что понимающего главу гильдий быстренько выпроводили, и мы с королём Францем остались одни.
Он молча провёл меня в свой кабинет, проверил, что нигде никто не подслушивает, достал бутылку с мутным содержимым, налил в два бокала и произнёс, — Ну что, земляк, дёрнем?
Пришлось пить — пойло было похоже на самогон, значит, точно наш — решила я.
— Данил — протянула я руку королю, решив не открывать ни свой истинный пол, ни имя
— Фра… то есть Алексей Петрович — пожал в ответ
— И давно вы «попали» Алексей Петрович?
— Давненько, как-то по-стариковски ответил молодой человек
— А сколько вам лет было, когда вы сюда попали? — мне действительно стало интересно
И вот что он рассказал. Алексей Петрович Фурсеев родился в 1902 году в Журавне Тульской губернии в семье крестьянина. Через комсомол сделал карьеру и поступил в авиационное училище, потом работал в космическом центре и был направлен на крупнейший в Советской России авиационный завод сначала главным инженером, а потом и генеральным директором. И работал он до самого последнего дня, когда вдруг сердце схватило и стало нечем дышать, а очнулся уже здесь в теле купца, который стукнулся головой во время охоты. Так, семидесятидвухлетний Алексей Петрович стал двадцатилетним Францем Гульденом.
— Здесь поле непаханое, Даня, чуть захмелев говорил мне Алексей Петрович. Аборигены, что с них взять. Мне вот выхода к морю не хватает, но Даня, ты не боись, есть у меня план.
— Там в Корции-то у них графиня есть, может королевой стать, так вот я своих-то корольков убедил, что мне надо на ней жениться и включим мы Корцию в Ганзу, и без всякого кровопролития будут у нас выход у моря.
— А что графиня-то, — спрашиваю
— Да, пока кочевряжится, но у меня её сестра, теперь посговорчивей будет
— А, вы, Алексей Петрович, не пробовали с ней поговорить? — не стала я поправлять «собутыльника», что Катрина — не сестра, а племянница
— Нет, а зачем, тут, Даня — на этих словах совсем захмелевший король, подсел ко мне и закинул руку мне на плечо, — мужчины всё решают, а у графиньки-то этой никого не осталось что её спрашивать.
— А если я вам скажу Алексей Петрович, что это я представляю интересы графини Градиент — со мной будете говорить? — так мне надоело выслушивать пьяные речи старого дурака, что я решила или мы с ним сейчас договариваемся или я ничего не меняю и Ганза продолжает рушиться.
— Ты? — он попытался сфокусировать на мне взгляд
— Я. И я вам говорю, либо вы оставляете в покое графиню и не препятствуете возвращению ей сестры обратно в Корцию, либо с завтрашнего дня у вас в союзе начнётся экономический кризис.
— Даня, ты меня разо…ик…тячарововаешь — пьяно пробормотал…всё-таки он больше Франц, чем Алексей Петрович, — Ты, Даня, не понимаешь, что власть и деньги здесь — это всё, а я тот, кто может здесь стать богом.
И я поняла, что если он сейчас, в подпитии так говорит, то по трезвости он быстренько упечёт земляка в тюрьму, чтобы тот не мешал ему богом становиться.
— Если вы такой всесильный, то напишите мне бумагу, что я тоже могу везде проходить и проезжать
— Тебе, да запросто — он пьяно хихикнул, — вот, а ты не верил, да, с моей бумагой, ты сам как король будешь, — давай ещё выпьем
Бумагу о том, что предъявитель сего не подлежит досмотру и проверкам, и должен быть пропущен безо всяких отлагательств, я всё-таки от пьяного короля получила.
* * *
В дом мы, с дождавшемся меня во дворце Скандром, приехали уже глубокой ночью. Фредерик не спал.
— Надо бежать, срочно! — я не стала долго объяснять, лишь показала подписанный королём документ и пошла будить Катрину.
Если мы выедем сейчас, то уже к утру пересечём границу, и король не успеет отменить своё разрешение.
Легко сказать — трудно сделать.
Фредерик не поддержал идею ехать ночью. Военные посты Ганзы точно будут проверять тех, кто мчится по пустым дорогам. И на каком-нибудь посту окажется «тупой идиот», который нас задержит. И нам придётся вступать в бой и неизвестно, чем это закончится.
«Тогда мы всё-таки полетим…» — сказала я и все снова посмотрели на меня как на сумасшедшую.
План мой был прост — мы едем рано утром, ещё до рассвета к прекрасному человеку, Клаусу Грюйеру. Там мы его просим нас отвезти, показав бумагу, подписанную королём.
— А если он не согласится — тихим голосом спросил Фредерик и грустно улыбнулся
— А вот ты и не угадал, дорого́й, убивать никого не будем — подумала я, а вслух сказала — Тогда мы возьмём в Клауса заложники и заставим нас отвезти
Я почти услышала, как и Фредерик и Скандр вдохнули и пару секунд не могли выдохнуть.
— Иза, ты когда-нибудь летала на флюгшипе?
— На флюгшипе нет
— Что значит на флюгшипе нет, а на чём тогда летала?
— Я тебе потом, как-нибудь, расскажу Фредерик, давай сначала выберемся.
План был таков, Скандр с Катриной, её гувернанткой и двумя охранниками ждут нас в карете. Я и Фредерик идём в дом к Клаусу. Диб и с ним ещё какой-то Змей, тоже идут в дом, но не с главного входа, чтобы подстраховать нас, в случае отказа Клауса нам помочь.
Мы собрались, и около пяти утра я стучала в двери дома Клауса Грюйера. Всё-таки хороший он человек, потому как каким бы странным ни казался ему наш визит, он нас принял.
Мне было жаль его обманывать и подставлять под гнев короля Франца, но только у него был собственный флюгшип. В принципе, собственный флюгшип был ещё и короля, но боюсь, что с королём договориться было бы ещё сложнее.
Сонный Клаус сначала не мог понять, что мы от него хотим, потом мне пришлось достать бумагу и попросить помощи в перевозке меня, моей племянницы и охраны.
— Зачем вам лететь на флюгшип? Вы же можете воспользоваться лошадьми — твердил ничего не понимающий фабрикант, не понимая, зачем я хочу платить огромные деньги за поездку на флюгшип.
Время шло, светало, скоро станет опасно передвигаться по городу, и мужчинам надоело уговаривать. В дверь зашли Диб и неизвестный мне мужчина, в полностью закрытом чёрном комбинезоне, под руку он держал полуодетую женщину.
— Марта? Господин Фоам что происходит? — до Клауса начало доходить, что мы настроены серьёзно.
Я растерялась, потому как не ожидала, что люди Сардо так быстро перейдут к «активным действиям». Но мне
