— Спасибо. Я сейчас спущусь.
Она повесила трубку и только тогда осознала, что даже не поинтересовалась, кто ее ждет. Но, по правде говоря, ей было все равно. Это могли оказаться ее родственники. Или, черт, отец договорился с кем-нибудь, чтобы ее запугать.
Но она не боялась даже этого. Если она смогла пережить расставание с Аксом, то справится и с остальным.
Выходя из своей комнаты, она прошла по коридору, минуя бывшие покои Эллисон. Ничего не изменилось. Дядя все еще бродил по дому, пытаясь обрести некую опору, а его шеллан предавалась саморазрушению в их спальне. Отец все еще не понимал, почему Элиза стремится покинуть особняк, зачем ей ученая степень, почему ведет себя как бунтарка.
Он заявлял, что все наладится, если она просто угомонится и перестанет говорить о вещах, которые нельзя обсуждать в приличном обществе.
К его чести, он не отрекся от нее.
Но был опечален ее уходом.
Она тоже. Она будет скучать по семье, в которой выросла, хотя эта семья была настолько изуродована, что у Элизы оставался всего один шанс на жизнь, настоящую и осознанную — за пределами родительского дома. Невозможно изменить других. Только себя.
И на этой ноте, она подумала, что Акс не пытался связаться с ней.
Она и не ожидала от него этого.
Но была удивлена тому, насколько сильно по нему скучала. Злилась. Проблема в том, что самые яркие моменты их… ну… что там между ними было… были настолько яркими, что вспоминая о них впоследствии, было невозможно не испытывать тоску и скорбь.
Это — естественный этап.
Ну, по крайней мере, полученные знания говорили об этом.
А их семинар с Троем, который состоится через пару дней, поможет ей пережить горе.
Она справится.
Потому что иначе быть не могло.
Спустившись вниз, Элиза пересекла мраморное фойе, направляясь к гостиной… но не успела войти в комнату, застыла на пороге.
— Пэйтон? И…
Окей, было сложно произнести имя этой женщины вслух. Сложно смотреть на красивое тело, источающее сексапильность.
— У тебя есть минутка? — спросил Пэйтон. — Нам нужно поговорить с тобой.
Элиза кивнула, заставляя себя шагнуть вперед. Пэйтон выглядел шикарно, как и всегда, в повседневном костюме, который, очевидно, был пошит на заказ по его меркам, с расстегнутым воротником и идеальной посадкой, он выглядел так, будто основательно приготовился к Новогодней ночи. Ново, одетая в черную кожу, скорее была готова к бою.
Или жесткому сексу.
Элиза покачала головой, подойдя к ним.
— Что… чем я могу помочь?
Боже, она велела себе успокоиться, но сердце все равно бешено стучало в груди.
Ново посмотрела на Пэйтона. Пэйтон посмотрел на женщину… потом перевел взгляд на Элизу.
— Ты должна узнать кое-что. Об Аксе, — сказал он.
Элиза вскинула руки в оборонительном жесте.
— Нет, мне ничего не нужно знать о нем.
— Нет, нужно.
— Нет, не нужно. И если вам больше нечего сказать мне…
— Мы никогда не занимались сексом. — Голос Ново был четким, спокойным и непринужденным. — Он водил меня в клуб, было такое. Чтобы я смогла стать членом. Я попросила его поручиться за меня. Я ни разу не спала с этим мужчиной… и, насколько ему… — Она кивнула в сторону Пэйтона, — … и мне известно, Акс не спал ни с кем с тех пор, как познакомился с тобой.
Затем быстро заговорил Пэйтон, будто боялся, что Элиза выбежит из комнаты, и он потеряет шанс сказать ей, что хочет.
— Я знаю, это не мое дело, но технически ты сделала его моим, когда пришла ко мне.
— И я знаю, что ты нашла его ключ. — Ново кивнула на Пэйтона. — Он рассказал мне, что Акс притворился, будто не знает, что это. Не берусь говорить за парня, но когда тебя принимают в тот клуб, то о нем запрещено трепаться. Запрещено рассказывать кому-либо о ключе, зачем он и что дает. Это частный клуб только для постоянных членов, и за треп сразу выгоняют. Я не утверждаю, что именно поэтому он промолчал. Но ты просто подумай об этом. Прежде чем стрелять ему в ногу за вроде-как-ложь.
Разум Элизы начал переваривать информацию. Хоть она и не хотела повторно открывать эту дверь.
Было так сложно запереть ее на замок.
Пэйтон подошел, становясь прямо перед ней.
— Сейчас канун Нового года. Я хочу начать этот год с правильной ноты. Вот почему делаю это. Знаешь, кое-кто считает меня мудаком…
На этих словах Ново пробормотала что-то «да неужели?».
— … и кажется… я действительно мудак. — Пэйтон пожал плечами. — Так что, да, Аксу сейчас хреново. Он выглядел как покойник. И, слушай, не буду говорить, как тебе поступать. Но ты должна знать правду. Как ты решишь с ней поступить… твое личное дело. Акс не идеален… но он — не такой как я. Он — не пустышка.
Акс так и не обналичил чек, присланный отцом Элизы.
Не-а. Он положил его на каминную доску, понимая, что однажды выбросит его в пламя. Просто не сегодня. И не вчера. И не позавчера.
Бумага словно была последней ниточкой, связывавшей его с Элизой, и да, это убого, но было одно преимущество в одиночестве — никто не видит слабостей в твоих мыслях, сердце, ежедневных ритуалах. Это как с пением в душе… никто не услышит твоей фальши.
Он голый сидел перед камином, спиной к холодной половине комнаты, но ему было плевать. После того, как Элиза опустила топор, его мало что волновало…
Стук в дверь заставил его отвести взгляд от пламени в камине.
— Открыто, — крикнул он, не интересуясь тем, кто пришел — в любой момент он мог достать пистолет, если…
Акс вскочил на ноги. Потом вспомнил, что был голым, и схватил подушку с дивана.
— Элиза? — спросил он у закрытой двери. — Что ты здесь забыла?
Ее голос звучал приглушенно.
— Ты… не против, если я войду?
Акс пожал плечами. В основном потому, что мозги застопорились, и он был не в состоянии вымолвить ни слова.
Но потом вспомнил, что Элиза не видела его.
— Ага. То есть, да, заходи.
А потом она вошла в гостиную, закрыла за собой дверь и медленно шагнула вперед, словно боялась, что в любой момент он может передумать.
Боже… она была прекрасна. С другой стороны, она всегда была прекрасна. Даже когда ненавидела его.
— Слушай, я не знаю… — Она прокашлялась. — Не знаю, как сказать это, но…
— Говори как есть. Мне все равно.
Она уже разнесла его сердце в клочья. Ну оторвет еще руки с ногами? И да-да-да, он должен был накричать на нее, сказать, что она неверно все поняла, потребовать справедливости и все такое. Но, честно говоря, у него не было на это сил.
— Прости меня.
Акс отшатнулся.
— Что?
— Я… слушай, правда, мне очень жаль. Я заблуждалась на твой счет, и…
— Погоди, что?!
Она заговорила, но он плохо следил за сутью. Что-то о том, что в дом ее отца пришли Пэйтон и Ново. Про ключ. Членство. Отсутствие разговоров. Секса.
— Что? — повторил он.
— Как я сказала, они пришли ко мне, потому что Пэйтон чувствовал себя скверно из-за всей ситуации. Он решил, что я несправедливо обвинила тебя.
Акс моргнул. Пожал плечами.
— И..?
— И да, я… — Она покачала головой. — Ты можешь просто сказать… почему не объяснил мне про ключ?
— И сейчас ты поверишь мне?
— Да. Поверю.
Он пропустил волосы сквозь пальцы, вспоминая, как стоял в гардеробной неизвестной ему, покойной женщины, а Элиза держала в руках кусок металла.
— Я подумал… что ты не поймешь. Бросишь меня. Не знаю. Я завязал с наркотиками, но продолжал использовать секс как лекарство. Чтобы отстраниться от себя самого и своих мыслей.
— Ты причинял кому-нибудь боль? Ну… в том клубе?
— Как Энслэм? Нет. Никогда. И я никогда не был с Эллисон. Если начистоту, мы никогда не пересекались. Там бывает много народу. — Он вскинул ладони. — Так или иначе, я просто хотел, чтобы ты верила в меня, ясно? Я хотел быть тем мужчиной, которым ты меня считала. И сексоголизма в том портрете не было.
— Ты чувствуешь необходимость… вернуться туда?
— После нашей встречи — нет. Когда я водил Ново в «Ключи», происходящее вокруг совсем не цепляло меня. Не заводило, как раньше. Я хотел быть с тобой и только с тобой.
— Это все еще так? — прошептала она.
Акс скрестил руки на груди.
— Элиза, что ты хочешь от меня? Зачем пришла сюда?
— Я просто… мне так жаль. Я пришла к неверным выводам и несправедливо обвинила тебя. Мне очень жаль. Похоже, мной руководили эмоции.
— Ну и ладно, — ответил он. — В смысле, ничего страшного.
— Не правда. — Она казалась печальной. — Похоже… ты был прав. Профессор из меня лучше, чем студент. Я решила все сама и даже не позволила тебе защититься.
В повисшем молчании Аксу захотелось пройтись по комнате, но, алло, не с голой же задницей.
— Я спрошу еще раз. Почему ты здесь?
