— Разберемся, — раздался голос Бальтазара. — Я помогу ее светлости провести полное расследование и если подтвердится, что она убивала детей то…
— Ее ждет смерть, — процедила Ева.
Перед ней склонили головы, признавая право судить и миловать. Да и не было сочувствия в лицах людей, все понимали, что трупный яд в колодце мог повлечь за собой большие неприятности.
— Почему колодец не охраняется? — спросила Ева.
— Да не было необходимости, — хмуро ответил капитан Итан. Он подошел неслышно и встал рядом с дознавателем. — По уставу в мирное время к колодцу свободный доступ.
— Скажи патрулю, чтобы присматривали.
Ева вспомнила, что она не только женщина, но еще и хозяйка этой крепости. Она сжала зубы, потому что накатывающая слабость требовала лечь прямо здесь и скрутиться калачиком, а разбираться со всем потом… Когда-нибудь. На плечи легли горячие руки, придерживая осторожно и нежно, Ева почувствовала знакомый запах. Кожа и металл. Бурхун встал позади давая опору и она с благодарностью на него оперлась. На пару мгновений, только чтобы собрать силы и мозг в кулак. На секундную передышку.
— Я здесь, — шепнул тихо наемник. — Выпейте.
Перед глазами появилась рука с фляжкой и Ева, не нюхая, отпила из нее резкий горький напиток. Он обволок гортань и медленно тягуче скользнул внутрь, маленьким фейерверком взорвался в желудке и растекся по венам живым огнем. Какие-то травы…
— Наш семейный рецепт. Минут пятнадцать продержитесь, но потом спать.
— Спасибо.
Ульям унес ребенка, с ним ушли две женщины, вызвавшиеся помочь с младенцем и с кормлением. Остальные расходиться не спешили, наоборот, народа прибывало, новости в крепости разносились быстро. Люди переговаривались, косились на Еву, но главный вопрос пока не прозвучал.
— Обрати внимание, ученица, как они боятся спросить, — иронично заметил таль. Он так и сидел на плече никому не видимый. — И ты не признавайся. Рано пока.
— А как же дитенка-то выпихнуло? — все же не выдержала одна из молодиц. Она держала ведро с помоями и следила за всем с жадностью первой сплетницы на деревне. — Я сдаля так спужалась, думала, пробило родником горы и щас нас как накроет водой!
— Милостью Сестры, — громко ответила Ева. — Благодарю, граф Бальтазар, вы нам очень помогли, — она кивнула дознавателю, словно заслуга в спасении новорожденного полностью принадлежала ему.
Люди тут же переключили внимание на дознавателя, загалдели одобрительно, обмениваясь впечатлениями.
— Вот и правильно, пусть слава ему достанется, — хмыкнул тихонько Бурхун. — Я провожу вас в комнату.
— Ты глянь, какой догадливый, — буркнул Гектор. — Надо от него избавиться.
Не надо, подумала про себя Ева и оглянулась. Яська стояла чуть в сторонке, перепуганная, зареванная, лохматая. Ева поманила ее, и девочка стремглав бросилась к ней, но на полпути была перехвачена Бурхуном. Тот подхватил ее на руки и посадил себе на шею.
— Попалась егоза, — добродушно улыбнулся граф-наемник. — Дай нашей шате дух перевести, потом ее обнимать будешь.
Ева подняла голову и подмигнула девочке, Яська тут же разулыбалась и гордо задрав нос начала посматривать на всех свысока. Мало ли надо ребенку для счастья? Ева тронула Бурхуна за локоть и благодарно кивнула. От его внимания и понимания стало теплее на душе.
— Шата Ева! — громогласный рык заставил Еву дернуться и оглянуться на голос. Через толпу распихивая несчастных не успевших убраться с ее дороги, шла Карля. — А ну стоять! Это что же творится, люди добрые? Да где это видано, чтобы после такого напряжения герцогиня ножками своими по земельке топталась? Да она сейчас в обморок грохнется! А ну быстро носилки принесли!
— Карля, — застонала Ева, хватаясь за голову.
Да что же все вокруг считают ее немощным ребенком? И как назло в этот момент ее повело, она ухватилась за Бархуна, но с другой стороны уже подскочили Итан и Бальтазар. После короткого обмена взглядами дознаватель отошел, а капитан легко подхватил Еву на руки. Та попыталась отказаться, зашипела на капитана, что сама может идти, но вмешался Гектор, он сел Еве на грудь и строго приказал, не дергаться. Слабость после первого полноценного призыва может отправить в бессознательное состояние, а оно ей надо? Ева вздохнула и смирилась.
Карля решительно шла рядом и громогласно командовала:
— Так, ужин для ее светлости в комнату! Да сладкого побольше. Заня, слышала?
— Так точно, мастерица! — крикнула одна из молодок и побежала в сторону крепостной кухни.
— Гленна, что стоишь, рот разинув? — прикрикнула Карля.
А Ева даже не заметила свою горничную. Она вообще мало что сейчас замечала. Кружилась голова, перед глазами мелькали мушки и Ева малодушно радовалась, что не пришлось идти ногами.
— Ванную ее светлости готовь! Да сбор успокоительный влей! Живо! — Гленна взвизгнула и убежала. — Теперь вы, дармоеды! — Карля на мгновение остановилась, уперев руки в бока. — Завтра на рассветет, чтоб все бабы собрались с общей комнате. Все! Кто не придет, вылетит из крепости быстрее чем ойкнет. А вы чего ржете? — повернулась в сторону горстки воинов и те сделали вид, что они мимо проходили, да уже уходят. — Стоять! Развели тут бордель! Узнаю, что кто-то забрюхател, заставлю жениться!
— Как заставишь, тетка Карля? — отозвался один из наемников. — Чай не ты наш командир!
— Яйца узлом завяжу, враз перехочется холостым ходить!
— Эта сможет, — покачал головой Итан с восторгом глядя на громогласную управляющую. — Не баба — огонь!
— Иди, иди, — кивнула ему Карля и уже нежно проговорила, глядя на Еву. — Золотая вы наша, ну нельзя же так резко-то… Это же никаких нервов не хватит…
Ева кивнула, а Гектор который нагло перебрался на плечо Итана выдал гениальную на взгляд Евы фразу:
— Женюсь! Хвостом клянусь, точно женюсь!
Ева закашлялась и закрыла глаза. Открыть их сил уже не хватило…
— Уйдите, Тремя заклинаю! А то не посмотрю, что вы тут птичкой щебечите, перья повыдергиваю, — шептала Карля, хотя назвать шепотом ее громогласный голос было сложно. — Да не суетитесь же! Что за мужик нервный пошел!
— Я, между прочим, не пошел, я был уже пятьсот лет назад!
— Вот всегда подозревала, что в прошлые года тоже мужики были ошибкой богов!
— Карля, не груби!
— А то что? Прическу мне ветром попортишь? Втянул девочку в неприятности, а теперь пыхтит тут.
— Хочу заметить, что пыхтеть я никак не могу, я не дышу уже много столетий.
— Еще и ущербный!
Ева представила, как Карля взмахивает полными руками и смотрит на таля со смесью жалости и иронии.
— Не везет нашей шате на мужиков, что муж бестолковый, что ухажеры никчемные, так теперь и ты нервы ей взрываешь. Выживет ваша деточка, если не будете ей мешать отдыхать.
— Она мне еще спасибо скажет, — а вот это прозвучало не очень уверенно.
— А до этого вам спасибо герцог наш отвесит. Не порадуется он, что жена сильнее него стала. Сложный он человек, наш герцог. Как бы сам ее ордену не сдал.
— Не позволю, — проскрипел знакомый голос. — Ева, открывай глаза, я знаю, что ты пришла в себя.
— Да я тут в шоке! — пробормотала Ева и открыла глаза. — Карля, ты слышишь этого зеленого интригана?
— Не только слышу, но и вижу. — На голову легла холодная мокрая тряпка. — И как вам быть повелительницей, шата Ева?
— Обременительно, — Ева вздохнула. — Или ты мне все расскажешь, или я умру от любопытства.
— Расскажу, а как же. Да и не секрет это. Выпейте вот только. — Карля приподняла Еву, подсунула под спину подушку и вручила теплую кружку. — Самое то после нервного потрясения. Бабка моя завсегда пила, как талей гоняла. Шаманки мы, потомственные. Все женщины в роду могут талей видеть.
— И как…
— Так умные потому что, — тетка Карля отодвинула одеяло и села рядом, кровать прогнулась под весом управляющей. — Тихонько живем, в дела чужие не лезем, никому не рассказываем. Перво-наперво чему учат девочку — это держать язык за зубами. А второе это уже к чему склонность есть. Наш род то не шибко сильный, а вот бабка моя двоюродная могла корабли со дна поднимать. Да все, вычихалась сила наша. А мне уж и передать некому. Мужики не принимают силушку родовую. Последняя я.
