После нападения, стражи ещё несколько дней осаждали базу, а потом им на смену пришли призраки и опасно стало только с наступлением темноты. Даже сейчас, находясь в маленьком тёмном кабинете, защищённом барьером, я отчётливо слышу леденящий душу писк, и по телу, невольно, бегут мурашки.
В свою очередь, всё что оставалось сделать нам, чтобы поблагодарить за спасение, это поделиться информацией. Дерек рассказал всё: о неком мире Артелия, о Совете и его замыслах, о том, как на наш мир, будто цепных собак, спустили стражей, о деревнях — пространственных дырах, проваливающихся в наш, о том, что теперь наш мир никогда не станет прежним, хотя это и дураку понятно.
Я же смогла выдавить из себя слова о теории, что рассказал мне профессор на дуэли: о том, что игра — это способ отбора людей с наиболее выдающимися качествами, подходящими для жизни в Артелии. Дерек услышал об этом впервые, но по его задумчивому взгляду я поняла, что с он согласен, такое вполне может быть.
Как оказалась, меня Воган узнал по катане за поясом, он тоже слышал о появлении здесь Майка. Ещё Воган сказал, что слухи расходятся гораздо быстрее, чем думали мы и что про девушку с мечом передают даже по радиостанции, которая иногда, по вечерам, выходит в эфир, чтобы рассказать последние новости о жизни на Земле. Это меня удивило, оказывается, что мою персону вовсю раскручивают без моего же ведома. И плюс ко всему приписывают подвиги, в которых я вообще никакого участия не принимала.
Воган подтвердил догадки о том, что это происходит по всему миру, количество жертв лишает рассудка, настолько цифры огромны. Военные делают, что могут: пытаются перебить стражей, ищут выживших, создают для них укрытия. К военным присоединилось много гражданских.
Про Артелию по радио, конечно же, никто не упоминал, хотя про появляющиеся спасительные деревни постоянно рассказывают, забывая добавить факт о том, что они вообще из другого измерения. Наверное, людям сейчас итак слишком тяжело, чтоб загружать их мозг такой информацией, с этим я согласна.
Я спросила у Вогана, почему бы не попытаться сбежать днём, но он только грустно усмехнулся в ответ. Причин было много: нет никакой гарантии, что сразу за воротами базы, их не поджидают полчища стражей, нет никакой уверенности, что старики переживут переезд. К тому же они уже слили бензин со всего возможного транспорта, чтобы питать им генератор, который поддерживает работу барьера. Лифт придётся запускать несколько раз, чтобы спустить всех людей вниз, а потом нужно будет заправить грузовик, в который все смогут уместиться. И он не сомневается, что бензина не хватит, чтобы добраться до безопасного места, к тому же никто из них понятия не имеет, куда нужно ехать. И как вообще на грузовике, через лес, проехать в спасительную деревню. Но даже, если это всё и удалось бы проделать, можно вернуться к первому пункту и попрощаться с этой идеей: за пределами базы от остальных стражей спасения не будет.
На улице мелькнула чёрная фигура и скрылась за углом. По телу пробежала дрожь, стражи пространства каждую ночь выжидают, когда барьер перестанет работать. От мысли от том, что мы окружены этими тварями, начинает лихорадить.
Я вспомнила про Кита, сейчас он лежал в тёплом спальном мешке, рядом с Малией. Два часа прошли, его дыхание и пульс стали ровными, что означало его благополучное возвращение с дуэли и крепкий сон. Интересно, что заставило его держаться? Он ведь до сих пор понятия не имеет, где очнётся. Я думаю, одерживая победу он был уверен в том, что окажется в одной из чёрных дыр, запертый в собственном теле. Но это не помешало ему победить, такие гордые павлины, как он, не сдаются.
Внезапно кто-то дотронулся до моего плеча. Я молниеносно выхватила из-за пояса Киккаре и приставила к горлу ошарашенного Дерека.
— Прости, — выдохнула я, опуская катану. — Не подкрадывайся так.
— Извини, не хотел тебя напугать.
Дерек выглядел измученно. То с каким усилием ему удалось притащить на себе тело Кита, пробиваясь сквозь стражей и чуть ли не зубами вгрызаясь в замёрзшую землю, чтобы не быть втянутым в чёрные дыры, сейчас отпечаталось тёмными кругами под глазами, потрескавшимися до крови губами и трясущимися руками от напряжения.
Раненую руку обработали и перевязали чистыми бинтами, тот, что наматывала я был полностью пропитан кровь. Не представляю, какую боль ему пришлось вынести, волоча на себе боксёра-Кита.
Я аккуратно взяла его трясущиеся руки в свои и виновато вздохнула.
— Всё в порядке, — нежно улыбнулся Дерек и провёл ладонью по моим волосам. — Врач сказал, что это от сильного перенапряжения мышц, нужно принять горячую ванну, или что-то такое, тогда тремор пройдёт. А ожёг… ожёг приличный, но под обезболивающими, я о нём даже не вспоминаю. В общем, врач сказал, всё поправимо, главное больше отдыхать и не перетруждаться.
— Тогда чего встал? — Я с упрёком взглянула ему в глаза. — Тебе надо выспаться как следует. На, выпей успокоительных, они помогут отключиться.
И я мигом достала из кармана две жёлтых таблетки, которые мне дал здешний врач, глядя на моё удручающее состояние, но я их так и не выпила.
— Почему не приняла? — Дерек был не доволен. — Лин…
— Мне не нужно, — перебила я. — Я выпила лекарство от головной боли и ещё что-то противовоспалительное, для носа. Со мной всё хорошо.
Конечно, я соврала, какое там хорошо?.. Ещё ни разу в жизни я не чувствовала себя так ужасно, не чувствовала себя хладнокровным монстром, способным так легко убить безоружного человека.
— Расскажи, что случилось, — вдруг сказал Дерек.
Это был единственный раз, когда он первым попросил рассказать о том, что было на дуэли. Я слегка удивилась, но рассказала всё от начала до самого конца. Когда закончила, моё лицо было мокрым от слёз, а плечи вздрагивали от беззвучных рыданий.
Дерек крепко прижал меня к себе и поцеловал в висок.
— Ты была вынуждена.
— Нет, не была… Я могла не убивать его, могла умереть сама и не превращаться в монстра!
— Ты не монстр, — Дерек внимательно заглянул мне в глаза. — Это игра заставляет идти на такие поступки, ты не виновата, что принимаешь в ней участие. Ты вынуждена выживать.
— Нет! Я могла отказаться убивать его! — вспылила я, точно Дерек был в чём-то виноват. — Я не понимаю себя в этим моменты, Дерек. Со мной что-то происходит, словно… я перестаю быть собой! Мне страшно…
И с новым приступом рыданий я уткнулась лицом в его тёплую грудь.
— Я боюсь, что однажды этот хладнокровный монстр, охотник с обострённым чутьём, ловкий убийца… я боюсь что стану ими окончательно, — уже тише заговорила я. — В такие моменты, когда я в опасности, во мне как будто что-то просыпается. Нет, я просто становлюсь другой, это всё та же я, только другая, я думаю по-другому и чувствую своё тело по-другому…
— Лин, ты это ты, — пытался утешить меня Дерек, но рыдания только усилились. — Всё та же девушка со вспыльчивым характером, иногда милая, иногда грубая, непослушная и внимательная даже к тем, кто не заслуживает твоей доброты. Ты не превращаешься ни в какого монстра, ты лишь пытаешься выжить.
— Но я могла отказаться, могла умереть! Ведь это не правда, что я хочу победить, только ради спасения человечества. Ты ведь знаешь? Я и себя пытаюсь спасти! — И я взглянула на Дерека мокрыми распухшими глазами. — Я не такая уж и хорошая, как ты обо мне думаешь.
— Нет ничего плохого в том, что ты пытаешься выжить, — он вытер мои щёки двумя дрожащими пальцами, — ты ведь человек, а не бездушная машина. Престань себя винить. Когда ты решила выживать, то поступила смело, даже не смотря на то, что тебе было страшно, ты выбрала путь, который может спасти тысячи жизней. Ты оплакиваешь каждого, кого вынуждено убиваешь. Ты продолжаешь идти к цели даже тогда, когда кажется, что ты окончательно сломалась. Ты сильная, Лин, очень сильная. Ты можешь вытерпеть не только сильнейшую физическую боль, но и душевную и при этом сохранить в себе человека. Ты никогда не превратишься в монстра.
