защитные кристаллы накануне открытия. В первую очередь мы, конечно, подозреваем рузандцев.
— Вот как? — вскинул брови Рэльгар. — Похоже, наши любезные друзья решили совместить турнир с разведкой. Но мы не можем использовать это как доказательство вины. Задача, гм, коллег могла быть иной. Собрать, например, информацию о факультете менталистики. На месте и непредвзято, так сказать.
— Подтверждаю, — снова вклинился в разговор Кайлес, — пару раз кролики засекали чужаков на территории факультета. Поднимали тревогу. Один раз даже вот это притащили, — и Кайлес выложил на стол кусочек ткани.
— Не понял, — протянул Харт, — они у тебя что разумные? Видят сквозь щиты?
Глава безмолвных с возмущенным подозрением уставился на лежащего у Кайлеса на коленях пушистого конкурента.
— Не придумывай, — попросил декан, улыбнулся, с нежностью потрепал кроля за уши, — просто они, как и любые животные, видят иначе, чем мы.
Фильярг подхватил кусочек ткани, помял в пальцах, даже понюхал. Передал главе безмолвных. Тот с трудом оторвал возмущенный взгляд от красноглаза, присмотрелся к ткани и уверенно заявил:
— Варайская.
Его величество закашлялся, потер лоб и признался:
— Перемудрили мы с турниром… Позвали гостей, а в итоге что? Башню разрушили, по академии, как у себя дома… А мы их даже засечь не можем. Шестой еще пострадал. И это второй день соревнований… Кто там выигрывает?
— Так это, — ректор поднялся с места, — наши парни и, гм, девушки вчера малость растерялись. Зато сегодня зажгли по полной.
— Ну хоть это радует, — хлопнул по столу ладонью Рэльгар и внезапно заявил: — Завтра на финальные бои хочу посмотреть.
— Ваше величество! — яростно возмутился глава безмолвных.
— Хватит! — повысил голос король, тяжело посмотрел на главу безмолвных. — Все, что могло случиться, уже произошло. Или считаешь, у них там десяток калкалосов подготовлен? Да и нет смысла планировать что-то во время турнира, когда каждая крупица силы у магов на счету. Так что завтра я желаю поддержать нашу команду. А вы лучше расследованием займитесь, а то не доклад, а сплошные догадки, да легенды. И что мне послам говорить? Раковинами и мифическими островами не оправдаешься. Нужны факты, виновные и свидетели.
— Мама, — хрипло выдохнул Аль, и Юля встрепенулась на стуле. Заморгала, прогоняя сон. Она на самую малость задремала и надо же… чуть не проспала.
— Совенок, — голос дрогнул, и Юля торопливо задышала чаще, скрывая охватившее ее волнение.
— Мама, не плачь, — Аль все же заметил заблестевшие глаза, и в его голосе послышалась вина. Выдохнул покаянно: — Прости, я не хотел. Так вышло.
— Брось, — улыбнуться сквозь слезы было непросто, но Юля справилась.
Обхватила ладонь сына, сжала.
— Ты у меня лучший. Самый самый. Ты не мог отступить, я понимаю.
В комнату вошел Четвертый. Улыбнулся радостно:
— Очнулся.
Наклонился. Потрепал брата по волосам:
— Ты неплохо справился, благодаря тебе у нас есть подозреваемый, только в следующий раз не смей расстраивать ассару. Она ночей не спала, все у тебя сидела.
— Мама, — обеспокоился Совенок, попытался было встать, сказать что-то еще, но силы его оставили, и он обессиленно повалился на кровать.
— Лежи, герой, — приказал Фильярг, — лучше расскажи, что там у вас с рузандцем случилось, а то Третий себе все мозги сломал.
— А турнир? — не утерпел Аль.
— Какой турнир, болезный! — шутливо нахмурился Фильярг. — Лежать. Комнату не покидать. Это крыло лечебницы под усиленной охраной. Пока гости здесь, наружу вы ни ногой. Понятно? На кристалле запись потом посмотришь.
— Есть наружу ни ногой, — с обидой выдохнул Аль. Он так хотел посмотрел на сражения старших, а вместо этого валяется на кровати… И такая обида скрутила Аля, что он не выдержал, шмыгнул носом, точно девчонка какая-то.
— У твоего рузандца были сообщники, — смягчился старший брат, — они повредили кристаллы защиты, академия подверглась нападению калкалоса. Раковина была манком.
Аль аж рот открыл от услышанного.
— Калкалоса? — хрипло переспросил, приподнимаясь на кровати. — Но они никогда не нападают на людей. Разве что он был больной… Бешенством.
— Каким бешенством? — непонимающе нахмурился Фильярг.
Аль рухнул обратно. Прикрыл глаза, ощущая, как накатывает слабость. И ведь даже захоти — ему не выйти из лазарета, разве что выползти. Вот же… невезение. Кашлянул, укрепляя голос.
— Драго рассказывал, что где-то в море есть проклятое место. Если оказаться поблизости в час Дикого ветра, оно может превратить калкалоса в безумца. Таких они убивают сами.
— Хм, — Фильярг задумчиво потер подбородок, — теперь понятно почему Драго сцепился с ним.
— Драго? — Аль снова попытался вскочить. — Что с ним?
— Тише, — Юля твердо уложила его обратно, поправила одеяло. Ответила: — Ему досталось, но Драго боец. Он выкарабкается, обещаю.
Юля вытерла рукавом вспотевший лоб, отмахнулась от мухи — налетели сволочи. На жаре, которая накатила с самого утра, воспаленные раны привлекали насекомых, и стоило поторопиться с обработкой. Руки действовали уже автоматически: проверить дренаж на ране, пройтись антисептиком, выявить очаг воспаления и пометить его для целителей.
Драго дышал тяжело, с присвистом. В легких точно поселились паровые котлы. Из приоткрытой пасти стекала слюна. Сердце билось лихорадочно часто. В себя он так и не пришел, и Юля, цепенея, старалась не думать о том, что все зря, и она скоро потеряет друга.
Ее упрямство оказалось заразным. Курсанты приходили по одному и целыми отрядами. Калкалоса подняли над землей, закрепили на воздушных лентах. Расправили порванные крылья. И девочки — вот когда пригодилось умение шить — трудились, соединяя порванные лоскуты кожи аккуратными стежками, на которые целители потом накладывали заживляющие заклинания.
Целители обработали крупные раны, очистили их от мусора, стянули магией, удалили поврежденную чешую, а с мелкими ранами и ссадинами разбиралась Юля с девочками.
— Огонь нужен, — морщась, точно его отвлекли от супер важного дела по ничтожному поводу, заявил главный целитель академии. Он прошелся вдоль калкалоса, потыкал пальцем в чешуйчатый бок, где тремя рваными полосами остались следы когтей. Раны бугрились заживающей, местами темно-красной от воспаления кожей, на которой выступал желто-зеленый гной.
— Мы обрабатывали огнем, господин Тарьяр, — возразил один из курсантов.
— Огнем, да не тем, — хмыкнул Тарьяр, отошел, принимая вид «профессор перед студентами»: — Калкалосы могут регулировать не только температуру и интенсивность пламени, но и насыщать его разными микроэлементами. Мы же умеем лишь обеззараживать раны, да и то используем данный способ больше в полевых условиях.
Окружающие тяжело замолчали. Молчала и Юля. Она прекрасно понимала, что хватается за соломинку. Что целители никогда не имели дело с калкалосами. Тут не просто иная физиология, но и магия, хоть и родственная, а все равно другая. Однако стоять и смотреть, как он умирает, Юля тоже не могла.
