Лилиан погладила ее дрожащую, покрытую морщинами руку, – и как только наш брак с его величеством будет расторгнут, вы познакомитесь с Эдмоном.
Старушка то плакала, то смеялась, а потом потребовала, чтобы я помогла ей отправиться на кухню, чтобы распорядиться насчет праздничного обеда. Что я и сделала с большим удовольствием, давая возможность генералу и Лилиан остаться вдвоем.
Когда речь идет о настоящей любви, стоит ли думать о приличиях?
Это был наш первый танец в статусе законной пары, и я ощущал счастье и гордость. Моя Джейн была самой красивой дамой на этом балу – как оказалась бы таковой и на любом другом.
И я как раз вспоминал тот, на котором танцевал с ней впервые – в Луизане, в королевском дворце. Она и тогда уже была королевой – пусть на голове ее еще и не сияла корона. Она только вошла в зал и сразу затмила всех, кто там был до нее.
В нее невозможно было не влюбиться – где бы она ни находилась, во что бы ни была одета. Во дворце или на постоялом дворе. В изумрудах или в простом холщовом платье.
Тогда я еще не знал, что она – та самая Клементина, но снова, уже во второй раз почувствовал в ней свою женщину. Женщину, ради которой я был готов свернуть горы.
Танец закончился, и мы вышли на балкон, чтобы посмотреть фейерверк, устроенный в честь нашего бракосочетания. Собравшаяся на площади толпа приветствовала нас восторженным шумом. Я ни секунды не сомневался, что мой народ примет и полюбит новую королеву.
Королевский магический совет единогласно признал, что магия Джереми – это магия Кайрингов, и никто уже не смог бы оспорить наше с сыном родство.
Я вспомнил, как впервые рассказал о Джереми барону Дювалю – старый вояка впервые, не таясь, позволил себе всплакнуть от счастья. И сейчас он учит моего сына и верховой езде, и фехтованию, и военной тактике – так же, как когда-то учил меня. Они обожают друг друга, и я искренне этому рад.
Наш развод с Лилиан прошел спокойно, хотя поначалу Эльзар Восьмой и пытался ему воспрепятствовать. У нас с моим бывшим тестем состоялся непростой разговор, и я надеялся, что сумел объяснить ему, что ему стоит держаться от Камрии подальше. Хотя теперь ему уже не до интриг – по причине слабого здоровья он почти отошел от управления страной, постепенно передавая власть своему сыну.
Нужно признать, что я изрядно ошибался в отношении принца Эмильена – его высочество оказался весьма здравомыслящим и отнюдь не трусливым человеком. Те решения, что он принимает, кажутся вполне разумными. Впрочем, ему есть к кому обратиться за советами – и к старшей сестре, и к ее новому мужу.
Да, Лилиан вышла замуж за генерала Дюплесси сразу же, как только получила развод. Герцог был во всех отношениях достойнейшим человеком. И когда возник вопрос о назначении нового военного министра Эльзарии, королю не оставалось ничего другого, как пойти на поводу у государственного совета и попросить Дюплесси принять эту должность. Думаю, Эдмон обретет в генерале любящего отца и надежного защитника.
Небо расцвечивалось всё новыми и новыми вспышками. Народ ликовал. Вместе со мной и Джейн праздновала вся Камрия.
На нашу свадьбу прибыли немало гостей и из Эльзарии – отец и тетушка Джейн (с графом Брессаром мы быстро пришли к полному взаимопониманию, а вот мадемуазель Жозефина даже меня оказалась способной привести в трепет), маркиз Намюр, Мелани (которую я уже любил как сестру) и месье Понсон.
При каждом новом залпе стоявший возле меня Джереми восторженно ахал, и его восторг делал мою радость еще сильнее.
Я снова обратился к воспоминаниям. На память пришел день, когда Джейн впервые сказала ему, что я – его настоящий отец. Мальчик долго и внимательно смотрел на меня, а потом спросил:
– Почему же вы так долго не приезжали, ваше величество?
Ах, если бы я знал! Если бы я узнал о сыне десять лет назад! Но к чему думать о том, что мы не в состоянии изменить? Сейчас мы были вместе – я, Джейн и Джереми, – и я был счастлив.
Жена (какое, оказывается, это восхитительное слово!) коснулась моей руки, и мы встретились взглядами. Говорить что-нибудь в этом праздничном шуме было бессмысленно – мы всё равно не услышали бы друг друга. Но нам и не нужно было говорить. Достаточно было чувствовать. И я чувствовал ее – всей душой, всем сердцем, всем телом. Моя любовь. Мое вдохновение. Моя Клементина.
День коронации нового короля должен был стать праздником для всей Эльзарии. Мы с Аланом долго сомневались, стоило ли нам присутствовать на этом торжестве – прошло уже шесть лет с тех пор, как мы покинули Луизану, но я всё еще боялась, что новый визит пробудит в муже не самые приятные воспоминания о столице моей родной страны.
И всё-таки мы решили приехать – здесь было много людей, с которыми мы давно не виделись, и которых хотели бы повидать. К тому же, это была возможность перевернуть одну страницу истории наших стран и начать другую.
Я вполне освоилась в Камрии – я полюбила своих подданых, и они платили мне взаимностью. Я наладила там шелковое производство и всю получаемую с него прибыль тратила на благотворительность. Мы с Аланом открыли несколько школ для детей из бедных семей, в том числе и для девочек. Хотя тех, кто нуждался, в Камрии было куда меньше, чем в Эльзарии.
Отец, побывав на нашей свадьбе, предпочел не возвращаться в свое поместье, доверив ведение дел старому управляющему, который несколько раз в год присылал ему подробный отчет и некоторую сумму денег. Тетушка Жозефина, в опалу к которой я попала после своего скандального отказа от герцогского титула, снова воспылала ко мне любовью, стоило мне стать королевой. Она заявила, что при том замечательном воспитании, что она мне дала, у меня просто не было другого выхода, кроме как выйти замуж за короля. Тетушка с удовольствием обосновалась в дальнем крыле королевского дворца и явно наслаждалась тем почетом и уважением, которые ей доставались.
Половину своей доли в эльзарийских льняных мануфактурах я передала Мелани, хотя та и пыталась от этого отказаться. Она уже неплохо разбиралась в делах, и я не сомневалась, что она станет отличным компаньоном для маркиза Намюра. Кстати, не зря
