— Н-н-нет… — прошипел матриати. — Даже не думай говорить об этом!
— Ты ведь помнишь тот семинар, когда мне пришлось оставить рубец на его оболочке? — спросил Йори.
— Да, — кивнула Данфейт.
— Йори! Я же попросил тебя по-хорошему!
— И чего он так боялся тоже помнишь?
— Йори! — перешел на крик Террей.
— А теперь представь, что это он может заставить меня кончать постоянно.
Йори заметно напрягся. Данфейт нахмурила брови, наблюдая, как изменяется лицо зрячего. Челюсти постепенно начали сжиматься, веки опустились на глаза. Он старался дышать медленно, с шумом втягивая в себя воздух. И вдруг, он простонал.
Данфейт отвернулась и улыбнулась. Нет, она не могла не засмеяться. Не сдержав порыв, она начала хохотать в голос.
— А я предупреждал по-хорошему, — со злостью в голосе произнес Террей и, взяв подругу под руку, повел ее вперед.
— Значит, теперь твой зрячий может…
— Если я захочу, то может, — с гордостью произнес Террей. — К сожалению, пока я научился делать только это. Но, полагаю, остальное не заставит себя долго ждать.
— Психоэмоциональное управление? — не поняла Данфейт.
— Иллюзии — это для таких неудачников, как ты, Данфейт, — рассмеялся Террей. — Я управляю физиологическими процессами в его теле!
— То есть, он сейчас…
— Кончил не в уме, а по-настоящему! — улыбнулся Террей и активировал телепорт.
— Террей!!! — услышала Данфейт разъяренный голос Йори за своей спиной.
— Все, мне пора! — хмыкнул Террей и вскочил в телепорт.
— Физиолог хренов!!! — пронеслось мимо Данфейт вместе с телом Йори, заскакивающим в телепорт вдогонку за Терреем.
— «Физиолог», — засмеялась Данфейт. — А почему бы и нет?!
***
Орайя вошел в шатер следом за Айей и задернул полог. Айя взмахнула рукой, чтобы сменить одежду, но Орайя отрицательно покачал головой.
— Иди сюда. Я помогу тебе снять платье.
Айя улыбнулась, и подошла к зрячему, позволяя ему расстегивать мелкие пуговицы на ее спине одну за дугой.
— Я все думаю и думаю… — тихо произнесла Айя. — Знаю, что спрашивать тебя об этом поздно, но и не спросить не могу. Понимаю, что рискую все испортить, но и молчать у меня нет сил.
— Айя! Остановись! — Орайя замер за ее спиной, не отнимая пальцев от застежки ее платья.
— Ты был готов к такому? То есть… …ты хотел… или… …просто… …обязан был…
— Верю ли я в брак? Не знаю, я никогда не был женат, — ответил Орайя. — Верю ли я в клятвы, которые принес тебе? Да, верю. Тогда, в Солероне… Я знал, что, если не разрушу город, ты не выживешь. Тогда, на корабле, я просто не смог оставить тебя одну. Вчера, когда ты лежала в шатре и… …я был готов отдать тебе все, все свои силы, только ради того, чтобы ты открыла глаза и жила дальше. Когда мы занимались любовью, я точно знал, что делаю и на что иду. Скажу больше: если бы я не хотел взять тебя в жены, не стал бы вообще поднимать этот вопрос.
— Ты! — воскликнула Айя и повернулась к нему лицом.
— Я, — улыбнулся Орайя. — Ты ведь мечтала об этом: о платье, о клятвах, произнесенных на твоем языке. Почему сейчас злишься?
— Ты уже все мои мысли «прочесал» или осталось что-нибудь недоступное?
— О том, как ты подсматривала за мной и о твоем общении с моим отцом мы поговорим позже, — улыбнулся Орайя и наклонился к ее спине, проводя по коже языком.
Айя закрыла глаза, чувствуя, как его пальцы расстегивают пуговицы ее платья, а губы следуют за ними.
— Ajami, а ты вся такая сладкая?
— Вся, — прошептала Айя.
Когда ее платье упало на пол, когда его платье просто растворилось в воздухе, она оказалась лежащей на топчане. Орайя целовал ее пальцы, слизывая сладкий сироп. Он целовал ее шею, облизывая бледную кожу. Он спустился к ее груди и провел языком по каждой линии, оставленной на ее теле кисточкой с сиропом. Орайя сжал сосок пальцами и оставил влажный сахарный след на его вершинке, а затем раскрыл свой рот и поглотил его, нежно посасывая ее грудь. Его ладони пробежались по ее животу и спустились к лону, раздвигая бедра.
Айя глубоко вздохнула, ощущая, как его пальцы обволакивают ее и проникают внутрь.
— Тебе нравится это? — спросил Орайя, поднимая на нее свои глаза.
— А разве ты не знаешь? — прошептала Айя.
Губы Орайи спустились по животу вниз и замерли у самого лона.
— А это тебе нравится? — спросил он и подул на нее.
— Орайя…
Язык окунулся в ее влагу, цепляясь за волшебный бугорок.
— А это? — пробурчал зрячий.
— А что еще?! — спросила она, прижимая ладонь ко рту и пытаясь не засмеяться.
— У-гу, — хмыкнул Орайя и вновь коснулся языком ее клитора. — Это?
— И это, — улыбнулась она.
Его губы сомкнулись и втянули в рот этот маленький бугорок. Он начал посасывать его, проникая пальцами в ее плоть.
— Ну, скажи что-нибудь… — прошептал Орайя.
— Сделай, как вчера, — простонала она.
— Женщина, ты издеваешься надо мной? Сплошной разврат и никакого стыда!
— Жене не должно быть стыдно перед мужем.
— Не стыдно, говоришь… — улыбнулся Орайя, обволакивая ее языком и устремляясь следом за пальцами.
Айя начала извиваться под ним. Орайя продолжал дразнить ее, лаская пальцами и губами изнывающую плоть. Одна из подушечек устремилась ниже, надавливая на нее. Айя напряглась, пытаясь не закричать. Губы раскрыли ее плоть, язык вновь наполнил ее, а влажный палец оказался с другой стороны, двигаясь навстречу языку.
— Орайя!!! — завопила Айя, выгибаясь под ним.
Он приподнял голову, продолжая свои движения.
— Жене не должно быть стыдно перед мужем…
Айя застонала, ощущая, как он играется с ней языком, принуждая бедра подниматься ему навстречу. Когда ее стоны стали громче, и в волосы Орайи вплелись ее пальцы, он оторвался от нее и, прижав к топчану, попытался поцеловать в губы, но она ловко перевернула его на спину и склонила голову на бок.
— Ты помнишь, каким я видела твое лицо, когда мы занимались любовью? — прошептала Айя, склоняясь к его шее и облизывая кожу точно так же, как это делал он.
Ее губы поползли ниже, захватывая в плен сосок и втягивая его в рот.
Орайя громко выдохнул, когда ее язык обвел контуры его мышц на животе. Она спускалась к бедрам, устраиваясь между ними и прикасаясь пальцами к плоти. Ее руки дрожали и вначале движения их были очень медленными и слабыми. Ее язык коснулся складки у его бедра, и Орайя сжал пальцами простынь.
Айя подняла голову, глядя на него и продолжая водить рукой вверх и вниз. Орайя протянул к ней руки, поглаживая щеки и проводя пальцем по ее губам. Он хотел, чтобы она сделала это. Чтобы попробовала его на вкус точно так же, как он пробовал ее.
— Иди ко мне? — улыбнулся он, оставляя свои мысли при себе.
— Орайя… — прошептала она. — Я столько раз занималась с тобой любовью в своей голове… …и это я делала для тебя тоже очень много раз.
Айя наклонилась и вобрала его в свой рот. Орайя дернулся под ней и тут же откинулся на топчан, закрывая глаза. Ее язык… Она ласкала его, она дразнила его, она манила его своими губами, заставляя бедра напрягаться и вздыматься вверх, к ней, в нее, вместе с ней. Поначалу, неопытные, робкие, а затем увлеченные и страстные, эти ласки ее рта отличались от всего, что он знал ранее. Ее минет — самый лучший на Свете. Ее губы — самые желанные для него. Айя почувствовала солоноватый привкус во рту и, отрываясь от него, поползла наверх. Он тут же нашел ее губы, смешивая их вкусы и поглощая ее язык своим ртом. Она подалась назад, упираясь в него своей влагой и позволяя заполнить стонущее тело.
Медленно, как в первый раз, только без боли, без напряжения, ощущая лишь бархат ее плоти, которую он заполнял целиком. Айя начала задыхаться. Она останавливалась, вынужденная возвращаться к реальности каждый раз, когда причиняла ему небольшую боль своей порывистостью. Ее бедра заныли, хватаясь за наслаждение из последних сил, но все же… …она устала. Она опять сбилась с ритма… Амир… Она только все портит…
