Начали с Пале-Вьевилля, на него потребовалось немногим меньше силы, чем на Старый Вьевилль. Но — всё получилось, и когда мы потом ступили на площадь Святого Ремигия, куда выходил фасад огромного здания, то мне лично показалось, что соседние дома просто встали один подле другого, а никакого громадного дворца между ними и не было.
Следующими были де ла Мотты. Графиня разбудила сына, надела ему на тоненький пальчик перстень… и тот внезапно оказался по размеру, и камень засветился. Мальчик так восхитился, что спокойно позволил добыть из своего пальца несколько капель крови — Асканио сказал, что количество не важно, важна принадлежность к роду владельцев. А потом — ещё в одном месте соседние дома встали ближе и скрыли то, что было между ними.
Дом Саважей располагался на улице Сент-Антуан, и носил следы уличных боёв. Я слышала, что его приходили брать с пушками, но — брат Жанетты отстоял. Что ж, ремонт будут делать Филипп и Дени, когда-нибудь потом. А пока — они стоят лицом к лицу, кровь впитывается в булыжник улицы, а сила, которой делятся с этим местом, бьётся в руках Асканио. И пусть соседние дома тоже встанут плотнее.
Следующий… следующий… следующий…
Особняк Роганов оставался последним. Лицо Анри в тот момент было непроницаемо, наверное, я никогда не решусь спросить, что он тогда думал. Я стояла в круге за воду, Анри и Максимилиан — в центре друг напротив друга, руки Асканио ткали полотно заклятья… и тут мы услышали выстрелы из-за угла, где у нас был оставлен какой-никакой заслон.
Что ж, делаем, что должны. Держим руки и делаем вид, что не слышим, что не думаем о тех, кто сейчас там, о том, держатся ли они, и сколько нападающих. Сколько магов могут остановить скольких простецов. Задачка по математике. А если у простецов пушка? А если у магов Жанетта? А Жанетта — ещё человек или уж нет? Неужели никто не взялся придумать такие вот занимательные задачи для магов? Или вполне придумал?
В общем, я очень боялась, что из-за моих суетных мыслей у нас что-то пойдёт не так, но всё пошло так, спасибо всем высшим силам и тем людям, которые не позволили прервать нас. Братья Саважи как раз были в обороне, и они отлично оторвались — даже преследовали побежавшего противника, но были вынуждены остановиться и вернуться, когда их позвал Анри и скомандовал общее отступление в Лимей.
После этой ночи всё наше магическое воинство просто попадало спать. Правда, перед этим Асканио и господин Дюваль велели помыться и поесть, хоть немного, и оставшиеся слуги быстро подавали еду и грели воду. Но я вот, например, совершенно не помню, что мы там ели. Переодеваться мне помогала Марьюшка, и последним осознанным движением я закатилась Анри под бок.
Асканио говорил — спать, сколько получится. Это означало, что последнее действие этой пьесы состоится ещё не следующим утром, ибо нужна подготовка.
Вообще, конечно, основную подготовку мы уже произвели и завершили. В крепости над Поворотницей прямо в главном зале были кучей сложены сундуки, мешки и корзины с продуктами, ящики с вином, и я уже не понимала, что там ещё вообще. Но повар Марсо, как увидел припасы, исполнил дикарский танец с радостными воплями, а интендант Дрю с уважением оглядел новое имущество. Солдаты смотрели и говорили, что теперь можно и многолетнюю осаду пережить.
Сундуки из дома Женевьев громоздились в большой комнате моего дома. Туда же отправились и те вещи, которые брали с собой, возвращаясь из ссылки. Потом разберёмся, что, куда и кому.
После некоторых уговоров в Поворотницу отправились и девочки дель Мориони, со всей своей свитой. Там я передала их на попечение Шарлотте, у Шарлотты и так глаза были большие-большие, тут стали ещё больше. И она очень обрадовалась известию о том, что пара дней — и мы тоже окажемся здесь.
Дочку Марьюшки Колетт с детьми мы устроили в доме Демьяна Васильича. Вот обрадуется-то, усмехалась я про себя. И нужно было понять, где разместить ещё кое-кого, ну да мы можем об этом думать, уже когда вернёмся сюда.
Эх. Это я вернусь домой, и Меланья, и Дуня.
А все остальные… Да пусть они сами думают о своём статусе. Нечего тут. Всё хорошо, вот сделаем последнее, что должны, и станет совсем хорошо. Уж точно такого никто ни разу не делал, и потом Анри войдёт во все учебники истории, кто бы их ни писал. И в монографии о революции — тоже.
Но это потом, а пока — мы защищаем Лимей.
Сокрытие средних размеров замка занимало от получаса до часа. Дом в столице — так же, больше времени потребовал только Пале-Вьевилль. На Старый Вьевилль ушло порядка двух с половиной часов. Сколько займёт Лимей, не представлял никто.
Мы понимали, что полные сутки, как говорил в начале Асканио, скорее всего не понадобятся, но настраивались на несколько часов. Более того, маги будут работать не в одной точке, а сразу в трёх. Асканио и господин Дюваль долго спорили, достаточно ли двух или нужна третья, и сошлись, что пусть будет три. И для того порталом прибыл младший принц Анри — потому что нам был нужен ещё один человек, а лучше — ещё один маг с кровью Роганов. Он был очень похож на Анри, наверное — Анри был таким лет в тридцать. Высок, черноволос, сероглаз. Обнял отца, обнял брата, поздравил его с женитьбой, предложил забрать супругу к себе сразу же, но Максимилиан серьёзно сказал, что сначала собирается посмотреть, как устроился отец на своём краю света. Тот согласился, и пошёл знакомиться с новой для себя частью семейства, то есть — со мной, Северином и Меланьей. Был вежлив, улыбался, звал в гости, и, я слышала, спросил Анри — какого дьявола он собирается не в приличное место, а в какие-то восточные дебри, но тот спокойно остановил сына.
— Живут и в дебрях, — сказал он, — и неплохо живут. В дебрях я нашёл весьма полезных в нашем деле людей, и не только людей, ещё и других изумительных сущностей. Без них было бы невозможно всё то, что мы сделали здесь.
Уж наверное, младшему принцу Анри рассказали о том, как победили в Лягушачьей долине, и как потом защищали Саваж. И в итоге он не слишком удивился, когда перед ритуалом Анри попросил меня позвать Хэдегея, а Дени — позвать Жанетту. Чтобы помогли нам защитой, потому что — мало ли, как оно получился. И оба они явились, и пообещали, что не позволят никому к нам приблизиться столько времени, сколько будет нужно.
За полчаса до рассвета все мы уже стояли там, где назначил нам Асканио. Наготове — порталы и магическая связь, возле каждой группы — маг-связист с активированным зеркалом. И по сигналу Асканио мы начали делать то, что делали уже не раз и не два.
Я просто провалилась куда-то внутрь себя — наверное, от напряжения, от осознания того, что нельзя ошибиться. Чем может повредить нам ошибка?
Ответа про ошибку я не получила, но отчётливо услышала выстрелы где-то в стороне. У нас были люди в дозоре, но мало, ведь все самые сильные маги стояли понятно где, потому и позвали наших хаотических друзей. И значит, просто делаем, что должны, и всё, не важно, кто там пришёл и что хочет.
Выстрелы то стихали, то начинались снова, кажется, кто-то окружил нас защитной стеной. Ещё бы невидимость сверху бросить, что ли. Или нельзя?
А потом Асканио получил тот самый сгусток силы, и оказалось… что его хватило только на само здание на острове, и ещё на озеро. И всё.
Что делать-то, господи? И следующие выстрелы прозвучали как-то особенно близко!
Анри пошевелился, достал кинжал и полоснул по другой руке, не той, из которой уже добывал кровь для ритуала. И прошептал на том языке, на котором мы говорили в Поворотнице:
— Обращаюсь к тебе, Сердце Горы. Я не просил ничего для себя, потому что мне дано всё, что могло быть нужно, и даже больше. Но сейчас я прошу для тех, кто придёт сюда двадцать лет спустя, и вновь откроет наш дом. Для того, чтобы им было, что открыть и куда войти. Чтобы их дождались и стены, которые построил мой предок Франциск, и парк, который разбила его супруга, и усыпальница, где все мы упокоимся когда-то. Чтобы сейчас мы смогли уйти, но потом нам было, куда вернуться, чтобы родные стены ждали нас, сколько бы времени ни прошло.
