И вот уже скалы показались со всех сторон. Белоснежные вершины дышали холодом и одиночеством, а Фи-фи все неслась. Холод обжигал ее клюв и глаза, а она все падала. Бух. Все вокруг потемнело.
— Ты чего удумала?! — Раздалось грозно снизу, — жить надоело? А ну геть, с этой высоты. И только вздумай мне еще!
Фи-фи встала на лапки. Встряхнулась. Расправила перышки.
— Вы не так все поняли, уважаемый господин кондор. Я не думала даже. Просто я влюблена! Я так размышляю!
Старая огромная птица, поймавшая себе на спину маленькую голубку, хохотнула.
— Эх, молодежь! Размышляла она так! Вот в наши времена…
— Спасибо, господин кондор, — расхохоталась Фи-фи и соскочила со спины птицы великана.
Она огляделась и увидела внизу старый заброшенный замок. Про него давно ходят всякие страшилки, и мало кто осмеливается сюда забираться. Голубка спустилась вниз и преобразилась в девушку на толстой горизонтальной ветке дуба. Она молила Мать природу о помощи и просила ее всего об одной удаче. И Мать природа услышала мольбы маленькой птички. Фи-фи заметила, как серебристый сокол пронесся над пропастью и юркнул в ветви раскидистого дерева невдалеке от ужасного замка, где полным полно всяких призраков.
— Привет, — прошептала она практически в самое ухо Роланду.
Парень подскочил так, что ей пришлось схватить его за плечи, чтобы тот не свалился.
— Ты что тут делаешь!? — Чуть не прокричал бывший паж, — а ну улетай отсюда, бегом!
— Х-мм…, прям, улетать и непременно бегом?
— Опять язвишь, Фи-фи? Что тебе надо?
— Я подумала, что ты совершенно не справишься один, — начала она уже без гонора, — без меня.
— Угу. Двадцать три года справлялся, а теперь ну никак. Улетай, голубка, я теперь вне закона. Я преступник. Мне нет пути назад. Разве тебе еще не рассказали?
— Да, в таких красках рассказали, что я даже прилетела с принцессой разбираться.
Роланд от удивления даже бросил разглядывать замок и оглянулся выпученными глазами.
— Не уж-то заревновала?
— А если и так? — С вызовом ответила Фи-фи.
Ей стало очень не по себе, и она опустила голову. Никогда еще не приходилось гордой девушке открывать свои чувства. Сокол ничего не ответил. Она с содроганием в сердце ожидала ответа, но прошла минута, а он молчит. Голубка вздохнула и выпрямилась, и тут же попала в крепкие объятья. Роланд обнял ее и поцеловал сразу в губы, а она даже не заметила, как ответила, и голова так закружилась.
«Фи-фи, моя Фи-фи… да плевать, что было, и что будет. Я-то думал, что я не нравлюсь тебе, а ты…ты…»
— Я люблю тебя, моя гордячка, — проговорил он страстно, — больше жизни люблю. И пусть весь мир рухнет, но я не оставлю тебя никогда.
Фи-фи растерялась и не нашла слов для ответа. Поэтому она просто поцеловала его еще раз. Идиллию влюбленных прервал сильный грохот и стук металла. Роланд и Фи-фи тут же устремили взгляды на замок.
Огромный белоснежный волк нападал на двух воинов эльфов, а те отбивались разным видом оружия. И такое это было завораживающее зрелище, что молодые люди, забыв, как дышать, смотрели во все глаза.
— Он их точно сожрет! — Шептал Роланд. — Я таких оборотней даже в учебниках не встречал. Вот это воин!
— Знаешь? — Отвечала ему тоже шепотом Фи-фи. — Лично мне кажется, что если бы хотел, то убил бы уже давно. Такое впечатление, что это тренировка.
— Ты уверена?
— Нет.
— Но тебе кажется?
— Ну…да… — нахмурилась голубка, — я таких тоже не встречала. Может альбинос? Но громадина. Это факт.
Внезапно вокруг пары образовался клубящийся густой туман и захватил обоих в плен. Молодые люди пытались выпутаться, но у них ничего не вышло. И они тут же схватились в крепкие объятья.
— Господин, — вышел навстречу волку странник, — посмотрите, что угодило в наши силки. Охрана хоть и старая, но работает исправно.
Рольф, Стас и Сибис остановили тренировочный бой и посмотрели на Лявра. Странник прошептал заклинание и на полу образовался густой клуб дыма, который тут же стал рассеиваться.
— Они целуются!? — Щеки Сибиса тут же зарделись от увиденного.
Стас же выставил в сторону пришельцев свою рапиру. А Рольф показал эльфам руками, чтобы не трогали незнакомцев.
— Вот это номер, — почесал он над верхней губой и хохотнул, — лорд Оберфорд, это непростительный мезальянс. Вы даете себе отчет?
Сокол и голубка как ошпаренные вскочили на ноги и оба вытянулись по струнке перед капитаном.
— Вольно, — скомандовал Рольф.
Фи-фи тут же всхлипнула и бросилась на шею Рольфу. Обняла его крепко и сразу же вернулась на место.
— Простите, — вытерла она слезы и снова вытянулась струной.
Роланд неодобрительно посмотрел на девушку, у той аж щечки раскраснелись.
— Мне все равно, капитан Рольф, — ответил он твердо, — я люблю эту девушку. Наши чувства взаимны. Мы будем вместе навсегда.
— А трудности в бедности, — наклонил голову Рольф, — не пугают изнеженного пажа?
— Я больше не паж, мой капитан. Я вне закона.
Рольф вытянул лицо от удивления и посмотрел на голубку. Та согласно закивала головой, после, вспомнив что-то, толкнула сокола в плечо. Парень опомнился, тут же снял с шеи шнурок с кольцом и протянул его волку. Рольф замер в нерешительности. Его медное колечко, которое забрал Лявр вернулось к нему, но как? Фи-фи все рассказала.
— Принцесса просила его передать вам. Она единственная кто не поверил в вашу гибель. Она ждет вас.
— Как? — Округлил глаза Роланд, — только я знал это, и должен был я рассказать.
Фи-фи кокетливо улыбнулась и при всех чмокнула парня в щеку.
— Когда я прилетела к ней с упреками, она пыталась защитить меня от необдуманных ошибок, но я девушка умная и наблюдательная. Служанки рассказывали, как она, подаренное якобы тебе, кольцо поцеловала, а я заметила, что шнурок на шее Даши исчез. Сложила два плюс три и получила результат. Кольцо было не для тебя, а для капитана. И поцелуй был передан, — она застеснялась, и ее голос стал тише, — капитану Рольфу.
Оборотень взял кольцо и надел на палец.
— Фи-фи всегда отличалась умом и сообразительностью. Спасибо, ребята. Только, что теперь с вами делать? Назад вам уже обоим нельзя. Придется остаться тут. Даша больше ничего не говорила?
Роланд подумал и пожал плечами.
— Да нет. Она только сказала, что верит в то, что вы живы так же сильно, как и в то, что у нее по утрам начались недомогания. Или она сказала, что в недомогания верит так же, как и в то, что вы живы? Я что-то запутался, простите. Но она именно так и говорила.
— Что это может значить? — Спросил
