кто-нибудь ещё хочет посетить Соктаву?
— Хочет, — отозвался Инри. — Быть может, удастся понять, что конкретно там произошло?
— От нас пойдёшь ты... и Илзи, Сэл, Зэлла. Всё, — решил Лодо.
— А ты почему не идёшь? — удивился Инри.
— Если портал вдруг закроется по какой-то причине – будет хотя бы кому открыть его для вас. Принцип я вроде бы понял. Думаю, сумеем.
— По идее, он не должен закрыться ещё в течение пяти дней, — сообщил Розовский.
— Так было раньше, — указал Лодо. — Но кто знает, чего ждать от прохода в мир, претерпевший столь сильные изменения. Мы не можем рисковать.
— Да, пожалуй, ты прав, — согласился Андер.
— Мы тоже не пойдём туда всем скопом, — принял решение Элестайл. — Отправятся: я, Лонгаронель...
— ...И я! — без обиняков вскричала Эльджета.
— И ты, — иронично улыбнулся король. — А также Влад, Рондвир, Морис, Айнвор, Лиссант...
— Морис-то с какой радости?! — возмутилась Анжелика. — Он даже ещё не маг!
— Ладно, вы с Визом тоже можете присоединиться к нам. Ну, а ещё официальные представители Лорвейна и Виргина, — язвительно осклабился Элестайл.
— Можно, я тоже? — взмолился Макс. — Пожалуйста!
— Хорошо, иди, — уступил король. — Можешь даже вместе с отцом.
— Спасибо, — поблагодарил Ростислав. В основном, за то, что сын не отправится в чужой неисследованный мир без него.
Из портала они вышли... в точно такую же арку, в какую зашли на Земле. Только здешняя сохранилась куда лучше и выглядела практически как новая. Впрочем, учитывая, сколько магии в неё было вложено при строительстве, соктавская арка могла простоять в таком виде ещё не одну тысячу лет.
Не дав своим спутникам времени подивиться двум одинаковым аркам в разных мирах, Розовский повёл их через лес. Хотя нет, скорее некогда это был парк – теперь заброшенный и заросший. И действительно – по пути им встречались побитые временем статуи и скамейки.
Наконец они вышли из-под сени деревьев. Впереди возвышался холм... а на его вершине стоял замок. Ещё один повод оторопеть – он являлся точной копией графского дома в Муромцево, разве что большего размера и в ширину, и по этажности. А слева от него находилось то, чего Элестайл так и не сумел отыскать в муромцевской усадьбе – античная ротонда.
Они поднялись на холм. Элестайл, да и не он один, очень надеялся услышать от Розовского хоть какие-то объяснения, но тот упорно хранил молчание. Ладно, в конце концов, дракона сейчас наверняка волнуют совсем другие проблемы – как-никак всего несколько часов назад он узнал, что у него больше нет дома, что мертвы все его родные и близкие. Так что их любопытство вполне может потерпеть.
Кстати, на поверку замок оказался значительно больше графского дома и с точки зрения планировки – с противоположной стороны здание имело обширные крылья. И здесь в помине не было водного каскада.
— А этот мир всё-таки не совсем пуст... — настороженно нахмурился Инри, первым заметив выехавших из леса всадников.
Те сразу пустили лошадей в галоп.
Розовский просто остолбенел. Ведь он же был здесь буквально час назад и никого не заметил. Впрочем, в самом замке определённо не было ни души, а сканировать местность на наличие энергетики разумных он начал значительно дальше отсюда. Но кто это вообще такие?!
— Мать твою!.. Не может быть! — в шоке воскликнул Лонгаронель.
Глава 37
Двумя неделями раньше
Испания, Малага
Город давно спал. Ночную тишину нарушал лишь ласковый плеск волн да стрекот мириады цикад. Вдохнув полной грудью солёный запах моря, Розовский нажал на кнопку звонка.
— Buenas noches, señor Andrés,[1] — поздоровался открывший калитку охранник.
— Buenas noches, Juan! — ответил Розовский.
Зайдя в дом, он тихонько поднялся на второй этаж и проскользнул в спальню. Лорена безмятежно спала, разметав волосы по подушке. Её грудь мерно вздымалась под полупрозрачной тканью легкой ночной сорочки, а губы были призывно приоткрыты. Картина что надо! Однако нарушать сон девушки Розовскому не хотелось. К тому же неделя выдалась жутко тяжёлой – он дьявольски устал. Да и полёт со сворачиванием пространства тоже отнимает силы. Одним словом, дико хотелось рухнуть на кровать и отрубиться хотя бы часиков на шесть.
Но сперва одна-две сигареты. Он осторожно прокрался на балкон и закурил.
— Андрей? Это не сон? — послышалось из комнаты.
Чёрт, неужели её разбудил щелчок зажигалки?!
— Нет, не сон, — Розовский улыбнулся, обернувшись.
Лорена выскользнула из постели. По-ночному негромко зазвучала музыка – «El Tempo Curará» Leo. Лорена вышла на балкон.
— Хочешь сигарету? — предложил Розовский.
— Нет. Хочу поцелуй, — она потянулась к его губам.
Розовский поспешно выпустил дым в сторону и обнял любовницу одной рукой, другой затушивая сигарету в пепельнице. Их губы слились в неспешном чувственном поцелуе.
— Тебя не было почти месяц... — укорила Лорена.
— Этот месяц был поистине сумасшедшим. Ты же знаешь – мы переписываемся практически каждый день.
— Но переписка не заменяет тебя рядом. Твоих объятий, прикосновений, твоего голоса, твоего тепла.
— Лорена...
— Всё-всё, прости, — поспешно перебила она. — Я вовсе не собиралась устраивать тебе сцену. Просто ужасно соскучилась.
— Вот и не устраивай, — Розовский снова поцеловал девушку.
Когда он отпустил её губы, Лорена отклонилась назад, пристально изучая его:
— Ты выглядишь уставшим.
— Устал, вот и выгляжу, — Розовский улыбнулся одними губами.
— Принести тебе крови?
— Пожалуй, — кивнул он.
Лорена стремительно исчезла в проёме балконной двери.
А вернулась с бокалом в руке буквально через минуту. Розовский опять не успел докурить сигарету. Впрочем, прежде чем приступить к содержимому бокала, он сделал несколько глубоких затяжек.
Отпив глоток, вампир провел тыльной стороной пальцев по её груди, прикрытой лишь почти прозрачной тканью:
— Лорена, скажи, для кого это ты так принарядилась?
— Андрей, прекрати! — возмутилась она. — Просто жарко.
— А яркий макияж на сон грядущий – это тоже от жары?!
Лорена потупила взор:
— Ну хорошо. Я ждала тебя. В смысле, очень надеялась, что ты наконец прилетишь. Признаться, спать я вовсе не собиралась – прилегла просто немного отдохнуть. Но всё-таки меня сморило. И даже как подъехала машина, не слышала.
Розовский посмотрел на неё испытующе:
— Это правда всё для меня?
— Клянусь, Андрей! Кроме тебя, у меня нет
