Крис молчал, а я продолжал нести какую-то околесицу.
- Предупреждать надо, и...- ох, видимо мороз на меня плохо влияет. Вон даже оправдания какие-то нелепые. Я так и стояла в кольце родных рук, и не понимала, простил меня Крис или нет? Вот же наломала дров!
- Прости меня, не знаю, что на меня нашло - на одном дыхании выдала я, чувствуя, как объятия размыкаются. Ну, все, добегалась, ты дорогая! Я ожидала, что Крис сейчас уйдет, и будет прав, но он одной рукой все еще обнимал меня, а другой провел по спутанным волосам.
- Взрывоопасная моя, - ласково сказал он, и снова прижал к себе, и тихонько, на ухо прошептал. - Только не делай больше так. Где я тебя искать в следующий раз буду, а? - тем же ласковым голосом.
Мне стало стыдно за свое детской поведение. Я прижалась к Крису, и прошептала.
- Не буду.
И все же решилась посмотреть на любимого. И снова утонула в теплом омуте родных глаз.
- Я же...А ты так легко простишь? - выдала я нечто несуразное. Да что же такое? Предложения сказать не могу.
- Ну почему так просто? - Крис улыбнулся, и, взяв на руки, понес в сторону замка. Причем улыбался он тааааааак проказливо. - Нет, дорогая, так легко ты не отделаешься.
Как только дверь за нашими спинами закрылась, Криса как подменили. Он впился жадным поцелуем, и начал срывать с меня одежду, не особо заботясь о ее целостности. Таким я его еще не видела, в глазах пожар, а от поцелуя у меня даже губы заболели. С его рубашкой я разобралась быстро, пуговицы застучали по полу
- Вот теперь ты точно не отвертишься, милая - рыкнул Крис, и подхватил меня под ягодицы, прижимая к двери, и впиваясь новым поцелуем, от которого заныло все тело. Его рука легла мне на спину, прижимая крепче к сильном телу, я обвила ногами талию Криса, и только часто дышала. Каждое прикосновение обжигало, каждый поцелуй был требовательнее предыдущего.
Он оторвался от моих губ, я недовольно рыкнула, требуя продолжения, и прошлась когтями по его спине, одновременно выгибаясь, так чтобы почувствовать Криса в себе. В глазах Криса вспыхнул пожар, секунда, и я уже прижата к кровати. Ненасытный взгляд скользит по телу, а губы ищут мои, мой стон теряется в сладкой истоме наслаждения, а руки цепляются за одеяло.
- Знаешь, а хорошо, что ты сбежала - я вскинулась, и возмущенно посмотрела на Криса. Улыбка мартовского кота не сходила с его лица. - Зато как помирились. - Новый поцелуй, нежный манящий, и чуточку дразнящий.
- Эй, голубки, только вас и ждем. Выходите - раздался голос Давида по ту сторону двери, и спешные шаги вниз по лестнице, пока чего не кинули.
Крис явно не хотел меня отпускать, но от нас не отстанут. О чем я сообщила разошедшемуся мужу.
- Ладно, пойдем, но лучше бы так и провести остаток дня - сказал Крис, поднимая меня. Это уже в приятную привычку вошло, я конечно не против, но так мы точно не скоро выйдем.
Наконец мы собрались, и как только спустились в столовую, нас сразу же встретили пять пар одинаково любопытных глаз. Мне стало неловко от такого внимания.
- Помирились? Вот и хорошо, садитесь, стынет - тишина сменилась веселым гомоном, и стуком вилок о тарелки.
Я почувствовала чье-то приближение, и напряглась. За столом был еще один прибор, но никто не приходил, и я подумала, что слуги обсчитались. Но моим надеждам не суждено было сбыться. Свободный стул осветился короткой вспышкой тьмы, и нашему взору предстал Дайран. Мое настроение резко упало, появилась нездоровая настороженность. Кажется, это заметили все, даже от демона не укрылась моя "радость".
- Здравия вашей семье - поприветствовал демон, наблюдая, как слуги ставят перед ним накрытую тарелку.
Его появление восприняли по-разному. Папа сдержано кивнул, приглашая присесть к столу, мама взволновано смотрела на меня, Крис притянул к себе, приобнимая, и, защищая от самой себя, Агата с Давидом непонимающе смотрели на каждого из нас по очереди, и не понимали, почему вдруг резко наступила тишина.
- Изабэль, - торжественно начал Дайрна. Я сделала вид, что меня заинтересовал узор на тарелке, и никак не отреагировала. Но упорства демону не занимать, он продолжил свою речь. - Возможно, я испугал тебя новой ответственностью, но выбор за нас был сделан давно... Черный трон наследует обладатель силы, так уж повелось. Я ни в коем случае не хотел на тебя давить...- тут он замялся, и мне стало страшно. Что же такое случится, если я не приму наследие?
- В общем если ты не взойдешь на престол, то наш род иссякнет, как вид, как народ. Называй, как хочешь, но демонов не будет вообще. - Грустно сказал демон, утыкаясь в тарелку.
Это что же получается, мне и выбора то толком не оставили? А как же путешествия, кладбища, зомби, и ....и еще много чего? Как же мое становление, как боевой магианны? Как же моя жизнь?! Я молчала, а что сказать? И те слова про надежду народа, наконец, обрели смысл, по крайней мере, мне стала понятна реакция демонов на завтраке. Наступила такая тишина, что, кажется, я слышала сердцебиение других, она давила.
- Мне надо подумать - и вышла из-за стола.
Я изо всех сил старалась не взбежать по лестнице, а чинно прошествовать, как и полагается леди, и когда обеденный зал скрылся из виду, я рванула со всех ног на крышу. Останавливать меня никто не стал, даже Дайран не проронил и слова, когда я снова уходила, и снова не оставив ответа.
Подумать...Нужно было взвесить все за и против. Хотя, кого я обманываю? Мне вроде бы и оставили призрачное право выбора, но на самом деле, есть ли она вообще?
Я вышла на крышу, жадно вдыхая свежий морозный воздух. Город отсюда был виден как на ладони, заснеженные шпили магистереза устремлялись ввысь, пронзали облака, блистая всеми оттенками малахита в слабых лучах солнца, многочисленные улочки утопали в искрящемся снегу. Если задуматься, то, какие плюсы принесет сие событие? Поданные? Не хочу, чтобы передо мной каждый раз падали навзничь, как перед божеством, коим я не являюсь. Свита? Зачем? У меня другие планы на эту жизнь. Тем более я ненавижу все эти светские рауты, и ложь в глаза, колкие умелые, и зачастую лицемерные взгляды сквозь ткань веера.
На небо поднялась луна, а я все еще сидела на крыше, и не могла решиться выйти и объявить свое решение. Ну, не хочу я править! Я мечтаю путешествовать, чтобы ветер свободы играл с волосами, и обдувал лицо. Чтобы мысли не спотыкались о законы, и правила, чтобы я могла поехать куда угодно, и хоть иногда побыть в одиночестве. Как же объяснить эту простую истину Дайрану? Называя меня "надеждой народа", он надеется, что я ею и стану. С одной стороны я его прекрасно понимаю, кто хочет исчезнуть навсегда, не родилось еще такого дурака, но и мало тех, кто готов взять на себя такую огромную ответственность за чужие жизни. И я не из их числа. Мне в голову пришла по сути безумная идея, и я резко встала, и стала заваливаться назад в пропасть. Тут меня кто-то подхватил, и оттащил от края, усаживая обратно. Я посмотрела на спасителя. Дайран.
