошла, и он снова был собранным и спокойным, по крайней мере внешне.
— Какая-то странная у меня судьба, — произнес он печально, — провожать любимых женщин в бой.
Аура его засияла ровной ярко-алой яростью. Таким он нравился мне больше. Сосредоточенно помолчав еще пару минут, он решительно тряхнул головой и коротко скомандовал:
— Иди одевайся! Вернешься — расскажу, у меня есть идея. Надо будет многое переделать в моем амулете, а времени у нас совсем мало.
Дверь в трактир «Два гуся» легко открылась, стоило лишь мне протянуть к ней руку. Я поспешно, пока решимость не покинула меня, шагнула за порог.
— Сашенька! А я уж думал, не придешь со мной поговорить, — радостно сказал Алекс с наигранно-слащавой улыбкой. Он сидел в высоком, похожем на трон кресле. Рядом застыли Маруська и Шорр, вдвоем привязанные к одному стулу. На одежде и лице Маруськи засохшие брызги крови, но, кажется, это кровь парда, выдохнула я с облегчением. Алекс не успел причинить им вреда, только напугал.
Я перевела глаза на бывшего мужа. За двадцать лет, что я его не видела, он ничуть не изменился, все такая же сладкая девичья мечта — мужественный красавец, высокий, голубоглазый и светловолосый. «Истинный ариец», вспомнилось мне его институтское прозвище. И нарочито теплая неискренняя улыбка, знакомая мне по совместной жизни. Именно с таким лицом он обычно причинял мне очередную боль. Раньше мне бы и в голову не пришло улыбаться ему в ответ, но теперь я растянула губы в таком же фальшиво-дружелюбном оскале и, чувствуя себя психиатром на приеме, почти весело сказала:
— Отпусти детей, Алекс, они здесь ни при чем. И поговорим.
— За дурака меня держишь? — Алекс погладил Маруську по голове, мою девочку передернуло. — Дети — это залог твоего послушания, моя дорогая. Я был бы полным идиотом, если бы отпустил их.
Он сладко улыбнулся мне. Играет, скотина.
— О нет, ты не идиот, Алекс, я знаю. — Я неспешно начала расстегивать пуговицы на жилетке, на губах застыла эта дурацкая неживая улыбка. — Но детей я все-таки предлагаю отпустить.
Очень надеюсь, что Гаррет не ошибся.
— Хочешь отдаться мне прямо здесь и сейчас? Что, наш юный принц не так хорош в постели, как я?
Алекс ухмыльнулся. Господи, как только я могла влюбиться в это омерзительное лицемерное самодовольное чудовище?
— Принц? О ком ты говоришь? — удивленно подняла я брови, стараясь протянуть время.
— Эрр Рралл! — с ненавистью выплюнул Алекс. — Его светлость сопливый аристократишка! О, ты и правда не знала? Он все так же скромен, как четыре сотни лет назад, да? Строит из себя простого парня?
— Не понимаю, о чем ты, — холодно обронила я. Сейчас!
Я нащупала тонкую цепочку на шее и резко сорвала с себя амулет, швыряя его Алексу прямо в лицо. Разорвавшись, цепочка активировала заклинание, и украшение рассыпалось мелкой серебристой пылью. Облако пыли не осело, как это полагалось бы, на все вокруг, а целеустремленно покрыло лицо, шею, грудь и руки моего собеседника.
Я подскочила к детям, и за те несколько секунд, пока Алекс соображал, что происходит, успела сорвать с Шорра блокирующий магию амулет. Едва не надорвавшись, я отшвырнула стул как можно дальше от Алекса, умоляюще прошептав молодому дракону:
— Ты только вытащи Маруську!
Шорр решительно кивнул, и у меня затеплилась надежда, что все обойдется.
Мы с Гарретом не ошиблись в своих предположениях. Алекс действительно носил амулет, подавляющий магию. И когда действие этого амулета было нейтрализовано, его магия вырвалась на свободу, выливаясь, как кипящее молоко. Знакомое мне по снимкам с мест преступления тягостное и тошнотворное ощущение заполнило пространство. У меня за спиной слабо всхлипнула Маруська, она чувствовала магию куда острее меня. Надеюсь, Шорр не растеряется и не сглупит — к нему магия тоже вернулась. Лишь бы не сунулся в наши разборки, все испортит, мельком подумалось мне.
Впрочем, он бы и не успел. Мир отторгал Алекса именно так, как предполагали наши эксперты, — пространство вокруг нас начало сначала медленно, а потом все быстрее сворачиваться само в себя — треснула крыша трактира, рассыпалось кресло. Зазмеились по полу трещины.
По расчетам экспертов, чем дольше Алекс стоял на месте, тем быстрее должно было сворачиваться пространство; еще немного, и ни ему, ни мне не выбраться, нас выдавит в межмирье. Впрочем, для меня это самый удачный вариант. Как мы и думали, к Алексу невозможно было подобраться, пока работала его магия — мир отгородился от него коконом. Только я — чужачка в этом мире, да еще с моей магической блокадой — на всякий случай на мне был дополнительный амулет, который перекрывал даже те жалкие капли детской магии, что открыл во мне Гаррет, — не была отброшена вовне, потому что еще не сплелась с этим миром в одно целое. Так что я стояла и спокойно ждала: пусть выдавливает. Гаррету будет несложно вытащить меня из межмирья, а самого Алекса…
