А затем он вышел из дома и спустился по лестнице.
Было в Джафаре нечто знакомое — в том, как он шёл по направлению к нам, мягко, но уверенно, как он поклонился мужчинам, как взял Саалима за предплечье и как поприветствовал меня с такой же теплотой.
— Если вас это устроит, — сказал Джафар, — вы можете подняться. Моя жена приготовила чай и яссу3.
— Спасибо. Нассар присоединится к нам.
Саалим указал на меня.
— Амир и Тамам останутся здесь.
Джафар кивнул и жестом попросил нас следовать за ним.
— У меня здесь есть некоторые дела. Я вернусь к тому моменту, как вы закончите, — сказала женщина.
И затем она ушла, исчезнув между деревьями. В ней, во всём этом, в Джафаре, было что-то такое, что казалось мне неправильным. Но моё сознание всё ещё не могло разгадать эту непонятную загадку.
Несмотря на то, что у меня не было желания карабкаться по лестнице, я очень хотела увидеть дом на дереве изнутри, поэтому я начала подниматься вслед за мужчинами. Платформа на самом деле была покрыта коврами. Я не смогла сдержать улыбку. Это так сильно напомнило мне о доме.
Убранство внутри было таким же. Ковры покрывали деревянный пол. В центре помещения стоял низкий стол, вокруг которого лежали подушки. Пространство было наполнено запахом ладана, и каждый новый вдох заставлял меня вспоминать о матери. Это было похоже на гарем, только лучше, потому что здесь я слышала шелест листьев при каждом дуновении ветра. Птицы так громко чирикали, что почти заглушали всё вокруг своими весёлыми песнями. Но самое главное и удивительное заключалось в том, что это место показалось мне самым безопасным из всех, что я знала, помимо дворца Алмулихи.
— У вас красивый дом, — сказала я, осматривая предметы на полках.
И меня охватила тоска при воспоминании о своей прошлой жизни и сёстрах.
— Спасибо. Всё это — благодаря моей жене. Когда мы поженились, это было первое, что она сделала.
Он указал на ковры и подушки.
— Я не хотел, чтобы она тосковала по дому.
Я улыбнулась, коснувшись гобелена, висевшего на стене без окон.
— Это так похоже на мой дом.
— Значит, тебе должно здесь очень понравиться.
На столе, стоявшем рядом, лежала небольшая колода карт.
— Мои сёстры и я очень любили эту игру.
Джафар рассмеялся.
— Только не говори об этом моей жене! Она заставит тебя играть в неё всю ночь.
А затем, повернувшись к Саалиму, он сказал:
— Прежде, чем мы обсудим те дела, что привели вас ко мне, давайте выпьем и поговорим о пустяках. Сыны не любят работать, не повеселившись, и я не могу с ними не согласиться.
Я не могла отвести от него взгляда, пока он говорил. Неужели он казался мне таким знакомым только из-за обстановки его дома? Нет, было что-то такое в его манере держаться. В мягкости его слов, в том, как он кивал головой и двигал руками, когда говорил.
Вдруг из задней двери вышла женщина. В своём платье рубинового цвета и платке она стала самым ярким пятном в этом помещении. Мы все уставились на неё, когда она поставила поднос, заполненный едой, в центр стола.
Она взглянула на нас, а Джафар хлопнул в ладоши и сказал:
— Отлично! Я хотел бы представить вам свою жену, Рах…
Я ахнула:
— Има!
Глава 24
Саалим
Эмель поднялась на ноги и подошла к жене Джафара.
— Эмель! — вскрикнула женщина, прикрыв рот трясущимися руками.
Я не сразу понял, испугалась ли она или впала в исступление. Может быть, и то, и другое.
— Ты здесь?
Она посмотрела на нас на всех, а затем снова на Эмель.
Эмель прижала её к груди.
— Рахима, это ты!
— Ты обещала, что приедешь, и вот ты здесь!
Они обнимали друг друга так, как давно не видевшиеся члены семьи, а мы, молча, смотрели на них.
— Джафар, — сказала девушка, — это моя сестра! О которой я тебе рассказывала!
Она заморгала, чтобы не расплакаться, и только тогда я заметил некоторое сходство между ними.
Джафар широко улыбнулся своей жене и махнул рукой.
— Я за тебя рад. Иди, поговори с ней. Проведите время вместе. Может быть, я смогу уговорить наших гостей остаться на ночь.
Он вскинул брови, и Рахима и Эмель ушли. Он развернулся на своей подушке и посмотрел на нас.
Я заметил, что при нём не было оружия. Этот жест успокоил меня. Я притворился, что чешу бок, и оглядел всё помещение, попутно бросив взгляд за окно. Снаружи не было стражников. Нужно было очень доверять гостям, чтобы пустить незнакомцев в свой дом, не выставив снаружи охрану и не взяв с собой оружия.
Это имело мало смысла, но я почему-то знал, что Джафару можно доверять. Я почему-то понимал его, как и Рахиму.
— Рахима много рассказывала мне об Эмель, — сказал Джафар. — Она навещала деревню и искала её. Узнав о том, что Эмель уехала, она впала в отчаяние. Ей была очень нужна эта счастливая встреча.
Джафар посмотрел на свои руки, и его губы исказила гримаса.
Когда мы доели яссу, а наши непринуждённые разговоры смолкли, Нассар сказал:
— Наша проводница говорила, что у вас есть информация о людях, которых мы ищем.
Джафар кивнул и отодвинул свою пустую тарелку. Поставив локти на стол, он сказал:
— Три дня назад мимо проезжало четыре человека. Они были одеты в чёрное, их кожа была бледной. Они задержались в нашей деревне и спрашивали о богине и её слуге. Они не проявили агрессии, но показались нам помешанными и оставили метки в виде чёрной руки на наших деревьях. Они говорили о правильном сыне и о том, что пустыне нужен законный наследник.
— Они уехали на следующий день.
Джафар соединил пальцы вместе, положил подбородок на руки и продолжил свой рассказ:
— А затем приехали мужчина и женщина. Женщина была средних лет, а мужчина где-то твоего возраста, — Джафар указал на меня. — Они ничего не рассказали о своих делах, но спрашивали, не проезжал ли кто мимо. Я рассказал им о помешанных людях, но это их не заинтересовало. Они как будто испытали облегчение, узнав, что больше здесь никого не видели.
Мужчина, которого он описал, был похож на Касыма. Когда я сказал Джафару, что моё правление оказалось под угрозой, его глаза потемнели от тревоги.
— Этот мужчина хочет забрать у меня трон. Мы должны его найти.
А затем я описал Эдалу. Он покачал головой. Он не знал никого похожего на неё. Джафар более подробно рассказал
