Так прошли ещё дни, а может недели. Я ещё не могла вернуться в замок – гематомы не проходили. Мы питались дичью, которую в подземной пещере ловил в силки Клаус. У нас было вдоволь рыбы и дичи. Готовили на углях камина тронного зала. Пили ключевую воду, принесённую из ручья пещеры.
Клаус иногда сообщал мне, как ведут себя дети и что Артур с Робертом пока в отъезде и гонцы – предвестники возвращения господ, ещё не появлялись. Это радовало, ибо выйти сейчас к мужу я не смога бы.
Клаус частенько отсутствовал: он всё ещё был оборотнем, и ему приходилось уходить от меня, чтобы не загрызть в порыве перевоплощения.
Я ощущала себя с каждым днём всё лучше, пока е поняла, что совершенно здорова. Сообщила Клаусу о своём решении вернуться в замок. Он молчаливо кивнул.
- Всё будет хорошо, - заверил меня Клаус, погладив по голове, - самое страшное позади. Главное, чтобы зажила душа. Когда приедет Артур, ты будешь прежней. По крайней мере, внешне. О разодранной в клочья душе я не говорю: её долго придётся лечить. Клаудиса больше нет, так что тебе ничто не угрожает. Я тоже, наверное, уйду, чтобы не напоминать тебе своим присутствием о том, что случилось в этом тронном зале.
- Не уходи, - попросила я с грустью, боясь потерять верного друга.
- Не думаю, что это хорошая идея, - возразил он.
Мы сидели по-турецки друг против друга на шкуре медведя, и мне было хорошо от того, что он рядом. Для меня он стал добрым, надёжным другом.
- Клаус, я заметила неточность в твоих видениях. Ты предсказал изнасилование, но не увидел смерти брата. Но всё случилось с точностью до наоборот: насилия не было, и я убила твоего брата. Что-то случилось с твоей волчьей телепатией?
Клаус погладил меня по щеке и, улыбнувшись, подмигнул.
- Нет, Илария, я всё видел точно и ясно. Но если бы я сказал тебе, что изнасилования не будет, но зато ты убьёшь Клаудиса, смогла бы ты убить его? Поднялась бы рука? Сделала бы ты то, что сделала? Сомневаюсь… - было видно, что Клаусу тяжело говорить об этом, но он должен был объясниться. – Я видел, что он разозлится и изобьёт тебя до полусмерти. Это тоже насилие своего рода, так что я сказал правду. А о смерти брата умолчал, чтобы ты, спасая свою честь, отважилась на удар.
- Но почему Клаудис ничего этого не почувствовал? – не поняла я, хмуря лоб. – Ведь он тоже обладал волчьей телепатией.
- Да, обладал. Поэтому он увидел то, что хотел видеть: твоё сопротивление, а потом он переключился на твоё видение, в котором он смог овладеть тобой. Он не придал значения твоей борьбе, и своё падение к подножию колонны он воспринял как часть вашей потасовки. Если бы не твоё видение, он бы увидел всё до мелочей. Но видение сбило его с толку. Я знал, что всё будет именно так. Но я не смог помешать избить тебя. Впрочем, сложно сказать, что хуже – сексуальное насилие, или зверское избиение. Ты уж прости, что не спас тебя.
- Нет, - я покачала головой. – Ты спас. Если бы не твоя забота, я бы не выжила. Ты вылечил меня. И если выбирать между сексом с Клаудисом и рукоприкладством, я всё равно выбрала бы второе, лишь бы избежать первого.
Клаус горько улыбнулся. Видимо, продолжая корить себя за то, что случилось со мной.
- К сожалению, это был единственный способ избежать изнасилования и убить моего брата, - продолжил Клаус. – Видишь ли, волчья телепатия она безгранична. Клаудис понял бы сразу, что я замышляю что-то неладное, если бы я рассказал о его намерениях Артуру. Клаудис просто убил бы его, а ты стала бы его пленницей навсегда. Поэтому пришлось позволить свершиться всему, что должно было привести к гибели Клаудиса. Он был всегда жесток и уж лучше он умер, чем осквернил бы тебя. Я выбрал тебя.
- Спасибо, - прошептала я. – Но ты так и остался оборотнем. Мне жаль, что тебе придётся всю жизнь проходить через немыслимые страдания, оборачиваясь в монстра.
- Да, уж… - он горько ухмыльнулся. – Больно так, словно всё тело разрывают на дыбе, выдирают ногти, выкалывают глаза, рвут мышцы и ломают кости. Поэтому я предпочту смерть и покончу с собой. Не могу больше терпеть эту муку.
- Нет! – в отчаянии вскричала я. – Не надо!
- Надо, - перебил он и, встав, ушёл, чтобы закончить разговор.
Затем я услышала где-то в отдалении дикие вопли Клауса, перешедшие в волчий вой. Моё сердце чуть не разорвалось на части от осознания, что подобное происходит с моим другом каждый раз, как он оборачивается монстром. Я решила, что не допущу его самоубийства, но и страдания надо было прекратить.
Глава 52
Наутро я планировала вернуться в замок. А пока я всё ещё была в тайном тронном зале. Стояла глухая ночь, и лишь несколько факелов освещали зал. Я лежала тихо, прислушиваясь к каждому шороху. Услышала, как где-то скрипнула решётка: Клаус принял человеческий облик и возвращается. Он не успел одеться, и был обнажён, когда прошёл мимо меня и в изнеможении повалился на медвежью шкуру, что лежала поодаль. Я знала, что после обращения оборотень не в состоянии предугадывать будущее: волчья телепатия была на нуле из-за немыслимой боли, изломавшей все его кости.
Вскоре он мерно задышал, и я поняла, что заснул. Я подкралась к Клаусу, встала на колени и откинула шкуру, накрывавшую его. Мужчина был безмятежен и прекрасен. Лежал на боку и спал. Его рельефное тело казалось мне верхом совершенства. Клаус был расслаблен и настолько красив, что я не могла оторвать от него глаз. Я знала, что сейчас он слишком слаб, для того, что я замыслила, поэтому накрыла его и залезла сама под шкуру, чтобы прижаться к Клаусу всем телом и проспать так всю ночь до утра. А утром моего друга ждал сюрприз.
Я никогда не забуду то утро, когда мы проснулись с Клаусом на полу, устланным шкурами. Мы лежали раздетыми догола. Во сне мы обнялись, наши тела переплелись. Клаус опешил и попытался оттолкнуть меня. Но я потянулась к нему с поцелуем. Вначале он отстранился, словно побоялся этого. Но я была настойчивее. Я обняла его голову, притянула к своей, припала губами к его губам. Это был прекрасный поцелуй, опаливший мою душу пламенем страсти. Думаю, что Клаус чувствовал то же самое, потому что он не отстранился, а перевернул меня на спину, навис надо мной и, распластав мои руки по шкурам, стал удерживать их, словно боялся, что поднимусь и убегу. Он нежно расцеловал мою шею, грудь, смакуя каждый сосок.
Видя, насколько мне приятны его действия, он отпустил меня и, встав на локти, снова навис надо мной и принялся целовать моё лицо. Затем обхватил мою голову. Этот поцелуй страсти длился так долго, что я потеряла счёт времени.
- Ты не пожалеешь об этом? – прошептал он, въедаясь взглядом в моё лицо.
- Никогда, - услышал в ответ.
Я чувствовала на себе мужское тело, такое мускулистое и прекрасное, его тяжесть упругость, и порыв той части, которая хотела бы оказаться во мне. Я была готова к близости, желала её и ощущала ответные чувства со стороны Клауса. Раскинула ноги, согнув их в коленях, и бёдра Клауса опустились у меня меж ног.
В ту же минуту я почувствовала, как его детородный орган вторгся в моё лоно, нежно растягивая его изнутри. Клаус не спешил, словно боялся сделать мне больно. Его движения были плавными, ласковыми, такими, о которых можно мечтать. Я застонал от счастья, двигаясь в такт нашему соитию.
Клаус был прекрасным любовником: нежным, трепетным и внимательным. Я улетала к звёздам от его прикосновений и ласк. Клаус долго двигался во мне, наслаждаясь происходящим. Он сводил меня с ума. Я изнывала от безумства страсти, ощущая, как внушительный член движется внутри меня, даря удовольствие.
Но Клаусу этого было мало, и он несколько раз переворачивал меня: то в позу лотоса, то в позу наездницы, то повыше задирал мои ноги, чтобы вторгнуться в моё лоно максимально глубоко, и входил в меня до самого конца. При этом стонал от получаемого удовольствия. Затем переворачивал меня на живот, ставя в позу для анального сношения, и входил в меня сзади.
Потом вновь переходил в моё лоно, и мы бесконечно долго наслаждались нашей близостью, пока Клаус не застонал, в приближении оргазма. Он быстро перешёл из лона в задний проход, сделал несколько движение и вжался сильнее обычного. Я поняла, что сейчас он кончит. Поэтому позволила своим чувствам раскрыться до конца и выплеснуться наружу. Оргазм накрыл нас одновременно. Одной волной. Одним покрывалом.
