Словно удар, и я проснулась. Мокрая подушка, ресницы слиплись. Шаги снаружи заставили встрепенуться. Я ненавидела притворство, но сделала вид, что сплю, когда он залез внутрь. И, решив, что Марк уснул, снова заплакала. Я прежде не отворачивалась, а если и засыпала спиной, он целовал меня в затылок, обхватывал, чтобы согреть… Неужели всё было правдой? Он вновь полюбил её, и боялся об этом сказать? Снова стало неважно, что за печаль открылась мне в мире грез. Плевать на всё, если погибает любовь.
— Габ, — донеслось тихое, — ты поговорить не хочешь?
Я заставила себя повернуться и поглядела в усталые, посеревшие глаза любимого.
— Не могу. Не хочу. Если ты о ней, Марк, то просто иди. Не надо просить прощения. Ты знаешь, я желаю тебе счастья. С кем угодно, главное, чтобы сердце радовалось…
Я закрыла глаза, чувствуя, как хлынули слезы. Что ещё сказать? Как это будет? Он попросит прощения, поцелует меня в щеку и уйдет?..
— Я люблю тебя, — прошептала, а голос срывался, хрипом отзываясь в груди. — Но ты волен сделать выбор, тем более что…
— Что? — тихо переспросил он.
— Агна первая… я потом… и если ты хочешь… можешь…
Тут уж выдержка оставила меня окончательно, и я отвернулась, рыдая в ставшее колючим меховое одеяло. А через мгновение оказалась у Марка на руках, в таких незнакомых, жестких, но всё ещё ласковых объятьях.
— Нет, Габ. Есть всего одна женщина, любимая мной, любящая меня. И она сейчас рядом. Агна мне не нужна.
— Эти дни ты часто был возле неё, а меня как будто забыл…
— Я изучал. Пытался понять собственные чувства. Но даже если бы во мне и шевельнулось прежнее, настоящее всё равно лучше. Ты — моя жена. Я тебя люблю. И боялся, что ты отдаляешься, потому что решила, будто я тотчас предпочту её. Так и вышло, Габ.
Я обняла его и прошептала:
— Прости… Агна была не только моей сестрой, но и соперницей. Я всегда считала её лучшей. Я не верила в свои силы, боялась, что она их у меня заберет…
— Но мне-то ты веришь? — пробормотал Марк.
— Конечно! Меня обманули страхи, ожидание новой боли. Я не сомневалась в тебе, но в себе — да. Тем более когда она снова рядом. Разве Агна не красивая? Погляди на неё!
— Не хочу, — отозвался он. — Нагляделся. Прошло столько лет, котенок… Я совсем другой, и она, если это та самая девушка, которую мы знали, уже не будет прежней.
— А если бы была?
— Я бы всё равно выбрал тебя. Тебя, понимаешь? Ты слышишь, малышка? Мне нужна ты!
— А мне нужен ты. Так много всего произошло, а мы даже не делились друг с другом…
— Давай больше не будем молчать, Габ. Я виноват, что замкнулся, но это дурная привычка, от неё непросто избавиться. Ты должна знать главное: эта женщина мне никто. Просто попутчица. Я ждал боли и получил её, но лишь потому, что она — точная копия Агны. Остальное — ложь. Также как и ты, я не доверяю ей.
— Но я думала… Мне казалось…
Марк взял меня за подбородок и поцеловал, не давая и дальше неуверенно мямлить. Как я могла обидеть его сомнением? Почему неправильно истолковала отрешенную холодность? Впрочем, если он и был расстроен, то сейчас думал совсем о другом. И для того, чтобы просить прощения, время было неподходящее.
— Марк, мы не можем…
— Всё мы можем, — отозвался супруг. — Я хочу тебя.
Только сейчас до меня дошло, насколько он оголодал. Никаких нежностей — одежда была сорвана, глаза его горели опасным пламенем. Я выдохнула и сдалась, надеясь, что хватит выдержки не стонать. Однако Марк был беспощаден как никогда, и я впилась ногтями ему в спину, чтобы не завопить от смеси удовольствия и страха.
— Пожалуйста… Помедленней… Ох!
— Остановиться? — хрипло спросил он.
— Нет.
— Хорошо, — усмехнулся Солнечный. В этот миг он был удивительно похож на своего внутреннего зверя — довольный хищник, сцапавший лакомую добычу. Ещё эти растрепанные золотые волосы…
Вновь движение — и я пискнула ему в плечо. Было хорошо, но трудно, и каждое проникновение отдавалось глубокой сладостью в животе. Мы оба были слишком распалены, а потому ни меня, ни его надолго не хватило. Всполох, бесподобная, долгая дрожь, довольный, гортанный смех Марка возле уха, объятие…
— Хочу ещё, — сказал неугомонный супруг. — Но, наверное, ты предпочтешь поесть, Габ?
Он ошибался. Даже умирая от голода, я бы выбрала его вместо сытного ужина.
Уже после, ночью, мы вылезли из палатки и доели заботливо оставленную Дэром жареную птицу. Обоим хотелось выговориться, и первой начала я. Сны, встреча с Драконом и, конечно, Агна. Я поведала обо всех своих чувствах, не забыла ни одной мелочи. Не думаю, что выдавать наглость сестры значило ябедничать. Я лишь хотела быть честной.
— Она сказала, что если захочет — получит тебя!
Марк рассмеялся приятным, веселым смехом.
— А камыш жареный она не хочет? Габ, скажи честно, я за все эти дни хотя бы раз посмотрел на неё так, как смотрю сейчас на тебя?
— Нет, — смущенно ответила я. Неугомонный супруг буквально съедал меня взглядом.
— Поверь, для остальных она всё ещё чужая, а то, что тебе виделось — привязанность, радость, желание чуть ли не домой её забрать — это неправда. Дэр опечален. Он сказал, что лучше бы мы пошли иной дорогой. Она не та, что могла бы стать Магици. Не злое существо с болот, это точно, но нечто сильное и опасное. Больше не оставайся с ней наедине, малышка.
— Хорошо… — растерянно произнесла я, не предполагая, что он настолько не доверяет нашей проводнице. — А что мой полет? Что случилось в том туннеле? Вдруг она ведет нас в ловушку?!
— Ты упала на меня и надолго потеряла сознание. Мы всё перепробовали, Габ. Я чуть не поседел, думал, уже не очнешься… Агна предлагала помочь, но мы с Дэром справились и без неё. Да я бы и не дал ей к тебе прикасаться. Слишком странные токи — сильные и путаные. Я таких ни у одного существа не чувствовал.
— Значит, ты действительно ничего к ней не ощути…
Я подскочила на месте от неожиданности: мне прилетел крепкий шлепок по заднице.
— В следующий раз я тебя укушу, — предупредил он на полном серьезе. — Причем именно там. — И многозначительно улыбнулся, опуская глаза.
Я рассмеялась, желая спровоцировать его на такую неожиданную, резкую нежность. Наверняка даже кусаясь, он умудрялся делать это ласково.
— Я безумно скучала, Марк. Так хочу вернуться домой! И ещё избавиться от тайны, раскрыть её и отпустить. Но сейчас, даже чувствуя печаль, что живет вместе с загадками грядущего, я счастлива. Ты мой. Люблю тебя по-прежнему сильно. А ещё я отшвырнула Агну с помощью магии, представляешь?
Марк усмехнулся.
— Рано или поздно буря нашла бы выход. Ты не воин, малышка, но всё же можешь за себя постоять.
— Жаль только, что сделала это не в спокойном и уравновешенном состоянии.
— Да. Это важно для каждого, кто осваивает науку боя. Орать дурным голосом, размахивая мечом (или руками) как попало — глупость. Опытный противник тотчас этим воспользуется.
— Агне было смешно.
— Да, — нахмурился он. — Она такая. Знаешь, что отличает её от прежней? Одна черта, которую не скроешь? Высокомерие. Его так много, что можно клубками наматывать. Это портит то светлое чувство, что было у твоей настоящей сестры.
Я вздохнула и прижалась к нему, обхватывая за пояс.
— Хватит уже об Агне. Давай о чем-нибудь приятном поговорим. Как думаешь, у нас дети получатся коротышками или дылдами?
Марк рассмеялся, и волна дрожи пробежала по моему телу. Я была влюблена в его смех, тем более когда он звучал тихо и хрипловато.
— Ты только по сравнению со мной маленькая, Габ. Так что не переживай, будут высокими.
— Значит, всё-таки будут! — довольно воскликнула я.
— А как же. Покончим с делами, поговорим с предками или что там нам предстоит, улучшим защиту Атры, построим дом, если Грозовые захотят… А дальше видно будет.
— Успеем ли мы вернуться до середины июля, как думаешь? Там день рождения Ласса и Бэйта, и многих других ребят.
