- У нас слишком много дел пока, и тогда я не смогу их реализовать…
- Ты говоришь, как менеджер, а здесь иная жизнь. Ребенок может быть с тобой, тебе не надо ездить на встречи, и все такое. Бернард многое может взять на себя.
- В этом и проблема, что он быстренько все возьмет на себя, а меня усадит дома. Я не готова пока к такому повороту, детка. У меня вот джинсы еще не открыты, потом в планах надеть их на женщин, и все такое.
- Ясно, значит, нам придется двигаться на Дикий Запад.
- Ты думаешь?
- Конечно нет. Пока наши дети не подрастут, и мы твердо не станем на ноги, даже и не думай. Так что, чем раньше у тебя появится ребенок, тем раньше он вырастет, и мы продолжим покорение Америки.
Маленький Патаноко требовал еды. Маргрет не находила себе места, называя нас бесчувственными к малышу.
Она стала прекрасной бабушкой. Даже не няней, а именно бабушкой, у которой невозможно было отнять ребенка. Она вырастила в своей жизни так много детей, а сама так и не стала матерью. Сейчас же она раскрывалась в полной своей сущности. И мы без нее были как без рук.
Пэвэти научила Клер делать специальную переноску – правильно наматывать ее вокруг тела, чтобы малыш чаще был с мамой, но Маргрет считала, что ему хорошо и у нее на руках. Сейчас, единственное, чего мы боялись, - вырастить избалованного мальчишку, но Сквонто успокоил нас, заявив, что в три года мальчик перейдет под полную опеку отца.
Тот будет учить его охоте и борьбе, он сделает из него следопыта и воина. В нашем случае, каждый должен был как минимум Джеки Чаном, чтобы выжить в этих условиях, и мы поддержали гордого отца.
Глава 75
Вовремя мы вспомнили о джинсах и закупили парусину. Впереди была золотая лихорадка, а мы заранее решили подготовиться к ней, прикупив еще и простенькую заклепочную машинку. Мы шили штаны, небольшие непромокаемые палатки на пару – тройку человек, удобные плащи.
В конце лета мы открыли в Квебеке магазин. Это была большая лавка, куда с удовольствием переехали Маргрет и Джейкоб. Он отлично владел искусством продаж, и у нас не возникло никаких проблем с тем, чтобы оставить там нашу не приспособленную к жизни женщину на его попечении.
Она долго причитала, разрываясь между малышом Патаноко и мужем, коим мы назвали его, и долго доказывали, что даже без церкви Бог видит их любовь, и благословляет ее. Осенью они планировали на шхуне совершить небольшое путешествие в английские колонии, чтобы стать мужем и женой перед Богом.
Я рвала волосы на спине, чтобы сделать джинсы модными, и мы придумали с Клер то, что, конечно же, не одобрили мужчины – показать женщинам, как это прекрасно.
- Только давай они будут свободными - похожими на юбку, чтоб не сразу уж шокировать местных баб, - гундела Клер, боясь, что меня засмеют.
- Да, они будут широкими прямо от пояса, детка. Мы даже можем доказать толстушкам их удобство и необходимость, - отлаивалась я.
- Мне кажется, твоя идея – утопия. Кто тебе не дает их носить? Давай будем делать их мужскими, - парировала Клер.
- Да, мужские будут темными, а вот женские… Я видела краситель – у них столько всего синего, что ты даже не представляешь, милая. Женские будут синими. Наши девочки прекрасно шьют, и видит Бог – я снова получу патент, ибо нехрен, - отлаивалась я, кропя над сложной выкройкой. Благо успела сделать первые такие для Маргрет. Она то и станет рекламой плюс сайз, и женщины, что забредут в ее магазинчик, примут к сведению.
- И ты собралась появиться в Квебеке?
- Да, мы с Бернардом выезжаем туда с новой партией, как только все будут готовы. Черт бы подрал этих создателей швейной машины. Ты не знаешь? Может быть уже есть хоть самая простая?
- Я не знаю историю моды, и не могу обещать, что машинка уже есть, но Квебек уже достаточно современный город. Узнаешь там.
- Мда, иначе, скоро у девочек пальцы будут как картофелины. Кстааати, мы повезем с собой картошку, чтобы опробовать продажу чипсов. Джейкоб справляется в магазине прекрасно, а Маргрет может там же открыть небольшую бургерную.
- Бургерную? – удивленно посмотрела на меня Клер.
- Ну да, булочки, котлета, и тайный ингредиент – кетчуп! Мы просто не расскажем что это. Пока они отторгают томаты, мы будем их культивировать в массы в виде соуса к бургерам, к картошке – фри.
- Ты решила полностью занять нишу, которая так любима была тобой?
- Да я за хороший бургер готова убить. Не поверишь, все это, конечно, прекрасно, но кукурузные лепешки одолели.
- Хорошо, так каковы у тебя планы?
- Джинсы, бургеры с картошкой фри и …
- Кока – кола?
- Нет, Клер. Пока так. Главное – украсть хоть один «цветок» с их подоконника, и начать культивировать. Мне бы хоть одну помидорку на семена. Помнишь, как директриса размножала их с помощью пасынков?
- Я рада, что тебе есть чем заняться, - улыбнулась подруга, которая полностью погрузилась в воспитание ребенка, быт нашего форта, чему я была несказанно рада.
- Я тоже рада, только меня убивают эти расстояния.
- Ты бы хотела жить в Квебеке? – грустно спросила Клер.
- Нееет, что ты, меня сейчас ни за какие коврижки не уговоришь жить в каменной комнатушке, а как же баня? Озеро? Картошка, в конце то концов! – важно заявила я.
Мы строили отдельный дом, как и Сквонто. Они были одинаковыми, и к вопросу подошли серьезнее – дома были из бревна. Зиму в дощатом доме, утепленном глиной и соломой мы пережили хорошо, но бревно было серьезнее. Нам снова не хватало мужских рук, но брать абы – кого мы не хотели.
Наша поездка в Квебек имела как успех, так и провал, и я решила не биться головой в ворота как баран, а принять неудачу. Прямо с порога Маргрет встретила меня не объятиями, как я привыкла, а криком. Она проклинала тот позор, что ей пришлось перенести, нося эти «штаны дьявола».
- Маргрет, ну, ничего, это все ерунда. Не пошли, так не пошли. Расскажите как идут дела с проволокой, палатками и мужскими штанами, и пригласи нас уже в дом, - пыталась я успокоить ее выкрики, что привлекли не мало зевак, что рассматривали сейчас мою задницу в джинсах.
- Проволоки нужно раз в десять больше, - вышел из лавки Джейкоб. К нам едут теперь с юга, и предлагают даже менять на табак, что можно продавать французам за дорого – южные колонии принадлежат англичанам, а табак они уже расчухали, - выпуская дым из смешной трубки пробубнил Джейкоб.
- Вы не впустите нас дом? – я начинала уже злиться на эту парочку, когда меня впихнул в дом Бернард.
- Кричи поменьше, иначе здесь сейчас соберется весь Квебек, - шепнул он мне прямо в ухо.
- Они ни черта не понимают, женщины будут еще стоять в очередях за этими штанами, - не могла успокоиться я, занося баулы с новыми женскими джинсами внутрь. Маргрет, ты добыла той синей краски?
- Добыла, только вот не стоит изводить ее на эту ерунду, не дело барышням ходить в этой дьявольской одежде! – продолжала она бубнить, ставя на огонь ужин и чай.
- Мы просто не там ее рекламируем, - подытожила я, вспоминая районы, где жили женщины с более низкой божественной сущностью. – Бернард, занеси все, что у нас есть, а ты, Маргрет, неси котел побольше, сейчас мы будем творить моду.
Я, бросив все мысли об отдыхе, развела краску в котле, и поставив на огонь, бросила туда все женские штаны. Я не собиралась отступать. Все следили за мной, как за умалишенной. Мои штаны тоже сейчас варились, чтобы утром стать цвета индиго, как я мечтала. Всю ночь я подкидывала дрова, чтобы мои новые штаны просохли к утру.
Утром мы придумали утюг! Кусок железа, разогретый на углях, и схваченный железными щипцами, был уложен на влажные штаны поверх мокрой ткани, мы мучились часов пять, чтобы таким образом перегладить все. Потом я мучила Маргрет, используя ее упитанный торс как растяжитель.
К вечеру, как я и планировала, мы стояли с Бернардом в новой одежде перед входом в самый модный кабак. Мы должны были «дать жару». Всю дорогу мы учили с ним вполне отвязную песню на французском, которую меня, в свою очередь, учила петь Клер, чтобы не оплошать.
