— А ты и рад воспользоваться, да?! — она вновь упёрлась ладонями мне в грудь.
— Естественно.
— Пусти! — гневно прошипела она. — Я думала, ты нормальный, а ты…
— А я и есть нормальный, — вновь не удержался я от смеха. — Никакой нормальный мужчина не выпустит из рук женщину, о которой он давно мечтает, тем более если она сама пришла. Так что, малышка, смирись. Шанса сбежать я тебе не предоставлю.
— Малышка? Да я тебя на четыре дня старше, — возмущённо фыркнула она.
— Да хоть на пять. Но при этом раза в полтора меньше, — весело согласился я. Птичка наконец-то перестала дёргаться и устроила лохматую головку у меня на плече. Ощущение оказалось безумно приятным.
— А про «мечтает» это ты серьёзно сказал, или опять пошутил? — тихо и напряжённо поинтересовалась она через некоторое время.
— А сама как думаешь? — хмыкнул я. — Честно говоря, с того момента, как ты чуть не разбила мне голову стулом, я тщетно пытался найти ещё одну такую, но менее агрессивно настроенную к моей персоне. Это оказалось гораздо сложнее, чем я ожидал.
— И как успехи? — недовольно уточнила она.
— Прекрасно, — я опять засмеялся. — Я дождался снисхождения оригинала.
— Обойдёшься, — проворчала Птичка себе под нос.
— Вот зачем ты ругаешься? — иронично поинтересовался я. — Ты же не просто так, из любопытства, ко мне пришла; такое любопытство вообще не в твоём характере. И сейчас тебе хорошо, иначе ты бы уже ушла.
— Как я уйду, если ты меня не пускаешь? — возмутилась рыжая упрямица.
— Вот прямо сейчас не пускаю? — уточнил я, мягко её приобнимая и поглаживая по спине.
— Угу, — буркнула она. — И давно уже… — добавила с тяжёлым вздохом.
— Ты поэтому ругаешься?
— Я ругаюсь потому, что ты безалаберный бабник, — возразила Птера.
— Кхм. А почему ты тогда решила сменить гнев на милость? Хотя, стоп. Дай-ка догадаюсь… ты меня так решила проверить?
— Вот ещё, нужен ты мне, проверять тебя, — забубнила себе под нос рыжая, из чего я сделал вывод, что угадал. И рассмеялся.
— Тогда ты выбрала очень странный способ проверки. Ты всерьёз думаешь, что «безалаберный бабник» мог отказаться от возможности облапать и поцеловать красивую женщину, руководствуясь отсутствием эмоциональной привязанности? Тьфу, ну, хватит уже выдираться, я тебе сказал, никуда ты не уйдёшь! Я тебе просто указываю на противоречивость твоих поступков.
— На себя посмотри! То «ушла бы», а то «никуда не пущу», — парировала она.
— Согласен, я тоже хорош, — не стал спорить я. — Но это как раз то самое доказательство, которого ты хотела. Я выслушиваю твою ругань, уговариваю тебя, хотя мог бы просто отпустить и выбросить из головы. Если бы мог. Я не могу сказать, люблю тебя или нет; всё-таки любовь — слишком громкое и сложное понятие, тут надо долго думать. Но уж влюблён как минимум. Что ты на меня так испуганно смотришь? Я не старший, я от собственных эмоций бегать не собираюсь, особенно когда имеется такое чудесное подтверждение их взаимности.
— И ничего не имеется, тоже мне, при… — продолжить ворчать я ей опять не дал. Целуется она сейчас гораздо искренней, чем ругается.
Утро начиналось… забавно. С попыток разбудить и стащить с постели Яронику, которая, явно предчувствуя продолжение вчерашнего, всячески этому действию сопротивлялась. Цеплялась за одеяло и подушку, пытаясь спрятать под неё голову, ворчала, брыкалась и старательно меня отпихивала. Не знаю, что уж на неё нашло, но лично я получал от процесса огромное удовольствие.
В итоге к завтраку мы всё-таки опоздали. Причём именно вот из-за этой ленивой возни, а не по какой-нибудь более предсказуемой причине.
— А что, наши хозяева устали с нами завтракать? — озадаченно поинтересовался я, оглядывая присутствующих за столом.
— Видимо, да. Причём я сегодня даже нашу охрану не встречал, — ответил явно пребывающий в крайне благодушном настроении младший.
— Может, они устали от нашего общества окончательно? — проворчала, плюхаясь на стул, Яра. — Мне уже начинают надоедать эти разговоры.
— Быстро как-то, — хмыкнул Кверр. — Всего два дня прошло, а ты уже хочешь сбежать.
— Я не сбежать хочу, я отвечать на вопросы устала. Предпочитаю их задавать! — отрезала она.
— Ну, наверное, нам и такую возможность предоставят, — неуверенно попытался утешить её Тимул. — Или хотя бы литературу. Но вообще надо поинтересоваться этим вопросом, я как-то не сообразил его задать.
— Если удастся хотя бы слово вставить. Не общался ты ещё с доктором Дудкиной, — хмыкнул я. Яроника в ответ на это замечание только хулигански показала мне язык, но почему-то именно в этот момент встряхнулась и заметно приободрилась.
Процесс подачи завтрака осуществлялся весьма удобно. Здесь имелась какая-то хитрая система доставки: можно было прямо в столе активировать меню, ткнуть пальцем в нужную строчку (как всё это адаптировалось под наш язык, я так и не понял; наши переводчики такого не умели), и требуемое блюдо через несколько секунд появлялось в недрах небольшого прибора, стоявшего прямо посреди стола. Кажется, это был локальный телепорт, примерно как лифты на корабле.
Но не успели опоздавшие приступить к еде, открылась входная дверь и на пороге появился Сергей Ямов, сопровождавший двух незнакомых людей. Оба были одеты в ту же серую форму, что и виденные нами прежде офицеры. Одинакового возраста, похожего сложения, они тем не менее были полной противоположностью друг друга: один очень смуглый, черноволосый и темноглазый, с широким лицом и крупными губами, второй — наоборот, очень бледный, с лицом длинным и узким, с тонким носом и острым подбородком, светловолосый и сероглазый.
Все трое почти одновременно поздоровались, после чего слово взял черноволосый.
— Доброе утро. Нам бы хотелось поговорить с Кваргом Арьеном.
— Это я. И о чём бы вам хотелось поговорить? — уточнил я. Не нравились мне эти двое: уж очень напоминали моих собственных коллег.
— С вашего позволения, мы бы предпочли обсудить эту тему с глазу на глаз, — слабо улыбнувшись, качнул головой бледный. От этого выражения лицо его приобрело очень усталый и будто смертельно больной вид.
Никаких приятных предчувствий и предположений подобное явление у меня не вызывало. Не пахло здесь перспективой дружеской беседы. Однако спорить я не стал, поднялся, потрепав по плечу нахмурившуюся и напряжённо вскинувшуюся Яру, и направился к незнакомцам.
— Не волнуйтесь, подполковник, вернём вашего подопечного в целости и сохранности, — с ещё одной улыбкой умирающего сообщил бледный и жестом указал мне на дверь. — Прошу.
