Повертелась туда-сюда, поглаживая талию, бедра и касаясь груди. Вот она меня сейчас беспокоила больше всего.
— Не толстая, — надевая пиджак, отозвался мужчина и подмигнул мне. — Ты очень красивая. И это платье тебе к лицу.
Да, платье насыщенного синего цвета прекрасно оттеняло рыжие волосы, что мягкими волнами падали на плечи. Но ведь дело было в другом.
— Нет, толстая.
— Неправда.
Рой подошел ближе, привычно обнимая сзади, подбородок лёг мне на плечо, а большие ладони накрыли плоский живот.
— Ну, посмотри внимательно, какая же ты толстая. Совсем не так. Маленькая и худенькая. Еще рано говорить о полноте, Ви.
— Вот именно, что рано, а платье мало, — раздраженно заявила я и хлопнула его по руке, отступая в сторону.
— Где?
Я ткнула пальцем в грудь. Любимое платье еще две недели назад сидело просто идеально, подчёркивая каждый изгиб моего тела. А сейчас грудь буквально вываливалась из квадратного выреза.
Рой некоторое время изучал меня, и глаза всё сильнее загорались синим цветом. Сразу понятно, какие мысли сейчас были у него в голове.
— Мне нравится твоя грудь.
Я едва не зарычала от бессилия. Все мужики одинаковы! Только об одном думают.
— Я никуда не пойду! — заявила ему, возвращаясь на кровать и присаживаясь на краешек, скрестив руки на груди и упрямо поджав губы.
— Почему?
— Потому что все сразу всё поймут.
— Не поймут, — терпеливо возразил Рой.
— Нет, поймут. Грудь сама собой не вырастает. Даже у ведьмы. Иначе бы все поголовно ходили с третьим размером. Иди один.
В спальню заглянул Лютик.
«Вы еще не готовы?»
«Я никуда не иду!»
«Опять! Бедный мужик, — покачал кот головой, сочувственно взглянув на Роя. — Всего третий месяц, а ты уже его достала. Сбежит еще».
«Его никто не держит», — тут же вспыхнула я.
«Съешь клубнички — может, подобреешь!»
«Брысь!»
«Подумаешь», — заявил кот и ушел, высоко задрав нос.
— О чём вы там болтаете? — поинтересовался Рой.
— Он тебя защищает! — обвиняюще заявила я. — Мой фамильяр защищает тебя от меня же. Разве это справедливо?
— Мужская солидарность. Ви, дорогая, мы не можем не пойти. От личного королевского приглашения не отказываются, — подходя ближе, заметил Рой.
— Давай скажем, что оно до нас не дошло. Или что мы его потеряли? — с надеждой спросила я.
— Не получится. Я за него расписался.
— Это ты не подумавши сделал. Сколько раз говорила: сначала думай, потом делай.
— Виноват, — тут же согласился он. — Может, другое платье выберешь?
— Они все такие. И это мне нравится. Оно мне идёт.
— Тебе всё идёт.
Я с подозрением взглянула на Эртана. Слишком быстро он со всем соглашался.
— Ты надо мной издеваешься?
— Нет, я просто очень тебя люблю, — рассмеялся мужчина. — И мне кажется, что ты просто ищешь повод не пойти.
— Не ищу. Меня тошнит. И голова кружится. — Я тут же приложила ладонь ко лбу и жалобно вздохнула.
— Не ври. Ты полдня провела с Эвой в хранилище и чувствовала себя прекрасно.
— В моём положении самочувствие может быстро меняться, — заметила я.
Эва была одной из немногих, ну кроме мужа, которая знала о хранилище и мало того, часто там бывала. Мы могли часами сидеть там, разбираясь в фолиантах, заклятьях и заклинаниях, штудируя книги и пытая Тобиаса, который после стольких лет молчания, с радостью делился с нами своими знаниями.
— Как и настроение, — едва слышно пробурчал тот, но я услышала.
— Что?
— Люблю я тебя, вот что, — рассмеялся Рой. — Понимаю, тебе не хочется, но сегодня мы обязаны там быть. Ты и я.
— Это тебя вернули на должность, а не меня.
— Ты моя жена.
— Не напоминай мне, — вздохнула тоскливо, подходя к зеркалу и снова придирчиво себя разглядывая. — Сама не знаю, как я согласилась на это безумие.
— Наверное, ты просто очень меня любишь.
— Или просто устала отбиваться, — ехидно отозвалась я.
Мы поженились год назад, как раз вскоре после свадьбы леди Габриэллы, которую со всей помпезной роскошью выдали замуж за какого-то лорда не очень приятной наружности, но большой важности. В отличие от неё мы тихо расписались в региональном отделении инквизиции. Без лишнего шума и суеты. У меня даже белого платья не было. Наоборот, я надела короткое черное, нацепила на голову заколку с пауком и взяла с собой в качестве букета один из младших отростков Злюки.
Поженивший нас инквизитор всё время косился на Зубастика, который так и норовил стащить у него ручку и слопать. А чернила вредны для подрастающего организма.
Около месяца нам удавалось скрывать наш брак, наслаждаясь маленькой тайной. Зато какая буча потом поднялась, когда об этом узнали в прессе! Мы около двух недель не сходили с первых полос изданий. Я втайне пересматривала интервью свекрови, которое та давала после новости о свадьбе. На её окаменевшее лицо можно было смотреть часами, что я и делала.
— Послушай, если на тебя кто-то косо взглянет или посмеет высказаться неуважительно, можешь его проклясть, — заявил муж. — Я разрешаю.
— Серьёзно?
— Скажем, что это гормоны.
— Издеваешься? Это всё равно что повесить на меня плакат: «Она беременна!»
— Ви, — вздохнул Рой, вновь обнимая и накрывая ладонями живот. — Ты же понимаешь, что скрывать это долго не получится. Мама уже догадывается.
— Ты ей рассказал? — тут же напряглась я.
— Нет, она сама.
— То-то она стала такая любезная, приглашала к себе на чай. А я думала, отравить меня хочет…
— Ви!
— Шутка, — кисло улыбнулась в ответ и вздохнула.
— Мама уже давно смирилась с нашим браком и будет только рада внуку.
— Или внучке, — тут же вставила я.
— Моя кровь сильнее, — самоуверенно заявил муж.
Я повернулась, снисходительно похлопав его по плечу.
— Утешай себя, дорогой.
Рой тут же поймал мою руку и поднёс к губам, сверкая взглядом синих глаз.
— В любом случае я буду рад маленькой ведьмочке с рыжими волосами.
Я не смогла не улыбнуться в ответ.
— Ладно, уговорил, поехали. Будем снова играть в великосветскую пару.
Суд над Кайлом Стоуном состоялся через полгода после тех событий в подвале дома. Приговор был жестким и беспрецедентным — смертная казнь. Я не испытала радости и облегчения, когда услышала его, и отказалась от встречи, хотя он просил о ней. Мне не о чем было разговаривать с этим человеком.
Роуз до сих пор была на лечении в клинике. Её состояние немного улучшилось. И пусть сестра больше не мечтала меня убить, я решила не рисковать и не провоцировать её на новые приступы, поэтому навещать отказалась, но подарки присылала ежегодно.
Король действительно посмертно реабилитировал маму и вернул мне титул и часть состояния Мейсонов. При нашей последней встрече он вновь пытался узнать про хранилище, но я промолчала. Есть тайны, которые не стоило рассказывать, есть вещи, что не стоило делать. Мама не зря хранила ашарийские секреты. Им не было места в новом мире.
Мы продолжали жить у меня дома, лишь изредка приезжая в столицу. Сейчас, конечно, придётся наведываться чаще, но я не любила большой город. Эва поселилась в бывшем доме Роя и развлекалась тем, что пакостничала соседям, которые переключились с меня на неё.
Лютик три года назад стал отцом. У них с Изой появились на свет три очаровательных котёнка, будущих фамильяра. На характере моего питомца это нисколько не сказалось, он всё так же таскал колбасу и хулиганил. Теперь уже на пару с Изой.
Да, временами у нас не всё было гладко, мы ссорились, мирились, но я никогда не променяла бы свою жизнь на другую.
Рой научил меня верить и сделал по-настоящему счастливой.
Так что, если вы ведьма, а у вас по соседству поселился инквизитор, это не обязательно к беде, а, возможно, к счастью. Большому такому синеглазому счастью, которое стало для меня целым миром.
Конец
