Когда она пришла в себя, её возлюбленный лежал рядом и улыбался, медленно поглаживая ее великолепную грудь.
— Милая моя, как ты?
— Гарри, это было великолепно! О Мерлин, я никогда не поверю, что ты это сделал первый раз в своей жизни, сознавайся — тренировался на Джоу?
— Ну, почему же, тренировался?
— Ах, ты, мерзавец, так я у тебя не первая?
— Нет родная, ты первая! Я пошутил! Я люблю, когда ты злишься, ты так вскидываешь своим прекрасным задом, это я заметил у тебя, когда ты сидишь верхом на метле, а матч идет не так, как нам обоим хотелось бы!
— Ну, ты и зараза!
— Твой ход милая! — И Гарри повернулся на спину.
— Ты хочешь, чтобы я это сделала?
— Именно!
— Ах ты, Избранный! Я это буду делать первый раз в жизни! Я невинная девушка!
— Скоро мы с этим покончим! Первый раз, наверное, тяжело, далее будет проще. Надо было вам с Гермионой на тренировке использовать оборотное зелье! Для полноты и чистоты эксперимента!
— Ах ты, злодей! Я просто люблю нашу милую Гермиону!
— Я тоже! Меньше слов, больше дела дорогая!
— Ах, так! Значит, тебе подавай еще и Гермиону! Не слишком ли для Вас Мистер Избранный!
— Самый раз! Я — Избранный! Мне можно! Ну ладно Джинни, я шучу, ты опять так классно вскидываешь своим чудесным задом, когда не на шутку злишься!
Но Джинни уже его не слушала. Он лежал перед ней, такой прекрасный, такой стройный. Голова ее отказала. Джинни, справляясь с охватившей ее дрожью, медленно наклонилась над возлюбленным и слегка поцеловала его в грудь. Медленно двигаясь, то в право, то в лево, она нежно поиграла языком с его сосками, с удовлетворением отметив его легкий стон после каждого покусывания. Она медленно двигалась вниз, покрывая чувственными поцелуями его рельефный живот, и не затягивая время, взяла его член в руки. Она посмотрела на его лицо, да, несомненно, он ждет этого. Джинни медленно поцеловала головку его бойца. Вкус оказался слегка солоноватый. О Мерлин, что же дальше? Она осторожно ввела его себе в рот и, мягко обхватив губами, начала поступательные движения вместе с легким посасыванием. Гарри застонал, его руки нежно легли ей на голову и начали задавать темп и глубину погружения. Он гладил ее не только по волосам, но и по щекам, по шейке, ласкал нежные ушки. Гермиона сказала ей, что нельзя бросать в первый раз, когда устанешь, надо дотерпеть пока Гарри не закончит, иначе потом возможны проблемы. Да и попробовать его сперму на вкус тоже было бы интересно. Ведь это, надеюсь, если он не врет, его первый раз. Кажется, его тело выгибается, а это что за конвульсии… пульсация… стон. Семя хлынуло в нее бурным потоком, заполнив весь рот. Джинни почувствовала, что оно бежит из её рта по подбородку, капает везде. Она закрыла глаза и сосредоточилась на своих ощущениях. Определенно соленое. Но вкусное. Мерлин мне это понравилось! Если он это поймет, придется сосать постоянно, ну, периодически. Проглотив все до конца, она аккуратно обсосала весь член, мягко освободилась от него и, подтягиваясь на руках вверх, заглянула Гарри в глаза.
— Родная моя, — шептал Гарри, ты божественна, ты прекрасна, ты моя душа, любовь моя. Он продолжал шептать ей нежные слова, в которых она сейчас, после того, что случилось, очень нуждалась. Джинни сделала последний рывок и, их уста соединились в глубоком и нежном поцелуе. Гарри исследовал ее рот, язык и зубы своим языком. Их жаркие и покрытые потом тела полностью соприкасались. Сердца бились в унисон.
Примерно через час, сумасшедшие влюбленные вернулись в общую гостиную Гриффиндора. Сбросив чудесную мантию-невидимку, они продолжали целоваться, сидя на диванчике в полной темноте, не в силах расстаться. Но помощь в расставании пришла как всегда очень вовремя. Кто-то слегка кашлянул. Они мигом отскочили друг от друга. На диване напротив сладкой парочки сидел Рон, решительно скрестив руки на груди, и, по-видимому, судя по волшебной палочке в правой руке, только что снял с себя Дезиллюминационное заклятие…
— Классно вы, Гарри и Герми, развлекаетесь по ночам, лучшие друзья называются…
— Люмос Максима! — Раздался решительный голос Гермионы за спиной Рона. — Это не Гермиона, дружок…
Ярко вспыхнувший свет, осветил всю четверку. Рон, увидев рядом с Гарри Джинни, резко обернулся на голос Гермионы и замер, уронив нижнюю челюсть, медленно осознавая открывшуюся перед ним картину…
Глава 4. Ночной разговор четверых друзей
На двух диванчиках, лицом друг к другу, сидели две парочки. Прижавшиеся друг к другу Гарри и Джинни, а напротив них, сидели, как можно дальше друг от друга Рон и Гермиона. Светильники в общей комнате Гриффиндора горели мягким ненавязчивым светом, мебель и предметы обстановки факультетской гостиной отбрасывали рассеянные тени. Рон понемногу приходил в себя, но никто из присутствующих пока не нарушал общее молчание. Время тянулось и приближалось к трём часам ночи.
Когда Гермиона четко обозначила свое присутствие, она применила заклинание Оглохни, адресовав его к спальням мальчиков и девочек, и ко входу за портретом, а Джинни, подняв свою волшебную палочку вверх, не мудрствуя лукаво, применила заклинание Протего, обеспечив полную и абсолютную безопасность беседующих и невмешательство посторонних.
Удивительно, но молчание первым нарушил Рон, он долго смотрел на Гарри и Джинни, что-то припоминая, и наконец, изрёк: — Я теперь догадался, кто стал твоим партнером по ночным ванным процедурам. — Ухмылка на его злом лице, подсказывала, что сейчас начнётся очередной приступ ревнивого буйства, но уже в адрес сестры, явно опозорившей честь семьи Уизли.
Да, конечно, два купальных халата, одетых на обнаженные тела Гарри и Джинни, запах от прекрасных шампуней, который просто витал в воздухе, недвусмысленно подсказывал всем присутствующим, где эта парочка шаталась глубокой ночью. Однако Гарри почувствовал легкое прикосновение волшебной палочкой подруги к своей спине и в ту же секунду он ощутил, что на нём возникли эластичные плавки, надежно укрывшие его боевого товарища. Рон явно ничего не заметил.
— Гарри, ты вообще, хорошо себе представляешь, что ты этой ночью сделал с Джинни, с моей единственной младшей, пятнадцатилетней сестрой… — сквозь зубы произнес Рональд Уизли.
— И что я с ней сделал, Рон? — С вызовом ответил ему Гарри.
— Не прикидывайся! Лучший друг называется…
— Рональд! Что такого Гарри со мной сделал? В чём ты нас обвиняешь? — Не осталась в стороне от обвинений Джиневра.
— Не прикидывайтесь! Вы… вы…
— Что мы? Кто мы? — Повысила голос сестра.
