— Я не знаю.
Глаза постепенно привыкли к полумраку, и теперь я могла разглядеть худощавого мальчишку, очень похожего на отца. Только глаза у него были светлые-светлые — то ли серые, то ли голубые. Нет, все-таки голубые. Темные волосы обрамляли худенькое личико. Губы и вовсе казались бескровными. Вильяму сложно было дать его двенадцать. Видимо, оборотни взрослеют как-то по-своему.
— Мне стало плохо на прошлой неделе, — тихо, почти шепотом говорил мальчишка. — Во время прогулки. Перед глазами возникли красные пятна, но потом прошло, а ночью начался жар.
Дареаль кивнул каким-то своим мыслям. Убедился, что первый оборот близок? Надолго ли мы здесь?
— Жар не спадает? — спросил герцог.
— Спадает после настоек, но возвращается снова. А это кто, папа? — И мальчик уставился на меня так пристально, что вдруг стало не по себе. У ребенка — серьезный испытующий взгляд. А Вильям Дареаль не так прост! Везет мне на странных людей.
— Это Полина Лерьер, моя подруга, — представил Дареаль. — Мадемуазель Лерьер, это мой сын Вильям.
— Рад встрече, — совсем нерадостно буркнул Вильям. Наверняка, посчитал, что у меня есть виды на его отца.
— Я тоже рада познакомиться, — отдала дань вежливости. — Герцог Дареаль, позволите мне осмотреть вашего сына?
— Целительница? — прищурился Вильям.
— Светлая магичка, — с достоинством задрала подбородок.
— Да, конечно, Полина. — Дареаль все-таки отбросил официальный тон. — Только сначала отдохните, путь был неблизкий. Я распорядился, чтобы для вас подготовили комнаты.
— Тогда увидимся позднее.
Я поняла, что Этьену хочется поговорить с сыном наедине. И он был прав — я безумно устала. Хотелось спать, поэтому, несмотря на разгар дня, я позволила служанкам помочь мне раздеться, вымыться — и легла. Вот только стоило им задернуть шторы и удалиться, как сон будто рукой сняло. Я лежала и смотрела в потолок, разглядывая замысловатые цветочные узоры на персиковом фоне. Усталость никуда не делась. Она будто давила на плечи, но глаза оставались открытыми. Что-то показалось мне странным. Что же именно?
Прокручивала в памяти приезд в замок, встречу с Вильямом. Болезнь. От мальчика не исходило боли, которую я, как светлая, могла ощутить, даже не применяя магию. Пусть и не всегда явственно, но в спальне Вильяма был очень спокойный фон. Может, потому что оборот — это не болезнь? И мальчику действительно просто требуется присмотр отца? Как бы там ни было, но мне хотелось, чтобы задержка в замке не была долгой. Да, я понимала герцога Дареаля. Он беспокоится о сыне. Только что делать мне самой? В одном он прав — двери, закрытые передо мной, открыты перед ним.
Кажется, я все-таки уснула, потому что, когда проснулась, в комнате было темно. Поднялась, решив, что не стоит беспокоить прислугу, надела платье и тихонько вышла в коридор. Куда направиться? Этьен наверняка уже отдыхает. Все-таки наш путь был совсем нелегким. Может, прогуляться самой? С такой защитой окрестности замка безопасны.
Я спустилась на первый этаж. Расположения комнат пока не знала, но помнила, где находится выход. Увы, входная дверь оказалась заперта, и рядом не было никого, кто бы мог ее отпереть. Замок спал. Попавшиеся по пути часы показывали третий час ночи. Но должен же здесь быть выход! Я бесцельно побрела по комнатам. Раз Этьен тут не живет, едва ли здесь можно найти запретные помещения. А если и найдутся, их двери будут под магической защитой, я почувствую. Шаг, еще шаг. Комнаты были обставлены дорого, но казались безликими. В них будто отсутствовала жизнь. Я прикасалась к тяжелым рамам картин, массивным подсвечникам. Вряд ли юному наследнику Дареаля здесь нравится. Ведь там, в столице, дом дышал уютом, а тут — холодным покоем.
За очередным поворотом меня ждал подарок — дверь, ведущая в сад. Я прикоснулась к дверной ручке — открыто! Наверняка сад огорожен стеной и целым рядом заклинаний, иначе я бы не вышла так просто. Зато снаружи сразу стало легче. Я любовалась ухоженными клумбами, старыми яблонями, чудом уцелевшими после пожара, о котором рассказывал Этьен, молодыми деревьями. Здесь было привольно и хорошо.
Вдруг почувствовала чей-то взгляд между лопаток. Медленно обернулась. Никого! Только слегка качнулась ветка на ветру. Странно… Ощущение чужого присутствия не покидало. Я сделала вид, что все нормально, и продолжила идти вдоль аллеи, но попыталась осторожно прощупать магией пространство. Тут определенно кто-то есть!
— Выходи! — обернулась я. — Выходи или будет хуже!
И для внушительности призвала светлое заклинание, напоминающее сияющий шар, но, увы, навредить оно никому не могло, потому что было исцеляющим.
Ветки кустов дрогнули, и на тропинку вышел белый волк. Его янтарные глаза поблескивали в темноте.
— Этьен? — спросила я. Волк не пошевелился. Значит, не Этьен… — Ты кто?
Волк недовольно рыкнул — и прыгнул обратно, взметнув ворох сухих листьев. Это что еще было?
— Эй, ты куда? — кинулась за странным зверем. — Стой!
И вот зачем я за ним погналась? Но в тот момент взыграло любопытство. Кусты остались позади, и передо мной открылась большая поляна, залитая лунным светом. Вот только она была пуста. Может, в землях оборотня Дареаля водятся и другие оборотни? Хотя он же сказал, что всех истребили. Тем более странно.
Я решила, что хватит ночных прогулок, и вернулась в дом. До утра проворочалась в кровати, а к завтраку почти бежала. Этьен уже ждал меня в малой столовой. Он снова выглядел безукоризненно: сменил дорожную одежду на простой вроде костюм, но я-то видела, что пошит он из дорогих тканей. Волосы, отросшие за время пути, стали короче — видимо, герцог предпочитал короткие стрижки.
— Доброе утро, Полли, — поднялся он навстречу и дежурно склонил голову. — Как спалось?
— Доброе утро, Этьен. Спасибо, замечательно.
Обычный обмен любезностями. Но меня сейчас интересовало другое. Мы сели к столу, а я выжидала удобную минуту, чтобы задать свой вопрос.
— Как себя чувствует Вильям? — решила узнать для начала.
— Неважно, — признался герцог. — Целитель говорит, что не находит причину его болезни. Он тоже склоняется к тому, что виной всему — скорый оборот.
— И мальчику никак нельзя помочь?
— Пока процесс не завершится — нет. Увы, все, что я могу сделать — это быть рядом и помогать своей силой. Слишком мало…
Я замолчала, помешивая чай. Герцог предпочитал легкий завтрак без большого набора блюд, и я тоже, поэтому сейчас передо мной на тарелочке была только воздушная булочка, а чуть поодаль стоял джем.
— Этьен, скажите, а в вашем роду были белые волки?
— Белые? — Дареаль удивленно вскинул бровь. — Нет, только серые. По легенде, белый волк — хранитель нашего рода. А почему вы спрашиваете, Полина?
— Я проснулась ночью, — призналась откровенно, — и немного прогулялась в саду. И там я видела белого волка.
— Вы уверены? — нахмурился герцог.
— Абсолютно.
— Странно… Может, это связано с оборотом Вильяма? Мне дух рода не являлся никогда.
— Не знаю, я просто удивилась. Думала, все волки серые.
— Не все. Но белых точно среди нас нет.
Дареаль задумался, а я быстро доела завтрак и теперь ждала, что он скажет.
— Можно мне посмотреть, что с Вильямом? — напомнила о своей просьбе.
— А? Да, я провожу, — будто очнулся герцог.
— Не стоит, лучше я сама.
— Хорошо, как скажете.
Этьен поднялся из-за стола, и я вслед за ним. Да, мне казалось, что в присутствии отца мальчик со мной разговаривать не станет. Поэтому, попрощавшись с герцогом, я поднялась на третий этаж и замерла перед знакомой дверью. Пора!
Внутри все так же царил полумрак. Вильям лежал на кровати, закрыв глаза. В первую минуту мне показалось, что он спит, но стоило сделать пару шагов, как на меня уставились огромные голубые глаза. Стало не по себе, даже холодок пробежал по позвоночнику.
— Привет, — заставила себя улыбнуться.
— Здравствуйте, мадемуазель Лерьер, — ответил Вильям, и, готова была поклясться, в голосе его доброжелательности не было.
