— Он отец Эйры? — догадалась я.
— Эйра очень на него похож, — улыбнулась она. — Да, Матиас — отец мальчика. Поэтому привилегий у него больше, чем у Джарда.
— Если Джард хочет власти над гаремом, ему проще убить Матиаса, а не Альвиру.
— Дело в том, что ее величество обнаружила Садена. В комнате с королевой находился Джард. Они уединились для брачной ночи. И хотя он утверждает, что не имеет причастности к покушению, по закону его взяли под стражу.
— Окей, мы разобрались с мотивами Рэмиса и Джарда. А Матиас? Ему зачем ее убивать?
— Матиас ревновал. С каждым годом все сильнее. Часто устраивал скандалы, напоминая ее величеству, что у них общий сын, а остальные мужья даже дочку не могут ей заделать. Ревность затуманивает рассудок. Итак, я познакомила вас с самыми яркими мужьями. Но есть еще двое. Тихие, спокойные, уравновешенные. Никогда не знаешь, что у них на уме. Асур! — Хишика развернула еще один портрет.
— У него глаза карандашом подведены, — отметила я, подавшись вперед и прищурившись. — Он гей?
— Они поженились лет шесть назад. За все эти годы я так и не поняла, что у них за отношения. Асур словно выполняет роль подружки королевы. У него очень чувствительная натура. Ему тяжело жить с женщиной, даже если она королева.
— Симпатичный паренек, Флего. Ты видел? — Я взглянула на стилиста, он сделал вид, что не услышал меня.
— А это Атлас, — Хишика развернула последний рулон. — Безумный гений. Ученый. Испытывает бешеную страсть к машинам. Создал мини-станцию для заряда магических кристаллов, что значительно увеличивает их долговечность.
— Инновационная система крепостной вентиляции — тоже его рук дело, — добавил Крурот. — Воистину золотой мозг Шейсауда.
Я взглянула на свело-русого улыбающегося голубоглазика и тоже улыбнулась. От него веяло позитивом и жизнерадостностью.
— И какой у него мотив? — спросила я.
— Ее величество не разделяла мечты Атласа. Он хочет посвятить себя науке, соединить ее с магией и усовершенствовать наш мир. Королева Альвира не отпустила его на службу в международный центр технологии и чародейства. Таким образом, ко дню несчастья у ее величества были напряженные отношения со всеми пятью мужьями.
Я ногтем поскребла зудящую после процедур Флего бровь, переварила услышанное и выдохнула:
— Это чистое безумие. Вы внедряете меня в гарем озверевших мужиков в надежде, что кто-то из них так просто признается мне?
— У вас будет частичная амнезия. Вы не будете помнить события последнего дня. Этим мы ослабим бдительность злодея и постепенно выведем его на чистую воду. Настасья, мы не обратились бы к вам за помощью, если бы не зашли в тупик. Королева Альвира уже месяц в коме. Она увядает. Нам срочно надо противоядие. Подумайте об Эйре. Мальчик не заслужил участи сироты.
Как же я ненавижу, когда мне начинают давить на жалость! Слишком молодая, еще не успела обрасти панцирем.
— Я хочу увидеть ее. Убедиться, что вы не лжете мне.
— Тайная комната для сохранности ее величества на время вашей подмены уже почти готова. Вы обязательно увидите ее. Наберитесь терпения.
Я усмехнулась.
— Я не умею вести следствие. В «Ведьмы берут след» мы работаем по готовым сценариям, — призналась я. — У меня неразвитый дар, и я часто ошибаюсь.
— Мы знаем, — улыбнулась Хишика. — Но вы умная и хитрая. А это главное.
— Тогда ответьте мне на вопрос, почему вы себя не внесли в список подозреваемых?
Глава седьмая
На поставленный мной вопрос Хишика что-то промямлила, Флего с чувством задетой гордости цокнул языком и закатил глаза, а Крурот начал перечислять мне их алиби на момент отравления. Кубок с остатками ядовитого отвара был найден в королевских покоях, а входить туда разрешалось только мужьям, сыну, сестре и отчиму, хоть визит последнего и озадачил меня. Зачем старому алкоголику вообще соваться в комнату своей старшей падчерицы? Вряд ли он рассказывал ей сказки на ночь. По пьяни если только.
В эту ночь я толком не спала, только ворочалась и слушала, как на соседнем диване сопит Душенька. Мне не было страшно. Я сама любого до полусмерти напугаю. Но не стану лукавить, я успела пожалеть о своем согласии на эту рискованную сделку. Мне предстояло не только сыграть роль королевы, но и выявить ее недруга, не погибнув при этом. Размышляя над своим незавидным положением, я забыла о планах на золото: и о Бали, и о глянцевой машинке. Я поняла, что моя жизнь мне всего дороже. Не очень-то хочется умереть в двадцать три из-за примитивной жадности. Меня казнят в Шейсауде, а на родине еще долго будут сплетничать о том, что меня либо пришил недовольный клиент, либо я свела счеты с жизнью, находясь в состоянии наркотического опьянения. Разве обо мне вспомнят что-то хорошее? Когда такое было?!
На следующий день Флего лишил меня моего любимого маникюра. Давясь слезами, я пила успокоительную настойку и долго-долго рыдала на плече Душеньки. Я чувствовала себя голой. А вечером Крурот притащил мне дюжину талмудов по истории и законодательству Шейсауда и заявил, что я должна все их изучить. Мое возвращение домой откладывалось на неизвестный срок. В свете ночной лампы листая исписанные страницы, я пыталась найти в себе силы, но ничего не получалось. Прочитанное совсем не запоминалось, и я едва сдерживалась, чтобы не начать драть на себе волосы. Никогда не обращала внимание на хейтеров в сети, зато расквасилась из-за выгодного дельца.
Отложив очередную книгу, я обвела комнату усталым взглядом и задержала его на портретах. Душенька безмятежно спала, укутавшись в мягкое одеяло. Я тихонько с дивана встала, бесшумно к столу прошлепала и в лица вгляделась. Особенно меня интересовали Джард и Рэмис — старший и младший мужья королевы. Они были главными виновниками торжества, на котором случилось несчастье. Как ни крути, а покушение явно с этими двумя связано.
— Если ты хочешь поскорее с этим разделаться, — сквозь сон пробормотала Душенька, — то перестань капризничать. Они хотят видеть в тебе Альвиру, так стань ею. Чем раньше ты докажешь им, что справишься, тем быстрее мы попадем в змеиное логово, — она протяжно зевнула. — Ложись спать. Завтра займемся книжками.
Больше никогда не буду сомневаться в Душеньке! Настоящий дружочек!
Я в последний раз на портреты заочно знакомых мне мужчин посмотрела, по достоинству оценила вкус королевы Альвиры (а она, похоже, выбирала самых эффектных мужчин Шейсауда себе в мужья) и вернулась в постель.
Наутро мы, не дожидаясь прихода наших новых друзей, принялись изучать нудную историю и не менее нудные законы. Мельком поглядывая на портреты Джарда и Рэмиса, я подгоняла себя советом Душеньки. Девка она была неглупая, к тому же оказывала мне бесценную помощь.
Стоило мне принять факт того, во что мы вляпались, и смело заявить о своей готовности, как началось самое ужасное. От меня требовалось ознакомиться с привычками близких королевы, но еще хуже — с привычками самой королевы, которые надо было привить себе как можно скорее. Крурот, Хишика и Флего учили меня все делать, как Альвира: говорить, есть, ходить, смотреть, блин, чуть ли ни дышать! Когда у меня лопалось терпение от какой-нибудь ошибки, Крурот накладывал на меня кратковременное заклятие немоты. Я не могла рта раскрыть, потому что челюсти насильно смыкались. Так он вырабатывал во мне сдержанность.
— Ее величество никогда не держит так вилку!
— Нужно смотреть слегка свысока!
— Говори медленнее, не спеши.
— Королева не оборачивается так резко. Ты же не собака. Что за рефлексы?!
— Ступай плавней.
— Погоди-погоди! Говорить с ее величеством на повышенных тонах позволяет себе только Матиас. Асур обычно во всем с ней согласен. Атласу откровенно безразлично все, кроме науки. Рэмис пока новенький, не успел себя проявить. А Джард… С этим кадром придется еще поработать. Он человек неоднозначный. Но поверь, с ним надо держать ухо востро. Перегрызет горло и не подавится.
