окровавленную одежду Джейса, его браслет, оружие, броню. Все было разметано, в грязи, ошметках… Простите, мэм…
— Его браслет вы не включали… Спасибо вам за это. И он остался на поле боя…
— Да, хотя я говорил ему, чтобы он уходил.
— Джейс не бросил бы людей.
— Я знаю, — грустно кивнул молодой офицер. — У него обвес был лучше, чем у остальных. Судя по всему, он израсходовал все гранаты, сражался до последнего. И, похоже, пытался вытащить кого-то из подбитой "черепахи". Подошва на ботинках оплавилась, перчи тоже.
Кто-то за спиной украдкой шмыгнул носом. Конечно же, потому что нос просто так зачесался. Кора же оставалась на удивление спокойной. На самом деле это было лишь видимостью. Во время разговора с Муром она с трудом преодолевала сопротивление тумана в своей голове, напряженно выстраивая в мыслях картину того дня. Что-то важное крутилось там, но не давалось в руки. Кора остановилась, присела на корточки и прямо в песке на дорожке принялась чертить схему.
— Вы сказали, что вы двинулись вперед с этой стороны, — приговаривала она, рисуя пальцем линии. Все мужчины внимательно следили за рисунком, Мур присел напротив нее.
— Да, вторая группа пошла вот так, а они вот так. Дорога изгибалась так, — он немного скорректировал соответствующую линию.
— Ага, выстрел по "черепахе" пришел… вот с этого угла?
— Да, примерно.
— Засада ждала их здесь…
— Да, — Мур помрачнел. — До сих пор не могу простить себе этого. Мы отвечали за этот сектор, прочесали его и сочли чистым…
— Ну, тогда напрашивается очевидный вывод, — мрачно проговорила Кора и прочертила жирную стрелку с той стороны, где работала другая разведгруппа. — Либо они пропустили вас всех вперед и заняли позиции после вашего ухода, либо им позволили зайти со стороны второй группы. Как ни крути, а для этого у них должен был быть информатор с нашей стороны.
— Ты с выводами-то не спеши, девушка, — буркнул Бурбуль. — Не поддавайся эмоциям. Я знаю, что ты хочешь мстить за него, но не надо торопиться.
— Нет, она права, — перебил его Мур. — В тот день много странного было, просто дело касалось рабов и всем было насрать. Простите мой французский, мэм. Почему, если они были живцом, их не прикрывали дроны и авиация? Вместо этого просто слили их и дали скрыться нападавшим. Зачем забирали именно Джейса? Он, вроде как, не должен изыматься для таких операций, но мне выкрутили руки, лишь бы его отнять.
— Да, многовато странностей, — протянула Кора. — И тела нет. А другие тела нашли?
— Да там взрыв был, мэм, — тихо сказал кто-то из ребят. — Поди разбери, кто где.
— Капитан, вспомните, пожалуйста, имена или позывные всех, кто был причастен к этому дню. И особенно того, кто командовал второй разведгруппой, — попросила Кора, стирая с песка все их художества.
Когда они все поднялись и Кора заглянула в глаза Муру, тому стало не по себе. Еще недавно перед ним была убитая горем женщина, вызывавшая сочувствие. Теперь в ней что-то изменилось, появилось что-то жесткое, что-то угрожающее и холодное. Он еще не до конца осознавал, что спускает с поводка нечто смертоносное и неотвратимое, когда, будто завороженный, начал перечислять эти имена, глядя в бездонные черные глаза Зулусской Ведьмы. С ним вдруг произошло что-то странное. Ничего такого Ведьма не сделала, но она смотрела так, что невозможно было ни отвести взгляд, ни воспротивиться ей. Это было наваждением, гипнозом, и хотя каждого из присутствовавших учили противостоять психологическому воздействию, тут Мур даже не пытался сопротивляться. Он выдал всех.
До сих пор Кайл Мур не вполне понимал, откуда взялось прозвище Коры Хименес, ему оно казалось просто очередной показухой, обычной в раздаче позывных. Раз женщина, то пусть будет Ведьмой, врагу на устрашение, своим для подколов. Теперь он видел, перед ним стояла не просто очередная носительница драматичного вычурного прозвища, а именно та самая Зулусская Ведьма. От нее веяло леденящим душу загробным холодом, черной скорбью, горем и местью. Рядом с ней вдруг стало крайне неуютно находиться.
— Кора, — предупреждающе произнес Коди. Он знал свою подругу лучше всех и прекрасно понимал, что у нее на уме. — Не пори горячку. Я знаю, что ты жаждешь крови…
— Да, — жестко оборвала его Кора, меняясь на глазах, позволяя пробудиться в глубинах души наследию своих безжалостных предков. — Я жажду крови, и я ее получу. Не сейчас. Не сразу. Но я все запомнила. Месть, Бурбуль, дело священное, что бы там ни кудахтали гражданские. Мы свой долг перед Риком и Ганнером все еще не выполнили, этот я так спускать не намерена.
Упоминание погибших друзей больно ударило по Коди, хоть он и попытался это скрыть.
— Обещай не пороть горячку, — настойчиво потребовал он. — Ты не в том состоянии сейчас.
— Обещаю, — согласно кивнула Ведьма. — Не первый год замужем, не бойся. Сломя голову ни во что кидаться не собираюсь.
— Мэм, — позвал ее кто-то из "Эхо". Кора обернулась и посмотрела на незнакомого ей человека. Тот стушевался под взглядами трех старших офицеров и особенно тяжелым взглядом самой Ведьмы, но его командир, видимо, и так все понял.
— Если это правда, — сказал Мур. — Если их специально слили, и вам понадобится помощь… дайте нам знать.
Кора кивнула, потом чуть помолчала и добавила:
— Я признательна вам всем за Джейса. Если что, обращайтесь. Для вас мои двери открыты всегда.
— Что вы, мэм. Мы бы иначе не смогли….
— Вижу, — улыбнулась одними губами Кора.
Остаток пути проделали в молчании. Коди отвез Кору к ее машине. Видя своего друга набычившимся и недовольным, она смягчилась, подошла к нему и обняла.
— Спасибо, Коди, — ласково сказала она, целуя его в щеку. — До сегодняшнего дня я была… будто у меня из-под ног земля ушла и я никак не могла ее нащупать. Теперь я снова стою на ногах. Спасибо, что напомнил мне, что я не одна.
— Если б это были все мысли, на которые я тебя навел, — с горечью вздохнул Бурбуль.
— Я пока еще ничего не предприняла.
— Ключевое слово — "пока"?
Кора только улыбнулась.
— С любовью и гнездом у
