— Знаю. И демоны твои знают. Если Лузаника не справится сама, расскажут они. Но завтра. Сестра взяла слово с Реяра, и он его не нарушит. У них еще сохранилось понятие чести.
— А зачем пришел ты?
Сайлейн поднялась и, быстро оглядев комнату на предмет свободных поверхностей, села на подоконник.
— Успокоить, поддержать, помочь — выбирай.
— Мне тревожно, — тихо призналась девушка, глядя на горизонт. Солнце уже почти село, и небо окрасилось темными тонами. Только тонкая полоска голубого неба напоминала о минувшем дне.
— Это нормальное состояние взрослого человека перед испытанием. — Корвус подошел сзади, обнял ее за плечи и тихо прошептал: — Но мы с тобой. И не позволим оправдаться страхам.
— Спасибо. — Сайлейн взяла его за руку. — Но вы не знаете моих страхов.
— А мы предусмотрим все, — пообещал Корвус. — И помни, если что-то пойдет не так, у меня всегда с собой портал во дворец, и у Альбрависа тоже. Только кивни, и мы дадим тебе уйти в ту же секунду.
Сайлейн ничего не ответила, просто улыбнулась. Муж сестры порой был ближе ей, нежели сама Лузаника.
Когда вернулась Триша, Сайлейн успела уже задремать. Корвус, ощутивший ее приближение, просто обернулся и вылетел вороном в окно. Сделал парочку кругов над дворцом и влетел в собственные покои, где его ждала жена. Сайлейн же лениво приоткрыла один глаз, чтобы убедиться в серьезности намерений надзирательницы, и, разглядев ее хитрую усмешку, простонала. Подумала немного и пафосно вопросила:
— А вы уверены, что его величество и его светлость одобрят то времяпрепровождение, к которому вы меня склоняете?
— Его величеству мы не скажем, а вот его светлость — спонсор нашего безобразия. Примешь участие? В конце концов, вряд ли у нас будет время на девичник. Его величество быстро принимает решения и так же быстро претворяет их в жизнь.
— Но нам рано вставать завтра… — попыталась воззвать к совести женщины Сайлейн, но та была неумолима.
— Кто так решил? Даю вам честное слово, что уж завтра вы точно выспитесь. Полагаю, императору будет не до того, чтобы проверять, чем вы занимаетесь. Да и, судя по заинтересованности Вильгельма, сон до обеда вам простят.
— Но…
— Без отговорок. И вы же хотите посмотреть на Школу Чар изнутри?
— Хочу, — тяжко ответила девушка, поднялась с кровати и скрылась в гардеробной. — Пару минут подождете?
Портал донес их до высокого, доходящего, казалось, до самого неба тонкого кованого забора, окружавшего здание школы. На улице властвовала ночь, а потому, когда в одном из окон вспыхнули и тут же опали разноцветные огоньки, Триша, оторвавшаяся от поисков ключа, в предвкушении улыбнулась.
— Адепт Калей — три отработки, — ехидно пояснила женщина, прикладывая к стене мелкую монетку, на какую и нищие будут посматривать с неодобрением.
Подождав, пока в заборе образовался проход нужного размера, Триша спрятала ключ в карман и, показывая пример, первой прошла на территорию школы. Опасливо вжимая голову в плечи — все-таки ночью не все адепты спят, а попасть под какое-нибудь не очень опасное, но неприятное заклинание практикующегося адепта не хотелось, Сайлейн торопливо следовала за магистрессой. Та, в отличие от девушки, с удовольствием бы проверила, чем балуются учащиеся в неположенное время, но оставить без присмотра свою подопечную не могла, а потому лишь запоминала, из каких комнат доносятся отголоски чар.
Они переместились на четвертый этаж, свернули за угол, и Сайлейн застыла у тупика, чуть не влетев в него носом. С непониманием взглянула на Тришу, косясь на ее сумку — вдруг там окажется еще какой-нибудь ключ, но женщина легко рассмеялась и приложила ладонь к стене. Другой рукой она ухватила девушку и затянула в стену вслед за собой.
— Доброго вечера, — поприветствовала Триша собравшихся в уютном круглом помещении людей и, как оказалось при внимательном рассмотрении, не совсем людей.
— О, Триш! Только тебя и ждали, — подмигнул подскочивший к ним человек, по-клоунски поклонился и забрал у Сайлейн легкую накидку, которую она взяла с собой на всякий случай — например, лицо прикрывать при побеге, если понадобится.
— И кого ты привела с собой? — заинтересовалась совсем юная девушка, выглядящая даже младше самой Сайлейн. Вот только на уровне ауры, которую магичка сейчас не скрывала, таилось потрясение для любого неподготовленного смельчака, осмелившегося на сканирование силы мага. Юной магистрессе было не меньше пяти сотен, да и образ жизни вампира в самом расцвете сил не способствовал светлому шлейфу за спиной.
— Моя нынешняя подопечная, — Триша виновато покосилась на девушку, но та беспечно улыбнулась, позволяя называть ее как будет угодно, — согласилась отправиться со мной, раз уж перемещаться я могу только с ней.
— И что же рыжему лорду потребовалось от этой девочки? — Подошедший сзади светлый эльф, не церемонясь, попытался взять ее за подбородок и изучить личико повнимательней. Мазнувшие у самого его носа когти чуть охладили пыл исследователя, зато вызвали живейший интерес у остальных.
Перерасти маленькому недоразумению в настоящую драку не позволила Триша, почувствовавшая, как всякое благодушие у ее подопечной исчезает, уступая место жажде крови. И пусть нанести вред достопочтенным преподавателям школы девочка не сможет, но вот ни Манкольм, ни тем более Вильгельм не простят им вольностей.
— Коллеги, попрошу вас оставить ее светлость в покое. Леди Каталина, надеюсь, вы извините любопытство магистра Лиавереля. Он, видимо, забыл, как выглядят оборотни, и решил восполнить пробел в знаниях к завтрашней лекции.
— Ну что, Верель, вспомнил? — рассмеялся коротышка гном.
Эльф ничего не ответил, только внимательно вгляделся в девушку и, рассмотрев нечто доступное только ему, едва заметно поклонился:
— Приношу леди свои глубочайшие извинения. Я забылся.
— И надеюсь, впредь вы будете аккуратнее по отношению к леди, — раздался холодный голос из-за спины, и все обернулись. Позади стоял Филаир собственной персоной. Он немного насмешливо поклонился девушке и предложил ей руку. Сайлейн вопросительно взглянула на Тришу и, получив разрешающий кивок, прошла с ним.
Бережно придерживая ее за руку, Филаир вывел девушку из круга преподавателей, и они оказались в уютной, хоть и несколько мрачноватой комнате. Демон нахмурился, возводя щит, и только убедившись, что подслушать никто не сможет, сказал:
