такого кота однажды… – Я нахмурилась, вспомнив, что мне снилось в склепе. – Может, и не однажды.
Кастил посмотрел на меня.
– Где ты его видела? На картине или рисунке вроде этого?
– Нет, – покачала я головой. – В Карсодонии, в замке. Он сидел в клетке.
Киеран вскинул брови.
– Вряд ли ты видела именно его.
– Я видела кота величиной с взрослого вольвена. И Йен тоже видел.
Он покачал головой.
– Поппи, это невозможно. Пещерные коты были истреблены как минимум двести лет назад.
– Что? Нет. – Я перевела взгляд с одного на другого. Кастил кивнул. – Они бродят в Пустошах.
– Кто тебе такое сказал? – поинтересовался Кастил.
– Никто мне этого не говорил. Просто…
Я замолчала и перевела взгляд на рисунок. Это общеизвестный факт. Но об этом говорили Вознесшиеся. О них рассказала королева, когда я спросила о звере, которого видела в замке.
– С чего бы им лгать о таком?
Киеран фыркнул.
– Кто знает? Зачем они убрали одних богов и придумали других, которых никогда не существовало, вроде Перуса? Думаю, им просто нравится сочинять.
В его словах был смысл.
Я рассматривала котов.
– Тогда кто сидел в той клетке?
– Может, другой крупный дикий кот, – ответил Кастил, пожав плечами. – Думаю, эти две кошки символизируют детей Никтоса и его супруги.
– Под детьми ты имеешь в виду Теона или других богов? – спросила я.
– Его настоящих детей. А Теон никогда не был его сыном. Вознесшиеся лгут и об этом либо просто неправильно понимают, исходя из множества титулов Никтоса.
Последнее было вполне возможно. Я смотрела на зверей, думая, что один из них символизирует Малека.
– Они могли обращаться в котов?
– Не уверен, – сказал Киеран. – Насколько помню, никогда о таком не читал, и не думаю, что способность Никтоса превращаться передалась его детям.
Конечно, нет.
– Как их зовут?
– Как и в случае с супругой, мы не знаем, – ответил Кастил. – Даже не знаем, какого они пола.
Я подняла бровь.
– Позвольте предположить. Никтос очень тщательно их прятал?
Кастил ухмыльнулся.
– Так говорят.
– Похоже, он отличался чрезмерным контролем, – пробормотала я.
– Или просто оберегал свою личную жизнь, – предположил Киеран и осторожно дернул прядь волос, которые Кастил убрал назад. – Уверен, что, будучи королем богов, он скрывал свою личную жизнь как только мог.
Может быть.
Мы шли по музею, а мне было трудно отделаться от мыслей о рисунке и о звере, которого я видела в детстве. Я вспомнила, как он отчаянно метался по своей клетке, и какие умные у него были глаза.
Глава 24
Мы поужинали жареной рыбой и запеченными овощами в кафе неподалеку от моря. Нам составил компанию Делано, который в какой-то момент принял облик смертного. Я спрашивала остальных вольвенов, не желают ли они присоединиться, но они предпочли остаться в зверином облике и наблюдали за всеми, кто осмеливался приблизиться к нам, даже если это были стражи короны.
Когда солнце начало опускаться за горизонт, мы пришли на пляж. Первым делом я скинула босоножки. Как только ноги погрузились в песок, на моих губах заиграла улыбка, а в памяти всплыли воспоминания – воспоминания, как я с родителями и Йеном гуляла по другому пляжу. В одной руке у меня болтались босоножки, другую крепко держал Кастил. Я смотрела на море, любуясь, как вода приобретала серебристый оттенок по мере того, как восходила луна. Те дни на пляжах моря Страуд, казалось, случились в другой жизни, целую вечность назад, и это печалило меня. Как скоро они превратятся в воспоминания, которые будут казаться чужими?
Прошедший вперед Делано обернулся к нам.
– Пенеллаф, если ты не устала, там впереди есть кое-что интересное для тебя.
– Я не устала. – Я взглянула на Кастила. – А ты?
Он с легкой улыбкой покачал головой.
Делано перевел взгляд с Кастила на Киерана и опять на меня, шагая спиной вперед.
– Там празднуют свадьбу, – пояснил он. – Сразу за поворотом.
– А мы сможем присоединиться? То есть, они же меня не знают…
– Они будут тебе рады, – перебил Делано. – Вам обоим.
– А ты хочешь? – спросил Кастил.
Конечно, я хотела. Я кивнула. Он оглянулся на стражей короны, которые следовали чуть позади нас.
– Спасибо, что присматривали. На сегодня это всё.
Стражи поклонились и повернули назад.
– Они правда уходят? – спросила я.
– Они знают, что им не место на таком празднике, – сказал Киеран. – Ничего личного. Просто так заведено.
Просто так заведено?
Мы стали обходить дюну, мои ступни погружались во влажный песок. Звуки музыки и смех становились громче. Меня ждало столько впечатлений – раздавались счастливые возгласы, на соленом бризе трепыхались шатры, на песке были разбросаны толстые одеяла и подушки; люди, сбившиеся в небольшие группы, танцевали и беседовали. Так много жизни, так много тепла и радости – они затопили мое чутье, оставив меня открытой, как оголенный провод, но впервые это было приятно. Именно так, как я хотела. Мой взгляд перескакивал с одного на другое и наконец остановился на фигурах, движущихся вокруг костров.
– На таких праздниках танцевать вокруг костров можно только вольвенам, – объяснил Кастил, проследив за моим взглядом. – Хотя я держу пари, что тебе разрешат. Ты же их льесса.
– Странно быть королевой вольвенов и не быть вольвенкой, – сказала я, глядя, как люди окружают Делано.
Вольвены, сопровождавшие нас весь день, бросились вперед и растворились в толпе.
– Сегодня вечером будем праздновать, – заметил Киеран. – Можешь не волноваться, что кто-то будет кланяться и бить кулаками в песок.
Я слегка улыбнулась.
– Моя неловкость в прошлый раз была так заметна?
– Да, – ответили хором Кастил и Киеран.
– Ого.
Я уткнулась подбородком в руку Кастила, пряча улыбку.
Но Киеран оказался прав. Когда он отделился от нас и присоединился к людям, стоящим возле шатров, нам стали махать и приветливо улыбаться. Кастил забрал у меня босоножки и бросил на песок, а затем отстегнул мечи и положил на одеяло – в знак того, что он чувствует себя здесь в безопасности. Усевшись, он потянул меня вниз, и я пристроилась между его ног, смотря на костер.
Расслабившись в объятиях Кастила, я потеряла из виду Делано, но вскоре отыскала Киерана – он разговаривал с высокой темноволосой женщиной. Издалека я не смогла рассмотреть ее.
– С кем это говорит Киеран? – спросила я.
Кастил посмотрел поверх моей головы.
– Кажется, это Лира. Если это та, на кого я подумал. Она немного моложе нас с Киераном, но их семьи близки.
– О, – прошептала я, наблюдая за ними.
Мне вспомнилось, как Киеран однажды говорил о любви и потере. Он так и не пояснил, что имел в виду, но я тогда почувствовала от него страдание, которое испытывают, когда любимого человека больше нет в мире живых. Поэтому я радовалась, видя его с девушкой, даже если они просто болтают и смеются. Я не собиралась с ним этим делиться. Он, наверное, решит, что я задаю очередной вопрос.
– Что касается твоего замечания, что странно быть королевой вольвенов, но не вольвенкой, – заговорил чуть погодя Кас. – Они наводят меня на мысли о нашем знакомстве. Я тогда искал Деву, но нашел принцессу, королеву – мою жену. – Он рассмеялся. – Не знаю. Просто это заставляет меня думать, что порой ищешь одно, а находишь совершенно
