железным краем. Блондин опешил от такой неожиданной защиты. Я повернула запястье, раскрыла веер. Он так отвлекся на красного дракона и пылающего феникса, что не заметил кулак, я врезала ему в челюсть, сбила темные очки. Я закрыла веер, используя его как отта, Я ткнула железным кончиком в центр его груди, целясь в точку марма хридая, как делала моя гуру против Ааруша. Его черные глаза расширились от боли, он задыхался. Упав на колени, он выронил нунчаки и схватился за грудь.
Минус два. Я повернулась к последнему Охотнику.
— После прошлого раза трюк не пройдет! — прорычала Охотница с кастетами, делая выпад трезубцем. Я попыталась увернуться, но зубцы задели мою руку, выбили веер из моей руки.
Я прижимала раненую руку к себе, мы двигались, как гладиаторы на ринге. Без железного веера я могла полагаться только на ловкость капоэйры. Покачиваясь и уходя от выпадов, я взглянула на первый уровень, надеясь, что Феникс одолел Паучиху и шел на помощь ко мне. Но он все еще бился на ножах. Темная куртка Воплощенной была порвана местами, и к моему недовольству, я увидела, что Феникс был во множестве порезов от джамбии, он нуждался в помощи сильнее меня.
Охотница сделала выпад к моей груди. В последний миг я уклонилась, но один зубец задел мои ребра. Я едва увернулась от другого выпада, знала, что придется закончить бой быстро, пока она не пронзила меня, как рыбу. Вариантов не было, я устала уклоняться, так что попыталась поступить как Сабина в отчаянной ситуации. Вспышка вдохновения — я вспомнила ее любимый ход.
Охотница снова повернула трезубец, я скользнула в сторону, упала на руки и выгнула правую ногу над головой, как жало скорпиона. Удар был неожиданным, попал по лицу Охотницы. Она отшатнулась, упала, как дерево, на татами.
Ощущая прилив адреналина, я усмехнулась от удивительной победы.
— Что ж, это обидно, — Дамиен с отвращением окинул взглядом павших Охотников. — Но если хочешь сделать работу хорошо, делай ее сам.
Он взял рапиру, серебряный клинок сиял, как игла. Он запрыгнул на платформу. Я подумывала взять трезубец и защищаться, но я не владела этим оружием. И я хотела помощь Фениксу.
Я услышала крик боли и подняла взгляд. Феникс обмяк у перил, Паучиха была прибита к стене двумя ножами, стилет торчал в плече, в другом была джамбия.
— Лови! — крикнул Феникс. Он был ранен, но как-то бросил мне меч самурая. Я поймала его за рукоять, снова ощутила силу и умения Миоко в своем теле. — До первой крови! — застонал он и потерял сознание на полу.
Дамиен злобно усмехнулся.
— Ох, твой Защитник тебя подвел.
— Ошибаешься! — яростно ответила я, вытащила катану, и стало видно изогнутый длинный клинок. — Он научил меня защищаться.
50
Мы стояли напротив друг друга на платформе, самурай против фехтовальщика, катана против рапиры. Дамиен стоял прямо, держал легко меч одной рукой, другую подняв для равновесия. Я опустилась в позе кендзюцу, сжимая катану обеими руками. Клинок сиял, как луч света, передо мной.
— Готов закончить ту дуэль, Тора Цумэ? — бросила вызов я, боль за Феникса питала мою ярость.
Дамиен взмахнул рапирой и рассмеялся.
— Я восхищаюсь твоим юмором, Дженна. Но разве ты не помнишь, как для тебя кончился тот бой?
— А ты не помнишь, как кончился бой в гробнице для тебя? — парировала я, крепче сжимая меч.
Дамиен нахмурился.
— Наш бой не закончен, пока один из нас не умер навеки, — он оскалился. — Этой ночью твою душу ждет конец.
Он бросился на меня, рапира двигалась так быстро, что я ее едва видела. Я подвинулась в сторону, но все еще ощутила жгучий укол в предплечье. Капли крови потекли из раны.
— Первая кровь! — ухмыльнулся Дамиен.
Я раздраженно опустила катану, рассекая его тело, но Дамиен быстро отскочил. Он выполнил еще один молниеносный выпад, и острый кончик рапиры пронзил меня во второй раз. Он еще раз отпрянул на безопасное расстояние.
— Я давно этим не пользовался, — он любовался тонким оружием. — Но мне нравится!
Он снова напал, тыкал оружием и взмахивал в буре атак. Меня словно жалило облако пчел. Я отражала и атаковала, но, хоть я была умелой и опасной, как катана, его ловкость, скорость и досягаемость давали ему шансы. Я скривилась, кончик оружия оставил порез на моей щеке.
— Миоко-сан, я разочарован, — шутил Дамиен. — Дай мне хотя бы достойную самурая дуэль!
Я в гневе атаковала снова. Воззвав к навыкам Миоко, я ответила потоком ударов, быстрых движений, отгоняя Дамиена к краю платформы. Снаружи еще бушевали звуки боя, вопли «Ра-Ка! Ра-Ка! Ра-Ка!» становились громче. Вдруг меня пронзила знакомая боль в душе, как удар кулаком. Я с воплем упала на колено, и Дамиен смог уйти от моей атаки.
— Свет угасает, Дженна, — дразнил Дамиен, пока я пыталась встать. — Тьма идет.
— Надежда — видеть свет… несмотря на тьму, — ответила я, подавляя боль в душе и поднимая снова меч.
— Хорошие слова, — сказал он, — но ты не видишь свое неизбежное поражение!
Он снова исполнил быструю атаку.
Было сложнее защищаться, и его движения были слишком быстрыми, чтобы я видела и отражала. Мои гнев и отчаяние поднимались с каждой жгучей раной от его атак…
Не давай эмоциям затуманивать разум воина.
Слова наставника звучали в голове, я заставила себя успокоить дыхание, взять себя в руки. Я услышала тихий голос гуру: «Чтобы знать каждое движение врага, все твое тело должно стать глазом».
Я билась с Дамиеном, пыталась следить за каждым его движением, изменением равновесия, каждой дрогнувшей мышцей. Слушая его намерения своим телом, как Фэйен учила меня в тайцзи, я стала ощущать его атаки, слышать его энергию. Он не успел сделать выпад рапирой,
