Прыжок веры, — сказала она, ее глаза блуждали по мне с большим интересом.
— Ну вот и все. Я буду на связи с твоим первым заданием, Гари. — Данте поднялся на ноги и волчья стая тоже встала, следуя за ним, пока он шел из комнаты.
— Я Гарет, — сказал я, не желая оставлять это без внимания и темный смешок Данте отозвался во мне, когда волки снова приблизились к нему.
С улыбкой на губах я наблюдал за тем, как они уходят. Мне только что удалось получить работу от клана Оскура, не объявляя себя одним из них. Похоже, что и второй платеж Старушки Сэл был на подходе.
Если бы я только смог выяснить, что, черт возьми, задумал Габриэль Нокс, то, возможно, мне даже удалось бы отложить немного денег на наше новое начинание. Все начинало складываться. Я собирался устроить своей семье жизнь, которую они заслужили, даже если это будет последнее, что я сделаю.
25. Райдер
Я проснулся, как от звона разбитого стекла. Осколки, зазубренные и раскалывающиеся, собирались обратно, кусочек за кусочком. Но они никогда не сходились одинаково. Между ними, как бриллианты, лежала рассыпавшаяся пыль; частички меня, потерянные навсегда.
Кошмары все еще продолжали сниться и во рту отчаянно пересохло, когда я с трудом сделал вдох.
— Можешь ли ты быть храбрым для меня сегодня, Райдер?
— Всегда, отец.
— В этот раз ты должен быть храбрее, чем когда-либо.
Я усилием воли отогнал воспоминания, вытащил себя из кровати и упал на пол, чтобы выполнить утреннюю рутину. Отжимания, пока боль не обожжет меня изнутри. Приседания до тех пор, пока мои кишки не сжимались так сильно, что казалось, будто у меня вот-вот лопнет какой-нибудь орган. Подтягивания, пока руки не начинали неметь, а боль была лишь старым другом, по ласке которого я скучал.
Я стоял, голый, обливаясь потом, воспоминания давно ушли. Боль поглотила их. Это была единственная вещь, которой она меня научила и которая оказалась полезной. Боль была моим союзником. Она дала мне свободу из клетки моего разума. Но больше всего она придавала мне силы.
Мне не нужно было быть сильнее всех в Солярии, я просто должен был превзойти их в схватке. И в этом меня никто не мог превзойти. Это делало меня самым пугающим ублюдком в этом месте. Потому что нельзя сломить человека, у которого нет точки перелома.
Мой Атлас жужжал снова и снова, требуя, чтобы я прочитал свой гороскоп. Я зарычал под нос, взял его с кровати и постучал по экрану. Я читал эти чертовы штуки только для того, чтобы попытаться расшифровать, не замышляет ли Данте что-нибудь против меня. Но звезды никогда не были слишком ясными, поэтому они часто выводили меня из себя без всякой причины.
Доброе утро, Козерог.
Звезды рассказали о вашем дне!
Даже в самых крепких стенах есть трещины и вы можете обнаружить, что сегодня хороший день, чтобы принять эти слабости. Весы могут пробраться под вашу защиту с вашего разрешения или без него, поэтому сейчас самое время открыть свое сердце и показать свою романтическую сторону. С переходом Венеры в вашу карту, вы можете обнаружить, что ваше тело покалывает рядом с объектом ваших симпатий.
Остерегайтесь поддаваться упрямым желаниям Урана и саботировать себя сегодня.
Я покачал головой, отбрасывая Атлас на кровать. Мое тело ни хрена не покалывало.
Я направился в туалет в конце коридора и все, кто там находился, разбежались, как крысы в канализации. Не имело значения, были ли они в середине дерьма. Если я был там, то их там не было.
Я принял душ в одном из приватных блоков, затем вернулся в свою комнату без полотенца, не обращая внимания на то, что меня кто-то может увидеть.
Вернувшись в свою комнату, я натянул форму и сунул Атлас в карман, прежде чем выйти за дверь.
Когда я шел по коридорам академии, студенты сторонились меня, словно воздух, который я выдыхал, был ядовитым. В этом месте у меня не было друзей. У меня были новобранцы. Солдаты, которые по команде проливали за меня кровь. Дружба была слабостью. Люди были товаром для моих целей. Они либо сражались за меня, либо помогали мне, либо трахались со мной. А если они не делали ничего из этого, то, как правило, становились моими врагами. Элис была первой фейри, которая продержалась так долго, чтобы не выбирая, какую из трех должностей она хочет разбить в лагере. Но мое терпение истощалось.
Я прошел через дверь из красного дерева в кафейтерии, прочесывая помещение, как делал всегда, улучив момент, чтобы убедиться, что в Лунные часы в поле зрения не попали отбросы Оскура. Они уходили к восьми, мы приходили в пять вечера.
Мой взгляд зацепился за сиреневый цвет и прошелся по спине Элис. Она сидела рядом со своей подругой сфинксом и я еще раз проверил, нет ли следов Инферно. Удовлетворенный, я пересел за пустой стол в конце зала. Братство сидело в своих рядах, чтобы напомнить им, какое место они занимают в банде, поэтому, как их лидер, я ел один.
Как только моя задница опустилась на сиденье, появились два первокурсника, поставили кружку черного кофе и огромную миску с яичницей, в которую была воткнута ложка.
Они разбежались и Брайс появился перед тем, как я приступил к еде. Я потягивал свой слишком горячий кофе, приторно-горький вкус перекатывался на языке и обжигал рот. Вздохнув от боли, смешанной с кофеином, я жестом велел Брайсу сесть.
Он опустился рядом со мной, чтобы дать мне свой ежедневный отчет. — Говорят, что у Инферно появились новые глаза и уши, работающие на него.
— Несвязанные? — подтвердил я.
— Больше нет, — он подтолкнул ко мне через стол список имен и я запомнил их.
— Составь полный отчет о них. Звездные знаки, элементы, ордена. Я хочу знать, на что они способны.
— Сделаю, босс, — Брайс щелкнул пальцами одному из новичков, который принес мне завтрак. — Эй, у меня есть для тебя работа.
Моя рука опустилась на плечо Брайса и он вздрогнул, повернувшись ко мне с высунутыми клыками.
— Я не говорил о нем. Я сказал тебе, Корвус. Делай свою гребаную работу или отойди в сторону и я найду нового заместителя.
Его глаза проследили за мной и я пристально посмотрел на него, приготовив гипноз, чтобы донести до него суть, когда он не склонит голову автоматически. Прежде чем я послал ему видение, как я отрываю его конечности, он склонил голову. Однако вызов, черт
