Я ничего не чувствовала, но поняла. В глубине души, я знала, кто это. Подняв глаза, я встретила блестящий взгляд сенатора. Я улыбнулась, хотя мои губы болели. — Я же говорила.
На расстоянии, составляющем менее половины футбольного поля от складов сенатора, у моих ног лежали тусклые прозрачные тела охранников Лаксенов. Я уничтожил их, будто передавил пальцами светлячков, только сверкающей хаотичной массы от них не осталось.
Но Мистера Разговорчивого среди них не оказалось. Это он привез меня сюда. Поэтому я отпустил его и он убежал, так как понял, что лучшего выхода для него нет.
Первобытная энергия струилась по моим венам, гудела во мне, как эффект от чистейших наркотиков. После того, как я питался из стольких Лаксенов, я стал опасным для всех, кто был на моём пути. Мощь вибрировала под моей кожей, рвалась изнутри каждой клеточки.
Лаксены напоминали мне галактические чипсы Принглс. Один раз попробовав, ты уже не можешь остановится — совсем не можешь. Никто не будет в безопасности рядом со мной, когда я закончу с ними.
Даже Серена.
Но она была там, и, бог знает, что они делали с ней. Она была ещё жива — должна была быть. Я не мог позволить себе рассматривать любые другие варианты.
Я двинулся через пустую автостоянку, чувствуя группу Лаксенов на первом этаже и крыше. Остановившись у стены здания, я сосредоточился на крыше. Растворившись в тени, я поднялся к выступу вдоль крыши и присел.
Трое Лаксенов стояли в центре. Их головы метнулись ко мне, как у луговых собачек (вроде наших сусликов).
— Аэрум, — сказал один из них.
Умный. Я соскользнул с выступа, чувствуя, как заимствованная энергия отражается на моей форме, когда я начал расти. Ночь вокруг нас стала еще темнее. Я не оставил им шанса бороться или бежать. Я прыгнул на них через секунду, скользнул за первым и ударил рукой в грудь Лаксену. Вытянув вторую руку, я проткнул другого. Потом развернулся, бросая первого на третьего. Они полетели вниз, как груда кирпичей. Я выпил второго, пока он не превратился в инопланетный чернослив.
Вкусно.
Двое других поднялись, превращаясь в ходячие лампочки. Мой смех был подобен дыму. Вам ссссследовало осссстаться внизу.
Сосредоточившись на двух других Лаксенах, я притянул их потоком воздуха. Они вознеслись на крышу, их светящиеся размахивающие руки напоминали маяки. Не за что было удержаться, чтобы им остановиться. В секунду, я пронзил моими руками обе их груди.
Им пришел конец.
Оставив их тела на крыше, я подошёл к двери аварийного выхода. Стальная дверь чуть не слетела с шарниров петель, когда я рванул её на себя. Я полетел вниз по лестнице, тихо поглощая тени.
Они ждали на нижнем этаже, по меньшей мере, целая дюжина грёбаных светлячков из космического пространства. Я обнаружил Серену, хоть и не видел ее, но знал, что она находилась в центре их кольца. Я чувствовал её.
Я так же учуял кровь, человеческую кровь. Кровь Серены.
Ярость затопила меня дикой, чёрной волной. Она прокатилась по полу склада, став живой, дышащей, царапающей лицо массой.
Я принял свою человеческую форму и воздух застыл. — Все, кто посмеет прикоснуться хоть к одному волоску на ее голове, тут же умрут.
Один из Лаксенов бросился на меня и я поймал сукиного сына за шею. Он продолжал атаковать меня, но я развернулся вокруг своей оси, ухватив его крепко за шею и продолжал крутить ее до тех пор, пока кости не прорвались через кожу.
Появился ещё один шар и полетел вперёд, я увернулся в сторону, пиная цель моим ботинком в его светящийся живот. Он согнулся, статическое электричество затрещало в воздухе. Согнувшись, я сунул руку в этот свет. Лаксен принял человеческую форму только на секунду, но этого было достаточно. Моя рука была в нём и я обернул пальцы вокруг тонкой длинной кости. Я дёрнул свою руку обратно и Лаксен взвыл.
Он упал на пол бесформенной массой.
Я отбросил его позвоночник в сторону и резко развернулся, ударив кулаком в челюсть другого Лаксена. Его голова откинулась назад и вернулась на место, но я обхватил его лицо, и ударил своей головой его, а затем свернул ему шею. Темнота внутри меня завыла при звуке трескающейся кости.
Свет запульсировал вокруг ближайшего Лаксена за секунду до того, как дальний выстрел света ударил в моё плечо. Я отлетел на шаг назад, но не упал.
Я рассмеялся. — Мне даже понравилось это ощущение.
Лаксен попятился, выпустив ещё один заряд, супермощной силы. На этот раз я увернулся от удара, затем бросился вперёд, сбивая его на пол, прежде чем он понял, что происходит.
Выпрямившись, я увидел испуганное лицо Серены. Лаксен схватил её. Ублюдок в костюме рядом с ней, полагаю, был сенатором. Моё внимание переместилось обратно к Серене. На её лице багровели синяки, а губа была окровавлена.
Лаксен, держащий её, дёрнул её грубо назад, и её ответное рыдание полоснуло мне сердце сильнее, чем что-либо.
Я потерял контроль над своей человеческой формой.
Моя масса выросла, поглощая энергию от многочисленных кормлений. Стены склада загремели, как консервные банки. Одинокий стул в углу заскользил по полу. Шкафы для хранения закачались, а затем опрокинулись, тоже заскользив по полу. Стул достиг тёмных щупальцев, окружавших меня, а затем появились шкафы. Каждый объект вращался в воздухе, кружась вокруг меня циклоном из мусора и грязи.
Это будет больно, я обещаю.
Предметы остановились, повиснув на долю мгновения в воздухе, а затем смялись, как бумага. Ничего не осталось от шкафов или стула. Даже пыли.
Я снова набрался сил, сосредоточив внимание на четырёх Лаксенах, стоявших между Сереной и мной. Такой бой быстро высосет из меня энергию, даже с браслетами из опала, но я был вне себя от злости, потерял контроль над собой. Я хотел, чтобы они все умерли самым болезненным способом.
Лаксены метнулись ко мне, переходя то в истинную, то в человеческую форму. Кто-то закричал, но этот крик потерялся в вакууме. Как только они коснулись тьмы, окружавшей меня, их крики зазвучали хором. Давление накрыло их, они были пойманы в сети тени. Они пропали также, как и стул и шкафы, ничего не осталось, когда воздух успокоился.
Не то, чтобы я был сильнее, чем они. Лаксены были грозными противниками. Я сражался так, как ни сражался когда-либо прежде. Речь шла не об извечной битве Аэрумов против Лаксенов. Я не сражался, чтобы накормиться или чтобы удовлетворить свою агрессию. Я не сражался, потому что мне приказали или потому что был обязан.
Я сражался за Серену.
Она — все для меня.
Зная это и вполне вполне отдавая отчет в своих действиях, я ступил на тропу войны.
