– Спокойно... – шепчет тот, кто стоит ближе всех. Тот, кто открыл дверь.
Нет. Я спокойно уже не могу.
Я маленькая, красивая, и невероятно злая. Да что там злая? Я в ярости!
Карликовый дракон делает шаг навстречу – один медленный крошечный шаг. Маги отступают. Ещё шаг, и первый поднимает руки, признавая своё поражение, а другой, тот, что стоит правее, посылает боевую молнию.
Я могу увернуться, но не хочу. Эта глупая новая магия ударяет в золотую шкурку и гаснет, не причинив ни капли вреда. А я уже не в ярости, я в бешенстве!
– Р-р-р!
– Спокойно! Спокойно, – часто повторяет кто-то. – Спокойно. Мы уходим.
И мужчины опять отступают, чтобы через два шага совершить ещё одну глупость – они срываются на бег.
Да, я – зверь. Да, я – хищник! И драконья сущность сходит с ума при виде убегающей жертвы. Но я ещё и человек... почти. Поэтому, вместо того, чтобы броситься в погоню, падаю на попу, вскидываю морду и начинаю верещать – Дантосу нужен лекарь. Немедленно! Сейчас!
Призывов сдаться уже не слышно. Снизу доносятся звуки если не боя, то потасовки точно. Мой визг на пару минут перекрывает всё.
И, как ни странно, меня понимают...
– Лекаря! Третий этаж, от лестницы направо! – разносится по дому усиленный магией голос. Раньше кричал другой, а теперь узнаю Вернона.
Следом ещё один приказ:
– Дракона не трогать! Дракон свой!
Я издаю тихий рык и иду в коридор. Нужно встретить лекаря и прикрыть его в случае опасности. И я очень не завидую тем, кто попробует встать на моём пути. Убью. Убью всех и каждого.
– Совести у тебя нет, – пробурчал Дантос, бездумно глядя в потолок. – Конечно, я всегда это знал, но теперь...
Блондин тяжко вздохнул. Тишина, повисшая в спальне, была этакой... уличительно-воспитательной. Она изо всех сил давила на ту самую совесть, которая вроде как отсутствует, а я героически сопротивлялась.
Ну а как иначе? Он всё-таки раненый! Это первое. Второе – сейчас день, а покои Дантоса в это время суток отличаются от проходного двора только качеством отделки и мебелью. Ну как в таких условиях трансформироваться? Вот и я говорю – никак.
– Вреднючка... – продолжал герцог Кернский. – Маленькая, бессердечная вреднючка. Ну что тебе стоит, Астра? Ну хоть на пару часов перевоплотись, а?
Я громко фыркнула, встала, повернулась попой и опять легла.
Мрачное:
– М-да... совести всё-таки нет.
Конечно, уговаривал он не всерьёз. Конечно, он дурачился! Но делал это настолько убедительно, что даже драконья сущность временами терялась.
Отвернувшись от неугомонного блондинчика, я зевнула и прикрыла глаза. И тут же почувствовала прикосновение его пальцев
– Дантос принялся ласково поглаживать золотые чешуйки на...
– Толсто попик... – В голосе светлости слышалась улыбка. – Маленький вредный толстопопик...
Нет, это невыносимо!
Опять встала, спрыгнула с кровати и потопала в соседнюю комнату. Мой демарш сопровождался притворно-обиженным сапом и тихим:
– Бросаешь, да?
Он меня упрекает?! Я уже говорила, что это невыносимо?
Я вышла из спальни, окинула кабинет хмурым взглядом. То, что искала, обнаружилось на письменном столе. Так как прыгать по креслам желания не было, я раскинула крылья и взлетела, чтобы через миг изящно приземлиться на тот самый стол, аккурат возле стопки книг, которую накануне приволок Вернон.
Нет-нет, никакой магии! Авантюрные романы и прочая развлекаловка! Не особо заботясь о сохранности обложки, я схватила верхнюю книгу зубами и опять крылья раскинула. Приземлилась с тихим «бух!», и тут же услышала:
– Астра? Астра, что случилось? – И столько тревоги в голосе, столько беспокойства.
Р-р-р!!!
Пришлось забыть об изяществе и сорваться на бег. Слишком хорошо понимала: минута задержки – и этот «умирающий» непременно из постели выскочит, дабы лично узнать всё ли со мной в порядке.
Вот... вот в такие моменты кажется, что нужно было не лекаря звать, а просто добить. Чтобы нервы не мотал!
«Лежать!» – воскликнула я, врываясь в спальню. Никакого «ву»? разумеется, не прозвучало, потому что в зубах книжка была.
Дан, который успел сесть и отбросить одеяло, тут же расслабился. Встревоженное выражение лица уступило место лукавой улыбке. В тишине спальни прозвучал исполненный страдания стон, и светлость рухнула на подушки. Причём красиво так! Качественно!
Но я не повелась. Мне первых трёх «обмороков» вполне хватило, чтобы начать прислушиваться не к своим страхам, а к драконьему чутью, которое сообщало – всё с ним хорошо. Притворяется, зараза блондинистая!
Тем не менее, на кровать запрыгивала осторожно...
– Одеяло поправишь? – продолжал придуриваться Дан. – А то я так слаб, так немощен...
А вот теперь в его голосе не только притворство звучало, но и мстительное веселье.
– Р-р-р! – выплюнув книгу, сообщила я.
Герцог Кернский приоткрыл один глаз и опять застонал.
Сволочь! Гад и сволочь!
– Нет, ну а что тебе не нравится? – уже нормальным голосом спросил он. – Ты же именно этого добивалась, разве нет?
И опять сдержаться не смогла! Зарычала и несколько раз подпрыгнула на месте. Злость была яркой, но бессильной. А гад лучисто улыбнулся, сам своё одеяло поправил и сказал:
– Иди ко мне.
Идти не хотелось. Вот вообще не хотелось! Но я всё-таки подошла. Попыхтела – не столько от обиды, сколько для порядка. Потом легла и, водрузив голову на здоровое плечо этого негодяя, прикрыла глазки.
– Ябеда, – ласково сообщили мне. – Маленькая бессовестная ябеда...
Я мысленно скривилась – да, ябеда. И что? Говори что хочешь, а я точно знаю: я поступила правильно. Понадобится, ещё раз нажалуюсь. И не только лекарю – с таким переводчиком как Жакар, я до самого императора дойду!
Герой фигов. Светлость недобитая. Раненый, ё-моё, не только в грудь!
– Сама такая, – заявил Дантос.
Я приподняла морду и одарила мужчину обиженным взглядом. Я не такая! И вообще... вот как ему удаётся всегда мои мысли угадывать? Нет, ну в самом деле, как?
– Ты слишком выразительно сопишь, – улыбнулся Дан.
Я сопеть перестала, снова прикрыла глазки.
Как мы докатились до жизни такой? Да очень просто.
Проверка показала, что герцога Кернского не то что из арбалета – крышкой гроба не добьёшь. Он же через полчаса после извлечения стрелы очнулся, а уже вечером два подноса жареных рёбрышек сожрал! И бутылку креплёного вина высосал.
А на следующий день вообще ужас что сотворил: встал с кровати и попёрся проверять, как слуги с уборкой справляются. Будто он что-то в уборке понимает!
