Увидев огороженный сад, она прибавила скорость. Легкие готовы были взорваться, но медлить нельзя. За сто ярдов от ворот она заметила Уильяма, прогуливающегося за стеной.
Фэйт не сообразила, как по-тихому привлечь его внимание, и закричала.
Мужчина обернулся и поспешил к ней. Фэйт не замедлила бег, но опустила юбки и принялась жестикулировать, чтобы Уильям вернулся обратно.
— Тристан! — выпалила она, затем споткнулась о длинный подол и упала лицом вниз. Пытаясь подняться, она увидела, что понятливый Уильям со всей возможной скоростью ковыляет с тростью к оранжерее. Фэйт наконец встала и побежала дальше.
В саду находились трое знакомых слуг, отдыхающих после перевозки мебели. Его здесь нет, подумала Фэйт. Тристан пока не перебрался сюда. Она успокоилась, но шагала с прежней целеустремленностью. Люди проводили недоуменными взглядами запыхавшуюся женщину, когда она без приветствия пронеслась мимо и ввалилась в оранжерею.
Открывшаяся картина заставила ее оцепенеть от ужаса. Тристан лежал на кровати. Над ним склонилась девушка, дважды в день приносившая Фэйт травы. Еще неокрепший Уильям цеплялся за ее плечи. Услышав шаги Фэйт, он сумел повернуть злоумышленницу. Длинный нож сверкнул в правой руке помощницы, дикий пустой взгляд был лишен осмысленности.
Тристан с открытыми глазами был неподвижен.
Фэйт прихлопнула рот ладонью.
— Он…
Уильям, продолжавший удерживать безумную, чуть сместился в сторону, и стало видно Тристана. Крови на нем не было.
Фэйт метнулась к мужчине.
— С вами всё в порядке? — она судорожно ощупывала торс, ноги, руки. — Она вас не ранила?
— Я в порядке, — Тристан был ошарашен. — Я спал. Солнце разморило и… — Он рукой обвел оранжерею, затем посмотрел на дядю. — Что с ней? С ума сошла?
Фэйт выпрямилась и перенесла внимание на девушку в руках Уильяма. Его лицо побелело от напряжения. Фэйт наконец отобрала нож.
— Наверное, кто-то накормил ее мухоморами, и она временно лишилась рассудка.
Уильям ослабил хватку.
— Но зачем? — недоумевал Тристан.
— Скорее всего, ради секса, — откровенно ответила Фэйт. — Ведь эти грибы способны заставить женщину забыть любые ограничения.
Уильям и Тристан изумленно уставились на нее.
— Ну, вы же слыхали, — продолжила Фэйт, — конфеты обещают, а вино гарантирует.
Мужчины дружно понимающе кивнули. Фэйт повела девушку к двери и позвала Томаса, чтобы передать ему несчастную.
— Отведи ее домой и не выпускай из комнаты, пока разум не прояснится, — приказала она. — Не обижай ее и не позволяй ей причинить вред себе самой.
В следующую минуту прискакала Эми на жеребце Тристана, спрыгнула на землю и бросилась мимо Фэйт к своему подзащитному. Как только она увидела его в точности как во сне, в той же одежде, на той же постели, с теми же окнами позади, она разразилась рыданиями.
— Вот теперь я все узнаю. Все смешалось в моей бестолковой голове, — причитала она, громко плача и цепляясь за Тристана, сидящего на кровати. — Я не смогла сложить кусочки вместе. Во сне я видела тебя и мужчин вокруг. И даже Бет. Я не предположила, что тебя убили не в твоей комнате. Совсем не подумала, что на тебя могли напасть в другом месте и потом перенести в твою собственную кровать.
— Эми, — протянул Тристан, усаживая расстроенную женщину подле себя.
Уильям обнял Фэйт за плечо и повел к двери.
— Как ты узнала?
— Мухоморы, — сказала Фэйт. — Я заметила их в лесу, но из-за своего тщеславия решила, что никто кроме меня не ведает об их свойствах. Эми молила нас помочь ей защитить Тристана, а я не слушала. Но если бы я не явилась сюда с ней и не обустроила для тебя оранжерею, Тристан был бы уже мертв.
— Шшш, — Уильям прижал ее к себе, давая возможность поплакаться ему в жилетку. — Все произошло, как надо. Теперь его судьба — жить.
— Да, — выдохнула Фэйт в надежное плечо. — Может, судьба Тристана вернулась к вышнему предназначению, — она слабо улыбнулась вопросительному взгляду Уильяма.
— Как бы то ни было, племянник теперь в безопасности, — позади из оранжереи доносились тихие голоса Эми и Тристана. — Не провести ли нам эту ночь в большом доме? — неожиданно предложил Уильям.
— Да, — кивнула Фэйт. — Думаю, нам так и следует поступить. Дадим им время побыть наедине. Я попрошу, чтобы им отправили хороший ужин. Эми необходимо плотно поесть.
Уильям рассмеялся.
— Ты готова накормить весь мир. Скажи-ка, в твоем времени все еще существует нищета?
— Понятия не имею, что ты имеешь в виду под «моим временем», — солгала она со всей искренностью, на какую была способна. — Я выросла в…
— Быстро! — потребовал Уильям. — Скажи название английского графства.
— Калифорния, — выпалила Фэйт.
Они зашли в пейзажный парк, спроектированный умелым Брауном[38]. Фейт огляделась. Совсем скоро она больше никогда не увидит это место, это время и этих людей.
Она посмотрела на Уильяма. Ему еще недоставало веса, и под глазами темнели круги, но он был свежевыбрит, а белая рубашка просто сверкала.
— Ах, — улыбнулся мужчина. — Я ловил такие взгляды прежде, но не надеялся увидеть впредь.
— Прекрати болтать, — лукаво вознегодовала Фейт.
Он обнял ее и поцеловал, но затем отстранился.
— У меня может не достать сил, чтобы…
— Ничего страшного, — шепнула Фэйт. — Я люблю быть сверху.
Уильям рассмеялся, и парочка рука об руку двинулась к дому.
В точности как они опасались, все трое в мгновение ока очутились в комнате Мадам. Зои сразу же расплакалась.
— Этого я и боялась, — вздохнула женщина. — Так часто случается, когда происходит перенос в столь отдаленное время.
— Я никогда его больше не увижу, — всхлипывала Зои. — Он мертв. Умер сотни лет назад.
Мадам взглянула на Фэйт и Эми.
— Все прошло успешно?
Фэйт пригладила волосы, ее лицо просветлело.
— О, да! — воскликнула она. — Бесспорный, потрясающий успех. Ничто в моей жизни не сравнится с тем, что я испытала за последние недели.
— Тебе не пришлось никого бросать, — простонала Зои. Она вытянула две бумажные салфетки из коробочки со стола Мадам Зои и высморкалась.
— А вы двое уже решили, в какое время желаете вернуться?
— У меня вопрос, — встрепенулась Фэйт. — Когда мы переместились, на нас оказалась одежда той далекой эпохи. А можем ли мы вернуться во время, в котором жили, сохранив одежду, которая на нас.
— Какая разница? — убивалась Зои, по щекам струились слезы.
