– Ева, давай забудем, что там было! – ей по душе такое предложение. А Эрих невозмутимо продолжает: – У всех нас есть прошлое. Да и чёрт с ним! У меня тоже женщины до тебя были, как ты понимаешь. Я не буду прощать тебе Белова, потому что прощать нечего. Никаких обещаний не было, а значит, ничего не нарушено.
Он тянется к её руке, сплетает пальцы, и по спине бегут приятные мурашки.
– Ты лучше пообещай, что ничего впредь не будет! – просит тихо, но твёрдо, смотрит прямо в глаза. – Я не могу и не хочу тебя с другим делить. Если он между нами встать попробует, я буду за тебя драться, Ева. До победы. А ты же понимаешь, в коллективе такое недопустимо. Не давай нам повода сцепиться, пожалуйста!
– Не будет повода, – она обещает это легко и просто, без малейших сомнений. – Мне не нужен никто кроме тебя.
– А мне никто кроме тебя, – нежно улыбается он. – Ева, я… не знаю, есть ли что-то такое, чего бы я тебе простить не смог. Особенно, после того, что мне простила ты. Наверное, такого просто не существует.
Усмехается весело и горько:
– Но давай меня на прочность проверять не будем… Очень тебя прошу!
– Мы тебя иначе на прочность проверим… – соблазнительно шепчет она. – Тебе понравится.
Ох, Ева, Ева! И откуда только эти манеры роковой красотки? Что за демонов будит в тебе этот мужчина?
Он улыбается, качает головой. И сам не замечает, как покусывает губы в предвкушении. Но это не укрывается от внимательных глаз Евы.
– А мы сейчас в Крепость? – спрашивает она, и это звучит неожиданно грустно.
– Да, наверное… – Эрих пожимает плечами, уловив её настроение. – Питерского монстра мы уничтожили. Так что… пора домой. А ты не хочешь, что ли? Отвыкла?
Она смотрит хитро, и даже сама чувствует, как в глазах бесенята танцуют диско.
– Просто подумала… Нам за блестящую победу премиальный выходной случайно не полагается?
– Всё возможно… – ухмыляется он в ответ.
– Давай погуляем тут! Так красиво… Когда я ещё в Италию попаду? Это тебя не удивишь заграницей. А для меня это всё – как чудо. Давай? Пару часиков. А потом вернёмся в нашу квартирку в Питере. И до утра никуда не пойдём. Так боюсь, что вернёмся, и всё станет по-другому. Другое место, другие люди… Давай ещё хоть денёк только вдвоём: ты и я!
– Ничего не станет по-другому, – качает он светлой головой. – Ничего не бойся! Я. ТЕБЯ. ЛЮБЛЮ. Слышишь? Это не зависит от места и людей вокруг. Но идея мне нравится! И про выходной, и про квартирку в Питере, и про прогулку по Неаполю. Но у меня есть ещё лучше…
Он подмигивает многообещающе.
– Сейчас погуляем здесь, а потом вернёмся в те апартаменты, куда нас выкинул портал. Зачем нам Питер? Останемся ночевать в Италии. А в Крепость вернёмся завтра. Там всё нормально. Я сегодня спрашивал. А объявить о новых правилах ещё успеем… И про то, что мы теперь вместе, срочно докладывать всем необязательно. Это наше личное дело. Правильно?
– Да они это и так знают! – фыркает со смехом Ева.
– То есть? – светлые брови удивлённо взлетают.
– Если ты не в теме… – поясняет, усмехаясь, Ева, – главная сплетня месяца: новенькая спит с шефом!
Эрих на минуту «зависает», потом головой качает.
– Серьёзно? Вот дают!
Он смеется, всё ещё обескураженно.
– Значит, пока я тут месяц грезил о тебе… и думал, что свихнусь раньше, чем ты меня хоть на шаг ближе к себе подпустишь… Они нас с тобой уже спать вместе уложили. Молодцы!
– Что-что? – Ева так оживилась, даже подалась вперёд.
– Что? – разводит он руками.
– Про «грезил и сходил с ума», пожалуйста, подробнее! – приглашающе манит рукой Ева.
– Чёрт… – он закатывает глаза, но отступать поздно – сорвалось с языка. – А что я такого сказал, Ева? Ну, ты же не думаешь, что я в тебя вчера влюбился? Срочно так... Любовь с первого секса, что ли? Хотя… после такой ночи, конечно, можно и влюбиться…
– Скажи ещё – «с первого взгляда»! – поддразнивает она.
– Нет, этого не скажу, – улыбается так, что нестерпимо хочется целовать его снова. – Поначалу ты меня раздражала и злила... Несносная, упёртая девчонка, которая не слушает голос разума!
Ева возмущенно фыркает, но тотчас начинает смеяться – ведь он абсолютно прав.
И он усмехается, признавая очевидное:
– Как и я тебя, собственно! А потом… наверное, в дороге ещё… я понял, что твои попытки кусаться не от злобы, а от беззащитности. Боишься, что обижу, что больно сделаю.
Он больше не ухмыляется, смотрит серьёзно, до самого сердца пробирая этим взглядом.
– И как-то всё сразу перевернулось! Захотелось уберечь от новых слёз, защитить. Да и… интересно с тобой было… Временами забавляла меня, временами очаровывала. Так вот и сам не понял, как всё сложилось. Так быстро, и так глубоко! Не знал, что так бывает…
Он снова ошеломлённо качает головой.
– А наши-то, выходит, ещё раньше нам судьбу предрекли! Кто это, интересно, такой прозорливый оказался?
– Я вот догадываюсь, – Ева поджимает сердито губы.
– Да брось! – Эрих изумлённо вскидывает бровь. – Неужели до сплетен опустился? Думаешь, не может тебе тот «фаербол» простить?
– Надеюсь, что ошибаюсь, – пожимает плечами Ева. Торопливо меняет тему: – Ладно, мы же не хотели о нём!
– Мы хотели о нас, – согласно кивает Эрих, поднимается, подаёт руку. – Идём гулять! А потом… Ты обратила внимание, какая тут кровать широкая?
Этот шёпот у самого уха отзывается дрожью во всем теле.
– Ага, – кивает она, чуть дыша, – красивая такая… С кованым изголовьем…
А бурная фантазия уже рисует в её воображении картину, как, вцепившись руками в эти чёрные завитки металла, она выгибается навстречу его губам, ловит нетерпеливо горячие поцелуи.
– Ни разу на ней не спал, – признается он. – По-моему, это упущение…
– Ужасное упущение, – кивает она, изо всех сил старясь сохранить серьёзный вид. – Надо срочно проверить! Вдруг она жёсткая… Или скрипит...
Судя по взгляду Эриха, ему уже и кровать была не нужна – хоть на полу готов.
Но Ева, невинно взмахнув ресницами, подхватила его под локоть:
– Но сначала пойдем погуляем по этому волшебному карамельному городу! Туда хочу, на пирс! И вот к тому замку… Или крепости…
– Вот что ты делаешь, душа моя? – укоризненно шепчет он ей в волосы. – Сначала заводишь, а потом – пойдем-ка гулять! Я же сейчас всю дорогу только и буду думать про тест-драйв кровати…
***
В дверь загрохотали так громко и резко, что Ева подскочила в постели. Они с Эрихом удивлённо переглянулись.
– Ты кого-то ждёшь?
– Никого не жду, – пожал он плечами.
– И я никого не жду, – усмехнулась Ева, падая обратно на подушку. – Давай не будем открывать! Пусть проваливают!
Но стук через минуту повторился, ещё более настырный, чем в первый раз.
– А вдруг… пожар… – Эрих покосился на неё, улыбаясь до ушей. – Может, всё-таки проверить…
В дверь опять постучали. И Ева недовольно скривилась.
– Ну… поскольку наш местный пожар уже локализован, – она многозначительно оглядела смятую постель, – можно и проверить…
– Я быстро, – Эрих чмокнул в плечо и вскочил с кровати. – Одним глазком гляну и вернусь.
– Одеться не забудь, пожарник! – рассмеялась Ева. – Смотреть на тебя имею право только я.
Но Эрих уже и без её подсказок подхватил джинсы.
– О, какой роскошный вид сзади! – протянула она игриво и восхищенно.
Эрих застегнул ремень и швырнул в неё диванной подушечкой. Но она ловко увернулась.
– А что вид спереди хуже? – хмыкнул он, уже сделав шаг, но вернувшись.
– Ты идеален со всех сторон! – заверила она.
Гордо задрав нос, он, наконец, отправился в прихожую.
Ева прислушалась настороженно к музыкальным переливам эмоциональной итальянской речи. По тембру и громкости голоса быстро догадалась, что явилась хозяйка этого дома, где Эрих уже много лет снимал квартиру для Дружины. Ева видела её сегодня лишь мельком, но такой своеобразный говор невозможно перепутать ни с каким другим.
