Эдди обернулся.
Дверь и вправду была приоткрыта. Засов? Замок?
Замок лежал на земле. И дужка его переломилась под собственной тяжестью. Эдди наклонился. Надо же, проржавела. Когда успела только? Он ведь держал этот замок… да минут десять тому. На нем и следа ржавчины не было.
- Говорю же ж, отель жрет… берет людей. Одного в год.
- Погоди…
- Тильда вон. До нее Урсула была, посудомойка. Её и искать-то не стали. Киргстон только спустился, убедился, что замка опять нет и новый повесил. Тут все, кто давно работает, знают, что лучше не соваться в подвал по одиночке. А новичкам не говорят.
- Почему?
- Он все одно свое возьмет, так пусть из новых… горничная еще в том году.
- А в этом?
- Пока никого, да… я свою давно уговариваю уйти. Её ведь и в дома сманивали. Хорошей поварихе везде рады будут. А она отменнейшая. Но нет, уперлась… баба… если баба чего для себя решит, то с места не сдвинешь.
Он покачал головой. И поинтересовался:
- Пойдешь?
- Ты же пошел, - Эдди коснулся двери, и та беззвучно отворилась, словно приглашая. Вот только гнилью потянуло.
Бартон поморщился.
- Чуешь?
- А то… смертью несет.
Дар? Вряд ли. Скорее уж опыт. Если и вправду граница, если воевал, то и смерть видел. А тот, кто её хоть раз увидит, тот уже не забудет.
- Я и один справлюсь.
- Велено показать.
- Только поэтому?
- Своих не бросаю.
- А я свой?
- Всяко не чужой, - Бартон наклонился и вытащил из-под штанины клинок. – Зачарованный… одна… из сиу.
- Ты и с ними встречался?
- А думаешь, кто меня вытащил? Молодняк их… безголовые. Вот аккурат как приложило случилось на фронтире, что вынесло на меня одну. Девчонка совсем. Сама тощая. Глазами зыркает и молчит, готовится к смерти.
- А ты?
- А что я? Ножичек забрал, пинка дал и пускай себе… потом её мамаша уже в лагерь спустилась. О мире говорить. И меня нашла. От ить… они старые, прям жуть. Но сказала, что раз я так, то и подарочек… ножичек этот зашептала. Мол, ни одна нечисть теперь не рискнет приблизиться.
Дорогой подарок.
И выручить за него в городе можно куда больше сотни золотых. Но такие не продают, разве вовсе уж прижало.
- Я-то о том не особо трепался. Но… случалось, что помогал.
- А с лицом?
- Это свои же ж. Торговцы… дурную траву везли и еще чего. Мы на тропе встали, только не учли, что караван большой. И охрана… их покосили, но и они нас. Только я выжил.
И вышел на пенсию.
Но и это, если подумать, неплохой исход. Почти счастливый.
- Держись сзади, - Эдди вытащил дудочку. Что-то подсказывало, что она здесь будет полезнее клинка, пусть даже зачарованного сиу. – Если почувствуешь что, лучше уходи.
По тому, как Бартон мотнул головой…
- Слушай, - мысль вдруг показалась удачной. – Матушка тут переедет скоро. Свой дом. И прислуга понадобится… всякая.
Заодно и такая, которая приглядит, а, если что, и поможет.
- Пойдешь?
- А кухарка?
- Куда в доме без кухарки.
- Старшенькая моя в горничных…
- Не наглей. Тут уж матушка сама будет решать, но если что, слово замолвлю.
Глава 41 В которой царят мрак, ужас и высокая мода
Глава 41 В которой царят мрак, ужас и высокая мода
- Нет, нет и нет! – голос леди Диксон поднимался до потолка. – Разве вы не видите? Этот оттенок ей совершенно точно не пойдет! Или вы хотите, чтобы кожа её желтой казалась?
Я закрыла глаза.
Дышим.
Глубже.
Ровнее. И думаем о хорошем. О еде. О вкусном стейке с кровью, о ребрышках барашка под клюквенным соусом. Шоколадном пудинге.
Конфетах.
Дышать стало легче.
- Милисента? – голос свекровищи оторвал от мысленного созерцания торта. Огромного. Такого, который, может, даже дочке мэра нашего видывать не пришлось. – С тобой все в порядке?
- Почти, - бодро соврала я. – Но… можно, я пойду?
- На кухню?
Я кивнула.
Следят, стало быть?
- Я лучше прикажу, чтобы подали. Все-таки не дело это, когда юная леди проводить столько времени на кухне.
Ну да и жрет все, что видит. Но этого она не сказала, а я… я тоже промолчала.
- Тебя это совсем не волнует? – поинтересовалась леди Диксон, поглядывая на девиц, что выстроились у стены. Те самые, со шпильками.
И командует ими тоже женщина в зеленом платье, щедро украшенном кружевами и бантиками.
- Платье?
- Платье. Ленты. Представление.
- Не волнует, - призналась я. – А куда представляться-то?
- Так, перерыв, - леди Диксон взмахнула рукой. – Чай подадут. И… будьте добры подумать, что вы и вправду можете предложить такого, чтобы мне не пришлось искать новую модистку. Идем, дорогая.
Это уже мне?
Точно мне?
Я оглянулась. Нет, в комнате никого, кроме матушки Чарльза, этих вот девиц и до крайности недовольной модистки. Причем недовольна она именно мной, хотя отчитала её леди Диксон. И где, спрашивается, логика?
- Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо. Неплохо.
- Голова не кружится? Не тошнит?
И тут до меня потихоньку… вот ведь… я прислушалась к себе.
- Я не беременна.
Леди Диксон даже не споткнулась, но кивнула и сказала:
- А жаль… но это, полагаю, вопрос времени.
Что-то пугают меня такие разговоры.
Я покосилась на леди. Леди мило улыбнулась в ответ.
- А питание и вправду… ты кушай, - она указала на столик. И сама уселась напротив. Если она будет так смотреть, у меня кусок в горло не полезет.
Хотя… вру.
Еще как полезет.
- Ранее церемония представления ко двору была обязательна для юных леди, но сейчас это скорее возможность, которая дается не всем.
Я кивнула.
Подали мясную похлебку, щедро сдобренную приправами. А ведь вкусно! Особенно, если со свежим хлебом и кусок ветчины сверху.
Прелесть.
- Классическая церемония проходит четыре раза в год. И даты сообщаются заранее. Тогда же начинают составляться списки. Попасть в него желает любая юная леди.
Не я.
Но я ем. Хорошая это вещь – еда. Рот занят и меньше шансов ляпнуть какую-нибудь глупость.
- Вы бы знали, дорогая, какие плетутся интриги, какие сражения разворачиваются в гостиных, ведь формально любая дама, которая целовала руку Его Императорскому Величеству, может презентовать свою подопечную…
Чувствую, мне там не понравится.
- Но вместе с тем количество мест весьма ограничено, отсюда и некоторые сложности. А уж удостоится права участвовать в особой церемонии и вовсе знак высочайшего расположения. И потому, когда мне сообщили, что Его Императорское Величество желают вас видеть…
- Это многое изменило?
- Нет. Во всяком случае не в моем к вам отношении.
- Ага…
Я прикусила язык. Не надо спрашивать, как она ко мне относится. И без того понятно.
- В свое время мне пришлось изрядно постараться, чтобы имя Августы попало в список, а вы…
- Я не виновата.
- Знаю. Просто… удивительно.
- Должно быть, Чарли…
- Я тоже так подумала, - согласилась свекровь. – Вы кушайте. Вы когда кушаете, становитесь почти милой.
- Спасибо.
Жареная оленина, приправленная все так же остро. Молочный рис. Что-то еще, не понятное, то ли рыба, то ли мясо.
- Главное не это… главное, что на вас будут смотреть.
- Пускай себе.
Глядишь, как-нибудь в усмерть не засмотрят.
- Это вам кажется, что… на самом деле все не так просто. Вы теперь – леди Диксон.
- Вторая.
- Что?
- Чарльз какой-то там граф… по счету, а я вторая леди Диксон. Вы же первая. Логично, чтобы не запутаться.
Свекровище неожиданно рассмеялась. И смех у нее вполне себе приятный. Во всяком случае, обиженной я себя не ощущаю.
- Ваша непосредственность иногда… не важно. Главное, вы будете представлять нашу семью. И все имеет значение. Ваш внешний вид. Ваши манеры… ваши слова. Ваше поведение. Если кто-то узнает, где вы были ночью… с Чарльзом я еще поговорю на эту тему.
